Татьяна Шуран - Хаозар

Ио:

– А куда денется извлечённая, как ты сказал, душа?..

Латану:

– Теоретически, её можно попытаться спасти… но практически – уже сейчас понятно, что травма будет слишком сильной. Если бы речь шла о каком-то здоровом, полностью осознающем ситуацию кэлюме – таком, как обитатели Бетельгейзе в своей естественной среде – можно было бы произвести операцию на добровольных началах и потом восстановить душу, послужившую донором, – нормальный кэлюме справился бы даже с такой нагрузкой, но не Сорвахр и не на Земле. У него и так повреждены почти все связи в организме. Он не переживёт. Не то что физически не переживёт – это и так понятно, но его сознание будет разорвано в клочья. Это событие войдёт в легенды. В том виде, что его как бы заживо растерзали ангелы возмездия.

Ио (мрачно):

– Легендарная жизнь – легендарная смерть… Слушай, а сам-то он – я имею в виду его душу – знает о такой перспективе?

Латану:

– Естественно, всё это будет возможно только с его согласия. Другой вопрос, что если вариантов не останется, ему придётся согласиться, так как не болтаться же нам, и ему в том числе, на этой планете вечно.

Ио:

– То есть он знает?..

Латану:

– Ну конечно. Ты что думаешь, он нас сейчас не слышит?

Ио:

– А он слышит?..

Латану:

– Разумеется.

Ио:

– А почему молчит?..

Латану:

– Не знаю… Сорвахр, ты почему молчишь?

Сорвахр (неприязненно):

– А что сказать? Что вы все – идиоты и скоты, попусту теряющие время, пока я жилы рву?

Ио (оживлённо):

– О, узнаю папу… Привет, па! Рада тебя слышать.

Сорвахр (вяло):

– Взаимообратно…

Ио (осторожно):

– А маму можно позвать к телефону?

Аллат (радостно):

– Ах, Жанусик, ну конечно, я тебя отлично слышу и вижу!.. Ты у нас умничка! Вот только одеваешься что-то совсем не модно! Ты бы хоть кружавчиков добавила!..

Сорвахр (хихикает).

Латану (вздыхает).

Ио (озадаченно):

– Да, я вижу, не у всех всё так плохо, как кажется…

Аллат (светски):

– Ну конечно, Жанусик! Я вообще не вижу никакой трагедии в том, чтобы умереть! Ну, умер и умер, с кем не бывает! Правда, Хору, лапушка?..

Сорвахр (неуверенно):

– Да, может быть и так…

Аллат (бойко):

– Жанусик, я уверена, ты что-нибудь придумаешь!.. Но, главное: сделай уже себе какую-нибудь причёску!

Ио (слегка обалдев):

– Ага… Непременно. А ещё есть какие-нибудь варианты?.. То есть, я имею в виду, не насчёт моей причёски, а в плане пробуждения, так сказать… воссоединения… всеобщего обращения к свету?

Чалэ (деловито):

– Именно это мы и хотели бы обсудить с тобой. Понимаешь, варианты всегда есть, вот только желающих реализовать их не найдёшь. Что называется: подавать надежды проще, чем их оправдывать. Я упомянул об этом с самого начала. Я – альрома – способен находиться на всех уровнях реальности одновременно. Я знал всё, что ты услышала сегодня, ещё до того, как мы все вообще попали на Землю. А толку? Вести запись – совсем не то же самое, что действовать, творить… Если бы хоть один кэлюме мог постичь то, что доступно альрома… ну, в общем – мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Короче: всё зависит от тебя, Ио! Реальность перерождённых душ сейчас – как та законченная, монолитная картина, о которой говорил Латану. Души не видят выхода. Твоя задача – раскрыть эти точки реальности, разомкнуть их. Тогда из бесконечности вселенной придут и силы, и знания. Лично ты способна подняться очень высоко. Если кэлюме, которые живут сейчас на Земле, смогут хоть на мгновение возвыситься до твоего уровня, – все спасутся.

1

Жанна, увидев Креона, замахала руками.

– О, боже, соберись, соберись обратно в кучу!.. Незачем пугать сограждан.

Креон, помявшись от неожиданности, попытался вернуться в человекообразную форму. Жанна уже плыла к выходу. Креон поспешил за ней, на ходу втягивая непослушные разливающиеся лучи.

– Пистолет забери, – бросила Жанна через плечо. – Высокая духовность – это святое, но пуля в башку как последний аргумент тоже хорошо действует.

Креон вздохнул, подумав про себя, что в Ио всё-таки отчётливо чувствуется смешанное происхождение, но спорить не стал.

– Какое оно у меня смешанное? – не оборачиваясь, насмешливо возразила на его мысль Жанна. – Мои родители – изначальные.

– Я имел в виду влияние Реи, – вздохнул Креон вслух.

– Так ты слышал? – если Жанна была удивлена или довольна, то её бесцветный голос не отразил этих чувств.

– Да…

– Верно, здесь клювом щёлкать не приходится… И это отличный повод действовать быстро и эффективно, а не болтаться веками на орбите…

– Да что ты меня, через слово теперь будешь этим попрекать? – обиделся Креон и, поколебавшись, сунул пистолет за пояс.

1

– Решено провести смотр сил. Мониторинг, – бойко заявила Жанна, отбывая из убежища стражей в неизвестном направлении. Из её дальнейших распоряжений Креон понял, что она, по-видимому, намерена привезти на следующий контакт с Пульсом какую-то свою подругу, а возможно, и «ещё кое-кого». Креон должен был оставаться в подземном храме под видом Павла – своей «текущей земной души» – и проследить за тем, «чтоб к нашему приезду всё было в порядке», а «в случае чего» советоваться с Пульсом. Слегка оглушённый впечатлениями, Креон засел размышлять.

Он помнил теперь, что по договору Сущих с Чалэ именно ему предназначалась руководящая роль, во всяком случае, он должен был сформировать своего рода ось самосознания расы на Земле, оставаться рядом с Пульсом и, когда придёт время, собрать на корабле остальных, обеспечить единство изначальных. На Бетельгейзе он руководил огромной сетью храмов, его имя на альде означало «твёрдый в вере». Креон привык быть духовным правителем и вождём, и ему казалось, ничто не сможет поколебать его веру и нравственные убеждения. Парадоксальным образом, он выполнял сценарий и сейчас, но… складывалось всё совершенно по-другому!..

Сначала многое шло, как и было задумано, падение Пульса не слишком напугало или шокировало его. Но вот к чему он оказался не готов – это к реакции остальных, к тому, что далеко не все предпочтут жить в смирении и духе так, словно ничего не случилось и они на Бетельгейзе. Ужас Сорвахра перед этой землёй, гнев, в который он впал, когда корабль, вопреки его просьбе, отказался повернуть назад… всё это было настолько нетипично для кэлюме, которые жили на Бетельгейзе в глубокой гармонии, без тени тревог… что показалось Креону чем-то абсурдным, даже постыдным. Он попросту не обращал на Сорвахра внимание, а теперь получается, что именно провидец – последний изначальный, благодаря которому кое-как перебивающиеся души кэлюме ещё сохранили надежду…

Остальные изначальные вели себя немногим лучше. Кто-то впал в уныние, кто-то часами предавался бесплодным сожалениям и вспоминал Бетельгейзе. Но особенно возмутительным Креону казалось легкомысленное любопытство Аллат. Она как будто в минуту забыла, кто она и откуда. Пить кровь? Что ж, это весело и даже интересно! Давненько я ничего не пила! – И потом убийства, как лавина…