Кира Снежная - Алиса в Академии Голодранцев

Сколько раз я играла под ее окнами в саду?

Я ведь наверняка видела эти окна. Но ни разу я не задала себе вопрос, а что там, за ними.

Видимо, дед сам наложил заклятье, и очень хорошо.

Итак, мы переступили порог таинственной комнаты, и я всплеснула руками, потому что слов, чтобы выразить свое изумление, у меня не было.

Здесь не было ни диванов, чтобы присесть, ни шкафов, чтобы разместить на их полках книги.

Все пространство занимал огромный стол – несомненно, дорогой, из благородного полированного дуба, на толстых точеных ножках. А на этом столе, как на спине слона, держащего целый мир, был размещен огромный макет, величественное и прекрасное здание академии!

Целый замок, с острыми шпилями, на которых развевались флаги и вымпелы факультетов, возвышался до самого потолка!

Здание было черное, сложенное из крохотных камней, со стрельчатыми окнами, готически строгое и роскошное. Во внутреннем дворе я рассмотрела фонтан и скамейки под старыми вишнями с узловатыми стволами.

Роскошный сад окружал академию.

За маленькой оградой буйно росли розы и лилии, целые кусты с глянцевыми листочками и крохотными цветами! Плодовые деревья были покрыты спелыми яблоками и грушами. Среди кустов прятались изящные беседки с крышами разных цветов.

Отдельно, за надежно запертой калиткой к которой из сада вели сразу с десяток вьющихся дорожек, я увидела еловый лесок. Видно было, что елки, высокие, старые, с седыми лапами, посадили когда— то давно в строгом порядке. Наверное, сами студенты академии, или, может, преподаватели. А между ними, на чистой, абсолютно гладкой полянке, было местечко для посиделок у костра.

– Ночью, наверное, там ужасно интересно, и немного жутковато! – вырвалось у меня, и дед усмехнулся.

– Совсем немного, – ответил он. – И очень интересно. Это Лес Потерянных Теней. А на поляне живой огонь. Вообще, это тайное место сборищ студентов. Они назвали его Пристанище Крикунов и думали – я о нем не знаю.

Дед улыбнулся; в уголках его глаз залегли добрые морщинки.

Но самое изумительное было в том, что здание академии было не простым макетом. В нем открывались и закрывались двери и окна, в комнатках за витражными стеклами была видна крохотная мебель, совсем как настоящая, с натертыми до блеска ручками комоды и изящные стулья с шелковой обивкой. В застекленных шкафах стояли солидные тома магических книг, на столах были серебряные чернильницы и письменные приборы из малахита с крохотными, но самыми настоящими перьями!

На умывальных столиках были крохотные фарфоровые кувшинчики и тазики, тоньше яичной скорлупки, в шкафах висели платьица – форма академии, на кухне, похожей на кладовочку запасливой мыши из сказки, висели над плитой натертые до блеска сковородки.

А в одной из маленьких спаленок я рассмотрела алое атласное одеяльце на постели под белым балдахином, крохотные подушечки, и новенькие туфельки на коврике у кровати.

О, как много я отдала бы, чтобы в детстве у меня был такой шикарный кукольный домик! Если это академия Голодранцев, то это название было ей дано явно в насмешку над кем— то или над чем— то, потому что в такой академии условия было просто королевскими!

– А почему академия Голодранцев? – спросила я. – Судя по серебряным ложкам и роскошным коврам, студенты там не бедствуют.

– Потому что туда принимают всех, – ответил дед, усмехаясь в усы. – Рыцарей без коней. Принцев без короны и королевства. Эльфов, потерявших свой лес.

– А! – поняла я. – Тех, кто потерял в жизни что— то важное?

– Тех, – поправил дед, – кто хочет найти в жизни что— то самое важное. Тех, кто сам хочет создать свое королевство и целый мир, в котором хотелось бы жить.

– Я хотела бы создать мир, – задумчиво сказала я, – где такие, как Нил, получали бы по заслугам.

– А если б и он поступил в эту академию, чтобы создать свой, удобный ему мир? – с улыбкой спросил дед. Я пожала плечами:

– Тогда я хотела бы научиться противостоять ему и выручать всех, кого он незаслуженно обидит.

– Что ж, – пробормотал дед. – Неплохо…

– Это было что— то вроде вступительных экзаменов? – с улыбкой спросила я.

– Собеседование, – в тон мне ответил дед. – Вступительные экзамены – вещь трудная и опасная.

– Я не побоялась бы опасности. Ты же знаешь, Нил обещал меня засечь до полусмерти. И надежды на то, что он меня пощадит, нет. А академия Голодранцев меня ему не выдала бы.

Дед чуть кивнул головой.

– Как жаль, – произнесла я, – что это всего лишь красивый кукольный домик. Если она была такой на самом деле, то она была великолепна.

– Ты не поняла, Алиса, – мягко ответил дед. – Это не кукольный домик. Она настоящая.

Дед протянул руку и осторожно сорвал с деревца крохотную грушу. Когда же он протянул ее мне, я с изумлением увидела, что в его руке зажат настоящий плод, обычного размера!

– Она зачарована. На нее наложено такое заклятье, что сохраняет ее в том виде, в каком она была много— много лет назад.

– А студенты?! – в ужасе воскликнула я.

– Все там, – ответил дед. – Если ты присмотришься повнимательнее, ты увидишь тени. Нет, это не игра света. Это они, пленники чужого злобного волшебства. Они существуют там в этом странном состоянии уже несколько десятков лет.

– Какой ужас!

– Думаешь, меня это не гнетет? Думаешь, мне их не жаль? Очень жаль. Но данное когда— то слово не позволяет мне их расколдовать. Я каждый день вспоминаю их всех,

Единственное условие, которое поможет ее расколдовать – это один— единственный студент, который сможет до нее добраться. Хотя бы один! Если ты хочешь стать студенткой академии Голодранцев, – продолжил дед, – тебе придется пройти кое— какие испытания. Не буду скрывать, это опасно и трудно. Но если ты выдержишь их, то я снова займу свое место за столом ректора, а ты избежишь наказания.

С этими словами он протянул мне ключ. Свой волшебный ключ, о, невероятно!

– Что ж, – со вздохом произнес он. – Ты еще слишком юна, своего волшебного ключа у тебя нет, так что поноси пока мой. Когда тебя зачислят в академию, ты мне его вернешь, а сама получишь новый.

– Так что я должна сделать?

– Совершить небольшое путешествие, – ответил дед.

Итак, оказаться ночью, одной, в почтовой карете, больше похожей на длинный платяной шкаф на колесах – это я могу, умею, практикую. За стенами кареты мрак, холод, дождь и гром, а магическая повозка мчится сквозь ночь все быстрее, будто мои мысли ее подгоняют.

Из вещей у меня с собой был только небольшой чемоданчик, в котором лежала перемена белья, все мои сбережения да дневник. Ключ, что отдал мне дед, висел у меня на шее, на толстой серебряной цепочке. Я иногда касалась груди, чтобы проверить, на месте ли он, и, убедившись в его целости и сохранности, тревожно озиралась по сторонам.