Виктория Ближевская - Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь

– Не надо, Саша! – испугалась Соня. – Пусть идет.

– Ну, в женщинах, – пробормотал тот, словно пытаясь вспомнить, что это за зверь такой «женщина» и что в ней может нравиться. – Ну, у них такое… и еще это…

Вместо связной речи он предпочел показать руками, где «такое» расположено и каких объемов должно быть «это».

– Согласен, – в понятной Сергею Борисовичу лаконичной манере ответил Александр Васильевич. – Молодец. Пять баллов.

– А ты что, опрос проводишь со-ци-о-ло-ги-че-ский? – с трудом завершил сложное слово начальник отдела продаж.

– Нет. Мы же на вечеринке, помнишь?

– Ах, да-да-да, – закивал тот и вдруг заметил Соню. – О! Разрешите вас пригласить!

Сергей Борисович качнулся к ней, протянул руку, словно пытаясь ухватиться за женщину, как за опору, но Александр Васильевич загородил Соню собой.

– Извини. Следующий танец обещан мне.

– Как скажешь, – без обиды пожал плечами тот и, забыв о конечном пункте назначения, повернулся с тем же предложением к одиноко стоящей новенькой секретарше из приемной.

Девочка шарахнулась в сторону и попыталась ввинтиться в группу пьяных и шумных программистов, которые с удовольствием разомкнули ряды, принимая ее под свою защиту. Начальник отдела продаж с минуту постоял, пытаясь справиться с ощущением вопиющей несправедливости и осознать себя в этом мире, потом снова повернулся в сторону стола, как стрелка компаса, и уже не сбивался с заданного курса, пока не добрался до предмета своего вожделения.

– Вечер входит в стадию исступления, – прокомментировал его упорное движение к цели Александр Васильевич. – Но у нас еще есть минут десять на танцы и еще десять на то, чтобы вовремя слинять.

– Тогда пошли танцевать? – спросила Соня, опасаясь, что следующий кавалер может тоже оказаться не в кондиции.

На втором танце, приобняв ее за талию, он заметил вялость, с которой она передвигалась вслед за ним.

– Мне кажется, или ты устала?

– Устала ужасно, – пожаловалась она. – Громко. Накурено. И натанцевалась сегодня, как на выпускном балу.

– Ты что же, помнишь свой выпускной?

– От первой минуты до последней!

Еще бы ей не помнить тот вечер и робкого мальчика со светлыми, как у ангела, волосами и яркими фиалковыми глазами, который впервые целовал ее в темноте школьного коридора на последнем этаже, где едва была слышна музыка из актового зала. Он лишь раз прикоснулся к ее груди и почти сразу убрал руку, опасаясь помять праздничное платье. А потом заканчивалась ночь, и был мужчина, который дожидался ее в темном доме, как раньше ждала его она. И целовал ее, заставив почувствовать себя желанной, хотеть близости и забыть обо всем. Ей никогда не забыть, как она едва не стала женщиной и, несмотря на это «едва», вынужденно повзрослела, отказавшись от человека, который был ее тайной надеждой и страстью. Незабываемый вечер, открывший двери в будущее, и долгая ночь, развеявшая детские мечты.

– А я почти ничего не помню, – не подозревая, что вызвал в ней бурю счастливых и горьких воспоминаний, принял эстафету он. – Кто-то из ребят принес водки. Сама понимаешь, какая это гремучая смесь с газировкой для скромного мальчика, которому родители даже шампанского на новый год не наливали. Я собирался на другой день ехать подавать документы в университет. Естественно, не смог. Два дня провалялся в кровати, в муках избавляясь от остатков праздничного ужина и глотая таблетки. Бедная моя мама! Не представляю, как она все это вынесла!

– А у меня остались очень светлые воспоминания, – скорее себе, чем собеседнику, сказала Соня и твердо повторила: – Очень светлые. Никаких разочарований.

Александр Васильевич, занятый перелистыванием картинок из прошлого, уловил оттенок грусти в ее первой фразе и фальшь во второй, но углубляться в подробности не стал. Оглядев поредевшие ряды гуляк, он сделал важный вывод:

– По-моему, пора уходить.

– Да, время позднее. – Она мельком взглянула на часы. – Меня ждут.

– Ничего, сегодня особый случай, подождут.

Он вовсе не собирался делать одолжение ее домочадцам, но время, в самом деле, было позднее. Он протолкался через коктейль из юристов, смешанных в равной пропорции с консультантами и маркетологами, и вытянул за собой Соню. По слабо освещенной лестнице они поднялись на второй этаж, полностью погруженный во тьму.

– Черт, здесь темно, как… – Он вовремя сдержал готовое вырваться слово, когда дверь на лестницу плавно закрылась. – Держись за меня. Пойдем по приборам.

Не выпуская ее руки, он прошел вдоль стены, пока не наткнулся на углубление. Свет вспыхнул сначала в малом холле, потом замигали и зажглись лампы по всему коридору. Свободной рукой Соня прикрыла глаза, и Александр Васильевич получил возможность несколько секунд беспрепятственно рассматривать свою спутницу с головы до ног.

– Бери вещи и возвращайся. Я подожду здесь.

Соня удалилась по лысеющей ковровой дорожке, но едва он прикурил, из коридора раздался ее разочарованный голос.

– Саша, здесь заперто, а ключи у меня в сумке.

– Что бы ты без меня делала!

Александр Васильевич поискал, куда пристроить сигарету, но, не найдя подходящего места, отправился выручать женщину, оставляя за собой легкую дымовую завесу.

Она стояла босиком у закрытой двери. Он посмотрел на туфли, которые она держала в руке, и мысленно придвинулся, чтобы примерить, на сколько сантиметров она стала ниже. Соня спрятала туфли за спину и боком протиснулась мимо него в дверь. Директор по персоналу остался при входе, опершись спиной о косяк.

Она собрала вещи и, надев другие туфли, направилась к двери. Он затушил сигарету о подошву ботинка и ловко бросил ее в ближайшее мусорное ведро. Соня выключила свет, но он вдруг загородил ей дорогу, не торопясь покинуть пустой этаж.

– Странно, что к такой красивой женщине еще никто не подъехал.

– В каком смысле?

Она опустила глаза, предчувствуя обсуждение неудобной темы, и сделала вид, что ищет что-то в сумке.

– Ты же сплетни не слушаешь. А служебные романы – это маленькие радости, приятно разбавляющие серые будни.

– Я замужем.

– Здесь большинство семейных. – Он посмотрел на собственное обручальное кольцо, которое никогда не пытался прятать, флиртуя с женщинами. – Если точнее, то восемьдесят пять процентов. У нас все-таки солидная компания, а не какая-то шарашкина контора из вчерашних студентов. И, тем не менее, народ удачно совмещает.

– Ты тоже совмещаешь две жизни?

Соня спросила просто так, чувствуя неловкость от разговора и вовсе не пытаясь получить на него компромат, но Александр Васильевич был не прочь пооткровенничать.

– На такие нескромные вопросы я обычно не отвечаю, но тебе по секрету скажу – нет. Однажды я завел роман на работе – и женился.