Sandra Ginger - Джентльмен и плутовка. Сага: «Сезоны любви». Part#2

– Развлекаетесь, голубки? – промолвила Анна и пригубила шампанского.

Брюнетка обернулась, и на ее щеках заиграл очаровательный румянец. Себастьян напустил на себя важный вид.

– Да тебя нам далеко, дорогая, – пробурчал он. – Артур только что покинул Дарк-Хаус, а ты даже не удосужилась проводить его.

– Я была занята, – ответила она.

– Французским ухажером, – буркнул брат.

– Не хмурься, Вайз, и не вникай в суть моих действий, а то голова заболит, – насмешливо парировала она. – Я пришла сообщить, что тебя разыскивал Бирн. Мне показалось, что он чем-то озадачен.

Маркиз нахмурился еще больше.

– Знаю, – сказал он и посмотрел на Жасмин. – Я скоро вернусь. Проследи за этой вертихвосткой, будь добра.

– Любитель покомандовать, – бросила ему в след Анна и довольно улыбнулась. – Это у нас семейное.

– Вы очень похожи, – согласилась Жасмин.

– Родственников не выбирают, – хмыкнула леди Райфорд и подняла свой бокал. – Добро пожаловать в семью!

– Спасибо.

– Неожиданный поворот, не так ли, дорогая?

– Скорее, желанный, – промолвила Жасмин и сразу сменила тему. – Понравилась Франция?

– Сносная страна, но очень много французов.

Леди Сент-Энджэлл украдкой посмотрела на Фон-Биноша.

– Странно это слышать, если ты пригласила в свой дом одного из них…

– Себастьян уже нажаловался, что не доволен присутствием Марселя в Дарк-Хаусе, не так ли?

– Вовсе нет…

Анна фыркнула.

– В связи с тем, что мы скоро породнимся, время на более близкое знакомство и притирки можно смело опустить. Если ты хочешь со мной подружиться, дорогая, а я знаю, что хочешь, будь, пожалуйста, всегда откровенна со мной, мой тебе совет, – довольно высокомерно произнесла девушка.

Жасмин покачала головой. Райфордовская беспринципность на лицо. Что брат, что сестра – одного поля ягода. Несколько месяцев назад ее бы шокировала такая бесцеремонная форма «более близкого знакомства», но после общения с Себастьяном, она тоже научилась жонглировать словами, говорить то, что думает, и не переживать потом по этому поводу.

– Да. Себастьян высказывался на этот счет. Но почему-то мне кажется, что тебя это не удивляет, – ответила она. – Не хочешь поделиться?

– Я открыта для любой дискуссии, – сообщила Анна. – Как я уже упомянула, мы можем стать не только родственниками, но и подругами.

– Согласна. У нас найдется не мало общих тем.

– Например, Себастьян Райфорд и его пороки, – усмехнулась Анна.

– Или виконт Дайм и его добродетели, – парировала Жасмин.

– Артур Де-Монфор для меня пресная тема.

– Почему же?

– Как раз потому, что он слишком добродетельный. – Последнее слово Анна произнесла, поморщив носик. – Как дядюшка леди Марвилл, в отличие от своего братца, разумеется. Кстати, где Алекс?

– Предпочел остаться в Де-Монфор-Парке, – ответила Жасмин. – А кто такие: леди Марвилл и ее дядюшка?

– Леди Марвилл – моя школьная подруга. Мы пересекались с ней в Лондоне. Ее новоиспеченный муж – это что-то. А ее дядюшка – преподобный мистер Грэйс, смотритель часовни Даркли. Тебе еще предстоит с ним познакомиться. Бьюсь об заклад, что он запретит вам венчаться в Лондоне. Мол, все должно произойти на родной земле Дарков, дань традициям и бла-бла-бла. На самом же деле он не за что не упустит возможности, собственноручно подписать Себастьяну смертный приговор и окольцевать паршивца… Он всегда боялся, что не доживет до этого дня. – Анна взмахнула пушистыми ресницами. – Ты уже определилась с фасоном подвенечного платья? Кремовый сейчас как раз в моде. Да! Кремовый с серебром – то, что нужно! Такое сочетание идет брюнеткам. – Она провела рукой по своим иссиня-черным локонам и усмехнулась. – Уж поверь мне. Я хочу быть одной из подружек невесты и…

– Виконт Дайм ассоциируется у тебя со священником? – перебила ее Жасмин.

