Лилия Максимова - Сон в летнюю ночь для идеальной пары. Роман

– Ёлки! Ну не в Японию же они уплыли! – вслух выразил Виктор свою досаду.

– Что, Гордеев, не можешь угнаться за девушкой? – Золотов, одетый в футболку, на которой огромными буквами было написано: « Yesss !», стоял за его спиной и нагло ухмылялся. Вот, черт! Только его и не хватало! Золотов прищелкнул языком. – Лучинская у нас такая : одного парня ей всегда мало! Ей всех подавай!

– Что ты сказал? – резко повернувшись, вскипел Виктор.

– Да стоит ли из-за нее так психовать? – глаза Артема были полны недоумения. – Гордеев, ну ты же не слепой! Хотя… конечно, ты не все знаешь…

Виктор понимал, что слушать его дальше – это предательство по отношению к Лизе, что сплетни отвратительны… но любопытство оказалось сильнее.

– Не знаю… чего?

– Жаль тебя разочаровывать, но я вижу, парень: ты совсем в Лучинской увяз! – Артем небрежно поморщился. – А она же… Короче, спала она со своим Сашкой еще до тебя… Да и при тебе, наверное, тоже! Ты не знал? – он пожал плечами. – Все знают… По-моему только ты упорно не хочешь замечать, что Лучинская – обыкновенная шлю …

Ненависть сверкнула в стальных глазах, и Виктор, схватив Артема за шиворот футболки, основательно его встряхнул.

– Возьми свои слова назад, а то слетишь отсюда кувырком!

Золотов поглядел со скалы вниз. Высоко. Он осторожно высвободился из рук Гордеева.

– Дело твое! – предупредил он, отойдя на приличное расстояние от края. – Но учти: ты в классе и так посмешище! А Лучинская… когда она вытрет о тебя свои длинные ноги и вернется к Шурику Задорину – с чем останешься ты?

Ревность и желание сбросить Артема со скалы боролись в душе Виктора, как звери – за последний кусок мяса. С одной стороны, все это бред! Сочинил Золотов байку и ждет, пока он ее проглотит, как наживку! А с другой… Вот, где сейчас Лиза? Чем можно заниматься в море целый час ? Или… они вообще не в море? Сменяющиеся на лице собеседника выражения Артему понравились: как легко все-таки посеять зерна сомнения в такую благодатную почву!

– Да, ладно, Гордеев, не парься! Я же вижу, что ты мне не веришь… – махнул рукой он и дружески посоветовал. – Хочешь – проведи эксперимент: садись завтра за мою парту, тогда сам увидишь, сколько времени твоя «верная» подруга выдержит в одиночестве. Думаешь, она долго будет скучать? Ручаюсь, что на первой же перемене твое место рядом с ней займет Задорин!

– Чушь! – азартно вырвалось у Виктора. – Я готов поспорить, что Лиза совсем не такая!

– Как знаешь, можно и поспорить! – ехидно улыбнулся Золотов и начал спускаться со скалы.

Глядя на море, откуда так и не появилась Лиза Лучинская, Гордеев произнес, печатая фразы, как договор:

– Она совсем не такая! И завтра ты подавишься своими словами!

– Да не вопрос! – прокричал Золотов, спрыгивая на песок. – Но только, если ты выиграешь пари, и Лучинская проведет одна хотя бы два урока!

Лиза вышла из воды спустя несколько минут после того, как мрачный Виктор вернулся на берег. Ее точеная фигурка, как всегда, вызвала у Гордеева приступ желания, который на этот раз был жестоко подавлен.

– Где ты была? – бесцветным тоном поинтересовался он.

Лиза в изнеможении опустилась рядом с ним на песок.

– Впереди нас были только морские суда! – улыбаясь, похвасталась она. – Мы с Сашкой поспорили, кто дальше заплывет, и никто не хотел уступать!

– И кто выиграл? – посмотрел Виктор в ее глаза, пытаясь понять: она его специально дразнит или?…

– Мы повернули назад в целях безопасности, – радостно объявила Лиза и потянулась. – А ты здесь не скучал?

«Я здесь тоже поспорил… причем на тебя!» – захотелось Гордееву открыть ей правду, но он сдержался и просто помотал головой.

Издали наблюдавшая за беседующей парочкой Снежана требовательно спросила с Артема:

– Ты считаешь, он тебе поверил? Вроде, у них все по-прежнему…

Золотов самодовольно хмыкнул:

– Да Гордеев сам вызвал меня на спор! Мне и упрашивать его не пришлось! И даже если Лучинская окажется верной, как Пенелопа, то ты сможешь рассказать, что ее ненаглядный спорил на нее. Ручаюсь: тогда они все равно поссорятся!

– Снежана, а тебе их не жалко? – вздохнула Галя, которая давно уже стала третьей в их паре. – А вдруг у них и правда любовь?

Снежана с удивлением посмотрела на подругу: что-то в последнее время та стала сентиментальной…

– Любили – да разлюбили, – отрезала она. – И прекрати причитать, как старуха!

Галя обиженно поджала губы, и у Артема вдруг возникло желание уколоть Белянскую в ответ.

– Кстати, Гордеев завтра сядет со мной! Таков уговор.

Снежана опешила:

– А как же я?

– Ну-у, это же был твой план! – развел руками Золотов. – Чем-то надо жертвовать! Посиди пока с Галей. Для разнообразия.

Про разнообразие – это он не зря вспомнил. Вот нравилась ему Снежана, много лет нравилась… А пришла к ним в класс Галя – и… Они с Галей встречались с апреля месяца, еще со времени репетиций спектакля. Встречались тайком, за Снежаниной спиной. Почему? Да, кто его знает? Белянская страшна бывает в гневе! Опять-таки, адреналин…

– Да не волнуйся ты, Снежанка! – постарался успокоить Золотов свою подружку, от соседства с которой он только что преловко избавился. – Все идеально сработано!

Когда Виктор вернулся домой после поездки на пляж, в гостях у них оказалась Власта Эрастовна. Она уже собиралась уходить и прощалась в прихожей с его мамой. По всей вероятности, за чаем дамы беседовали о нем. О чем еще им говорить?

– Здравствуйте, – поприветствовал директрису Виктор.

– Сегодня уже здоровались, – напомнила та и продолжила как будто только что прерванный разговор. – Виктор, я настоятельно рекомендую тебе держаться подальше от этой девочки. Мне кажется, что она непорядочно с тобой поступает, когда встречается еще с двумя молодыми людьми.

Да что они все? Сговорились, что ли?

Выполнив свой долг, Власта Эрастовна удалилась. Виктор прошел в свою комнату и, стянув футболку через голову, с досады швырнул ее на кровать.

– Да что ж вы лезете в мою жизнь?

Последовавшая за ним мама сложила руки на груди.

– Власта Эрастовна сказала, что ты позволил себе обниматься с этой девкой прямо на линейке!

– Мама! Она не девка! – впервые закричал Гордеев на мать. – К тому же, мы не обнимались! Лиза просто вытерла помаду с моего лица. Твою, кстати, помаду!

Губы мамы привычно задрожали.

– Мою помаду?

Черт! Лучше бы он этого не говорил!

– А ты хотела, чтобы я ходил с алыми щеками, как клоун?

Валентина поняла, что жалеть ее сейчас сын не собирается, и тут же сменила тактику. Переставшие подрагивать губы сжались в тонкую ниточку.

– Витя, я требую, чтобы ты прекратил встречаться с этой…