Екатерина Береславцева - Начинай со своего дома

– Что я? – переспросил озадаченный Серебряков.

– Андрей Михайлович, простите меня, – сдавленно прошептала я. – Я вообще не понимаю, что на меня нашло. Какая же я неблагодарная! И вообще…

Я замолчала. Серебряков молчал тоже.

– Никогда мне не понять женщин, – тихо произнес он через минуту.

– Мы сами себя порой не понимаем, – обреченно махнула я рукой. – Так что мужчинам сам Бог велел удивляться нашим странностям.

– Вы меня успокоили, – улыбнулся мой собеседник. – Ну что, тогда приступим к делу?

– К какому? – не поняла я. – Ах, интервью! Вот я балда, совсем вылетело из головы! Минутку, Андрей Михайлович, я только возьму свою тетрадку.

И я сделала попытку встать, но была остановлена властным мужским взглядом, который словно пригвоздил меня к моему месту.

– Что, Андрей Михайлович, что-то не так?

– Вообще-то я другое дело имел ввиду, – понизил голос Серебряков и чуть подался вперед.

– Какое? – испугалась я.

– А вы не понимаете? – еще более интимным шепотом произнес художник.

Я помотала головой и осторожно отодвинулась назад. Сердечко мое забилось быстрее.

– Ай-яй-яй, а с виду такая умная женщина, – поцокал он укоризненно языком.

– Я прикидывалась, – сдавленно призналась я. Моя спина уперлась в спинку кресла, когда-то казавшуюся мне очень мягкой, а подмышками стало мокро. – На самом деле я натуральная блондинка.

– Вы натуральная трусиха! – усмехнулся Серебряков и отодвинулся назад. Глаза его были хитрющие. – Я принес вам завтрак, Саша, и хотел предложить вам его съесть.

– О-о-о! – застонала я облегченно. – Вы меня напугали, Андрей Михайлович!

– Я сам испугался, Саша, – весело сказал художник. – Мне показалось, вы сейчас умрете от страха.

– Вы издеваетесь над бедной девушкой, – жалобно пропищала я.

– Это вы издеваетесь, – усмехнулся Серебряков. – Сначала скачете по моей мастерской во всей своей женской красе, а потом обижаетесь на мои искренние комплименты.

– Я не… Андрей Михайлович, давайте лучше позавтракаем? – свернула я со скользкой дорожки. – У нас впереди еще интервью, а вы сами вчера говорили, что вредно работать на голодный желудок!

– Я так говорил?

– Честное слово! – Я быстро закивала головой.

– У вас хорошая память, Саша, – не стал спорить он. – Ладно, подайте-ка мне эту сумку…

Я не заметила, как пролетело полдня. Еще утром я позвонила Марии Семеновне, чтобы сказать о незаконченном интервью, и теперь, когда наша встреча с Серебряковым осталась позади, я с легким сердцем ехала на работу. Мое любимое место на заднем сидении автобуса оказалось незанятым, и я вовсю могла предаваться девичьим мечтам, безмятежно скользя взглядом по мелькающим за окном улицам.

– Ох, смотри, девочка, будь осторожна! – сквозь полудрему очарования слышала я голос своей бабули.

– Не переживай, ба, – шептала я в ответ, – я совсем чуточку о нем помечтаю, и всё, обещаю!

Вчерашний романтичный вечер и сегодняшнее не менее прекрасное утро вспоминались мне как самое чудесное, что только случалось в моей жизни, и разве могла я сейчас заставить себя не думать об этом? Перед глазами стояло лицо мужчины, о существовании которого я не подозревала еще два дня назад и который успел полностью разместиться в моей непутевой голове.

– Надо будет узнать у Наташки, женат ли он, – подумала я. – А впрочем, это совершенно ни к чему, только зря расстраивать себя. Ведь наверняка такой обворожительный мужик уже пристроен и имеет за душой не только жену, но и несколько хорошеньких ребятишек. Даже на телефонный сигнал он поставил смех своего младшенького…

Я вздохнула. К тому же он все равно скоро уедет работать в Вену и быстро забудет о существовании обыкновенного менеджера из издательства «Книжная симфония». Или даже уже забыл, что было бы совсем не удивительно! Ладно, Шурка, хватит вздыхать, в твоей жизни хватает странных вещей, в которых надо разбираться.

Я вздохнула в последний раз, подхватила футляр с фотоаппаратом и направилась к выходу. Следующая остановка была моей.

Первым, кого я встретила в офисе, оказался Зимин.

– Здравствуйте, Петр Петрович, – улыбнулась я. – А я вот с интервью иду.

– Я помню, Александра, – спокойно ответил шеф. – К завтрашнему дню успеете расшифровать запись?

– Надеюсь, – кивнула я.

Кажется, опять придется в офисе задержаться. Бедный Гошка…

– Вот и хорошо! – Зимин позволил себе приподнять уголки губ. – За год вы многому научились в нашей компании, не правда ли, Александра?

– Так и есть, Петр Петрович! – я остановилась. – Спасибо вам, что приняли меня тогда, без опыта работы и вообще…

– Ксения так расхваливала вас, что я не смог устоять. Еще одна улыбка быстро промелькнула по его лицу. Что-то он сегодня добрый, к чему бы это?

– Надеюсь, я смогла соответствовать ее словам, – неуверенно произнесла я.

– Вполне, Александра. Я доволен вашей работой.

– Я так рада!

– Что ж, не смею больше вас задерживать, – Зимин кивнул и развернулся в сторону своего кабинета. Я радостно застучала каблучками по лестнице.

– Кстати, Александра! – опять раздалось снизу.

Я свесилась через перила.

– Да, Петр Петрович?

– Вы не могли бы помочь разобраться с текстом и фотографиями для Вольского?

– Да, конечно!

Я застыла на лестнице. Вольский – это какая-то шишка из министерства, который решил напечатать в нашем издательстве собственоручно написанную книгу. Мария Семеновна сказала, что такого бреда она в жизни не читала, но клиент есть клиент. Странно, что шеф обратился именно ко мне, ведь всеми вольскими делами они с нашим главным редактором занимаются лично.

– Замечательно! – у Зимина был такой тон, будто бы он и не сомневался в моем ответе. – Тогда я жду вас в семнадцать ноль-ноль у себя в кабинете.

– А как же… – я мысленно застонала. Ну вот, еще одна бессонная ночь мне обеспечена! – Да, конечно, Петр Петрович, к пяти я спущусь.

– Добро!

Не останавливаясь больше, шеф быстро направился к себе. Я тихонько вздохнула. Вот почему все наваливается сразу? Текла себе спокойненько моя обычная жизнь, радовала меня простыми радостями, а тут на тебе, все изменилось буквально за сутки.

Из моей сумочки послышался требовательный звонок. Ну да, очень кстати, тебя мне только и не хватало! Я выхватила аппарат, даже не взглянув на номер.

– Алло! – резко бросила я.

– Сашенька, вы забыли у меня свою шпаргалку! – раздался из трубки голос самого лучшего мужчины на свете. О-о-о!

– Андрей Михайлович! – пролепетала я счастливо. – Какая же я растеряха! Клянусь, что я не нарочно ее забыла!

– Верю вам, – волшебной флейтой прозвучал голос художника. – Но боюсь, что забрать свою тетрадку вы сможете только после моего возвращения. Хотя нет, есть еще один вариант: я могу оставить ее на вахте Семену Семеновичу, и вы…