Варвара Иславская - Сюжет из подвала

«Да, жизнь у меня не сахар, но и здесь делать нечего», – сделала вывод Арина.

Лука остановился в самом дальнем углу кладбища у полуразрушенной стены, где вкривь и вкось стояли надгробия с каменными крестами и плитами с неразборчивыми надписями.

– Все. Мы пришли, – сказал Лука.

– Это и есть старый погост? – спросила Арина.

– Да, здесь уже давно никого не хоронят, а старые могилы отец Василий запрещает трогать. А вот, кстати, и он сам собственной персоной. Только почему-то один. – Здрасьте, отец Василий, – поздоровался Лука и отвесил сердечный поклон подошедшему молодому священнику в длинной черной рясе. В руках он держал золотистое паникадило и молитвослов.

– Здравствуй, Лука, – поздоровался отец Василий с дворником и дружески пожал ему руку.

– Здравствуйте, – обратился он к Арине и, улыбнувшись молодыми озорными газами, спросил. – Почему так накрашены, матушка?

– Она актриса! – возвышенно изрек Лука и поднял в воздух длинный указательный палец.

– Простите, – выдавила из себя Арина, но отец Василий уже переключился на другие, более насущные дела.

– Куда же они подевались? – посетовал священник. – Слава Богу! Вот они, легки на помине!

К старому погосту, не спеша, подошли двое рабочих в синей спецодежде, легко неся на плечах небольшой, похожий на коробку гробик, обитый голубоватой материей. Крышку украшал небольшой букет из искусственных цветов.

– Ставьте сюда, – указал отец Василий на небольшое пространство рядом с чьей-то заброшенной могильной плитой. Рабочие осторожно поставили гроб на указанное место и молча стали ждать дальнейших указаний священника, но тот теперь разговаривал с Ариной.

– Вы приходитесь родственницей усопшей?

– Нет, я ее коллега, – запинаясь, ответила Арина.

– Очень хорошо, что вы так относитесь к вашим старым коллегам, – улыбнулся священник, подчеркнув слово «старый».

Арина не поняла его и начала оправдываться.

– Понимаете, так получилось, что меня попросили разыскать останки танцовщицы Амалии Яхонтовой, и я не смогла отказать. Она сгорела заживо в 1918 году во время спектакля…

На этом месте Арина осеклась. Она не могла рассказать священнику историю о своих видениях, снах и страхах, но отец Василий, кажется, обо всем догадывался.

– Не удивляйтесь форме последнего пристанища останков бедной Амалии. Я был в подвале вашего дома и все видел. Мы не стали тревожить ее кости и оставили их в том же положении, в котором они были.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Арина.

– Могилку мы ей вырыли рядом вот с этой заброшенной плитой.

Арина посмотрела и в первый раз заметила, что рядом с уже упомянутой серой плитой, словно черная воронка, зияла неглубокая яма.

– Спасибо вам, отец Василий, – поблагодарила Арина и хотела поцеловать руку священника, но тут вспомнила, что у нее были подкрашены губы. Батюшка усмехнулся и сказал:

– Тогда начнем. А вы откройте крышку, – обратился он к рабочим.

Рабочие сняли крышку, поставили на землю, и отошли в сторону.

Неприятный холодок пробежал по хрупкому телу Арины. Она боялась взглянуть на останки, а вернее на то, что доказывало реальность ее подвальных приключений и навязчивых галлюцинаций.

Не бойтесь, Арина Павловна, – сказал Лука и обнял Арину за плечи. – Посмотрите, не бойтесь.

И посмотрела Арина и увидела белую ткань, сквозь которую темными контурами вырисовывалась изогнутая нога, одетая в атласную туфельку. И крутилась эта нога во всполохах пламени, и не может она остановиться до сих пор…

Будто бы камень упал с души Арины, и она тихо заплакала.

– Не плачьте. Арина Павловна, – ласково сказал Лука. – Вот, держите свечечку. – И в руки Арины впорхнул красный зажженный огонек. Двое рабочих, опустив головы, тоже стояли со свечками, отдавая дань безвинно погибшей от рук бандитов Амалии Яхонтовой.

Арина не заметила, как отец Василий начал заупокойную службу, которая продолжалась два часа. Певучие молитвы, горящие свечи и пропитанный теплом воздух успокоили мятежную душу Арины Алейниковой.

– Все, – сказал отец Василий. – Закрывайте гроб и опускайте могилу.

Отдав свечные огарки Луке, рабочие закрыли крышку и осторожно опустили гроб.

Следуя православному обычаю, Лука и Арина отдали последнюю дань Амалии, бросив в ее могилку по горстке земли. Рабочие быстро начали забрасывать яму раскисшей от тепла землей. И вот свежий холмик уже покрывали редкие снежинки.

– Пусть земля ей будет пухом, – тихо сказал Лука.

– Да успокоится твоя душа, Амалия, – шепнула Арина.

– Все, – сказал отец Василий. – Мы все сделали, как полагается, и можем жить со спокойной совестью. К сожалению, мне пора.

– До свидания, отец Василий. Я даже не знаю, как вас благодарить, – опустив глаза, сказала Арина.

– Да никак, – несколько развязно ответил Лука. – Для нас это обычное дело.

– Что вы имеете в виду? – со страхом спросила Арина.

– Не бойтесь, Арина Павловна, – успокоил ее священник. – Просто мы уже не раз хоронили здесь случайно найденные останки людей.

– А как же разрешения и всякие согласования? – спросила Арина.

– Приходится обходить их стороной, – снова встрял Лука.

– Значит, вы знаете об этом подвале? – спросила Арина.

– Дело не в подвале, – безнадежно вздохнул священник. – До встречи.

– До свидания, – вместе сказали Лука с Ариной и поклонились священнику.

Дождавшись, когда отец Василий уйдет вместе с рабочими, Лука вытащил из-за пазухи белый сверток и протянул его Арине.

– Держите, это вам.

– Что это такое?

– Дома посмотрите. Уже седьмой час. Пора по домам.

– Знаете, вы идите, а я еще побуду здесь.

– А вот это я вам не советую, – веско заметил Лука.

– Я ничего не боюсь. Просто мне хочется побыть с ней наедине. – Ой! – вдруг вскрикнула Арина. Большущая снежинка упала на ее щеку и мгновенно растаяла, превратившись в крупную слезу. Словно по команде, снегопад прекратился, и небо засияло скупыми розоватыми бликами ушедшего за облака солнца.

– Будто бы зима прошла, – рассмеялась Арина и вытерла щеку. На ее душе стало легко и спокойно, как в детстве. – До свидания, Лука, – сказала Арина.

Спокойная, умиротворенная, преисполненная мыслью о совершенном добром деле, Арина решила еще немного побыть с Амалией, ибо ее образ воплощал для Арины то, что она тщетно пыталась забыть. Надежду. Мечту вернуться назад в жизнь. Теперь Амалия ушла в небытие, и Арине только оставалось вспоминать об ушедшей подруге.

«Хорошо ли тебе лежать здесь у чужой могилы, Амалия?», – мысленно спросила Арина. – «Я сделала все, что могла, и мне грустно расставаться с тобой».

Неожиданно взгляд Арины упал на соседнюю потрескавшуюся от времени могильную плиту, которой, наверное, было сто лет.