Анна весело подмигнула.

– Конечно! Раз братишка у него сам Дьявол!

– А я полагала, что ты имеешь виды на Дайма…

Анна заставила себя улыбнуться и продолжила в том же непринужденном тоне.

– Как ты прекрасно знаешь, в списке достойных невест предстоящего Сезона моего имени нет, так что я могу не суетиться. Артур само олицетворение благородства и добродетели. Настоящий праведник. А мне церковного занудства хватает и по воскресеньям на службе, когда я нахожу туда дорогу.

– Тогда все понятно! – вдруг оживилась Жасмин. – Ты видимо для этого и пригласила месье Фон-Биноша и крутишься вокруг него уже второй вечер подряд, потому, что до Артура Де-Монфора тебе нет никакого дела. Хотя невооруженным глазом видно, что этот француз тебе и даром не нужен.

Анна удивленно приподняла брови.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. Марсель мне очень даже интересен.

– Даже так?

– Даже так!

Леди Сент-Энджэлл пожала плечами и отстранилась.

– Я просто решила, что мы хотим подружиться…

Несколько долгих мгновений Анна молчала, потом фыркнула от досады и взяла Жасмин под локоток.

– У Артура было много шансов без лишних усилий и проблем заполучить меня, но он этого не сделал, – недовольно проговорила она. – Пусть теперь пораскинет мозгами, как изменить ситуацию в свою пользу. А Фон-Бинош не только один из пунктов моего коварного плана, но к тому же хороший друг и чудесный человек. – Ее глаза весело блеснули. – Прекрасный материал, чтобы накалить обстановку.

Жасмин ахнула.

– Анна…

– Виконта Дайма еще в детстве запихнули в скорлупу, – невозмутимо продолжала девушка. – А я хочу любви и страстей! Чтобы всю жизнь горело синим пламенем, черт возьми! Способен ли он дать мне это? Сейчас – вряд ли. Все думают, что он доволен тем, кем он стал, но уверяю, что в глубине души Артур тоже ненавидит все то, что собой олицетворяет благочестивый виконт Дайм. Высший свет призирает страсть, потому что страсть – это порочно, а брак по расчету – эталон супружеской жизни! – Анна скорчила гримасу. – Общество брезгливо морщится при слове «любовь», потому что любовь – это эмоции, а они считают неприличным проявлять их! Виконта это устраивает. Он плывет по течению! Он согласен жить без эмоций! А я на такое никогда не подпишусь.

– Согласна, Артур немного сдержан… – промолвила Жасмин, хотя понимала, что в словах этой молоденькой, темпераментной девочке есть доля правды. Никто иной, как маркиз Вайз, ее возлюбленный, совсем недавно доказал ей это.

– Пусть изволит меняться или забудет обо мне навсегда, – отрезала Анна. – Я терпеть не могу «его благородство и честь»! Высший свет распивает его достоинствам дифирамбы, но от его сдержанной любви можно просто замерзнуть или в лучшем случае подхватить простуду. Я не раз видела, что такое настоящие чувства. Достаточно посмотреть на тебя и Себастьяна. Нужно уметь не только любить, но и завоевывать женщину, если конечно в твоей голове не гроссбух с протоколами, в ушах не нравоучения бабули о долге, чести, морали и благопристойности, а на уме не брачный контракт и наследники. На словах должно быть не сухое повествование о том, что мы подходим друг другу, что наши семьи респектабельны, а мы благородных кровей… И бла-бла-бла… На деле должны быть эмоции, чувствующиеся в каждом движении и в каждом слоге. Он никогда не воспринимал меня в серьез! Он никогда не хотел меня! Пусть он попытает счастье заполучить меня, движимый сильными чувствами, а не из-за того, что я из девочки превратилась в леди. – Жасмин попыталась что-то возразить, но Анна схватила ее за руку и заглянула в глаза. – Я люблю его с тринадцати лет, – грустно призналась она. – А он все эти годы делал вид, что не замечает этого. Я думаю, что заслужила не большую компенсацию за все переживания и бесконечное ожидание взаимности с его стороны. – Она вздохнула. – И чтобы добиться своей цели, готова еще немного потерпеть. Я хочу, и буду принадлежать виконту Дайму, но только на своих условиях…