Array Имруулькайс - Любовная лирика классических поэтов Востока

Любовь — как море. Не боясь, плыви.
Спасет аллах достойного любви.

Какое счастье — жить самозабвенно!
С потоком страсти не борясь, плыви.

Молчи, рассудок! Отложи заботы —
Не пригодились доводы твои.

Мне, раненному в сердце, не помогут
Ни звезды, ни стихи, ни соловьи.

Любимая! Живу одним желаньем:
Твое лицо увидеть. Позови!

Откройся, тайна! Пьяному безумцу
Себя, мое сокровище, яви!

Но у любимой — каменное сердце.
Забудь, Хафиз, терзания свои!

Зазвени, веселый чанг — снова, снова, снова, —
Вторя звону пьяных чаш — снова, снова, снова!

Я с красавицей не груб, но с ее румяных губ
Дань взимаю по ночам — снова, снова, снова!

Если пить не будешь ты, не постигнешь красоты.
Пей, внимай моим речам — снова, снова, снова!

Аромат, касанье, свет! Ты, любовь, забвенье бед
Бескорыстно даришь нам — снова, снова, снова!

Ты к любимой, ветер, мчись, передай: опять Хафиз
Припадет к ее устам — снова, снова, снова!

Ты лицо свое открыла — отступила тьма.
Ты мне сердце опалила, вспыхнула сама.

Это ангел-небожитель пламенем любви
Охватил живую душу, свел меня с ума.

Мы с тобой свечу сознанья так и не зажгли —
Нас ревнивое молчанье губит, как чума.

Думал я — открою тайну сердца твоего,
Но в груди моей — ненастье, хмурая зима.

Низвожу я душу с неба, милой отдаю —
Розовы ее ланиты, стать ее пряма.

У других — благая доля, радостные дни.
Мой удел — тоска немая, нищая сума.

Славь любовь — огонь бесценный! Не забудь, Хафиз
Наши радости — мгновенны, этот мир — тюрьма!

Не спеши, мое сердце, остыть и уйти
От вина и любви — от святого пути.

Пью, всевышний, без меры. Любимую крепко
Обнимаю. А ты мне грехи отпусти.

Пиалу осушаю, целую подругу —
Не суди меня строго за это, прости.

Все по воле твоей — и любовь, и застолье.
Я по совести, право, безгрешен почти.

Воздержанье и трезвость противны Хафизу,
И, надеюсь, они у тебя не в чести.

Пронзи мое сердце насквозь —
Оно на обман поддалось.

Проходят бессонные ночи —
Желанье мое не сбылось.

Кто розу полюбит, безумец,
Незваный на празднике гость.

В лампаде усталое пламя
Погасло и вновь не зажглось.

Что мускус? Он вовсе не нужен
Волнам благовонных волос.

Мой путь — отойти и забыться,
Дождаться, чтоб все улеглось.

Горящее сердце Хафиза!
Мечтать о возлюбленной брось!

Меня вконец измучила тоска.
Любимая все так же далека.

Кого она глазами полонила,
Быстра, лукава, горяча, легка?

Кого, притягивая, оттолкнула
Скупая, злая, нежная рука?

Кого Лейли как молния пронзила?
Меджнуна своего наверняка.

Кого не любит бог? Конечно, трезвых.
Грех — не допить последнего глотка.

Кто будущее знает? В Книге судеб
Кому понятна хоть одна строка?

Кто верил небу, молнии дождался.
Она сожгла Хафиза, бедняка.

Ох, эти кудри — каждый завиток!
Кто может позабыть их? Я не смог.

Ох, эта ямочка на подбородке —
Передо мной поставленный силок!

Твое лицо — от горя исцеленье,
Спасенье от неведомых тревог!

Твои ладони! Жажду прикоснуться,
Далек, забыт, покинут, одинок.

Дождись меня — привратнику у двери
Скажи, чтоб не был нелюдим и строг.

Скажи: «Скитальца бедного увидишь —
Позволь ему переступить порог.

Ко мне Хафиз торопится, влюбленный,
Покрытый пылью пройденных дорог».

Искал я счастье, а нашел беду.
Пришла пора — в небытие уйду.

Впустую длятся медленные ночи
В тоске, во тьме, в бессоннице, в бреду.

Не принимает жалоб соловьиных
Глухая роза у меня в саду.

Душа и сердце учатся терпенью,
Хоть им уже давно невмоготу.

Тону в пучине, погружаюсь в бездну,
Не вижу дна, спасения не жду.

Храню обет молчания, смиряюсь,
Подвластен только божьему суду.

Ты, нежная, покинула Хафиза —
Все потеряю, но тебя найду!

Как хороша весна, как хороша!
Ручей в саду заговорил, спеша.

Вечнозеленый рай? Вода живая?
О них не сокрушается душа.

На рынке жизни время продается —
Товар слепого рока-торгаша.

Я выкупаю светлые минуты,
Чтоб их прожить, не каясь и греша.

Пусть невелик прибыток мой и скоро
Уйду в ничто, застыну, не дыша,

Но я свое вино еще не выпил
До дна из драгоценного ковша.

На волоске висят людские судьбы.
Ударит гром, вселенную круша.

Погибнут все — и праведник, и грешник,
Сгорят быстрей сухого камыша.

Успеешь ли, Хафиз, наполнить чашу,
Свое предназначение верша?

Мне вино куда нужней, чем хлеб.
Пить нельзя — на страже мохтасеб [74] Мохтасеб — мусульманский блюститель нравственности. .

Жажду, истомившую поэта,
Не отменит даже мохтасеб.

Пью с оглядкой, ночью, втихомолку —
Соглядатай-праведник свиреп.

Для него кувшин — источник яда,
А застолье хуже, чем вертеп.

Знаю: не вином — слезами, кровью
Мир упьется, жалок и нелеп.

Знаю: даже шаха переселят
В новое жилье — в холодный склеп.