Дмитрий Дегтев - Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

6 сентября немцы группами по 40–50 самолетов наносили удары по позициям артиллерии и танкам в районе Разгуляевки и северо-западным окраинам Сталинграда. Штаб ЮВФ снова оценил превосходство немцев в воздухе как «абсолютное». Утром «Хейнкели» из I./KG100 совершили налет на железнодорожный вокзал и нефтебазу в Камышине. В результате там вспыхнул большой пожар, горящая нефть несколькими потоками устремилась в Волгу, а дым поднимался в небо на сотни метров. После обеда авиагруппа совершила повторный налет на железнодорожные объекты в том же секторе. Согласно записям в летной книжке Ханса Бётхера, его Не-111 поднялся в воздух в 12.08 и сбросил на цель одну бомбу SC1000 и одну SC500.

На сей раз немецкие «бомберы» не ушли безнаказанными (что, заметим, бывало крайне редко). Во время перелета 10 Як-1 из 520-го ИАП на аэродром Алтухов курс истребителей случайно пересекся с большой группой «Хейнкелей», которые были тотчас атакованы. Больше всех отличился старший сержант Борис Гомолко, который сбил один самолет пушечно-пулеметным огнем, а второй – тараном. После этого Борис Гомолко выпрыгнул с парашютом и уже на земле застрелил одного немецкого летчика, а второго взял в плен [20] За этот подвиг летчик был сразу же представлен к званию Героя Советского Союза, которое позже заменили на орден Ленина. Также, минуя звание младшего лейтенанта, ему присвоили звание лейтенанта. . Кроме него о сбитых Хе-111 заявили командир полка майора С. Н. Чирва, лейтенант Н. В. Харитонов и сержант В. П. Вусиков. Старший лейтенант А. С. Костицын из 431-го ИАП тоже таранил немецкий бомбардировщик в том же районе и погиб [21] Летчик воевал с первого дня войны, совершил более 170 боевых вылетов, но имел на своем счету только одну победу. Посмертно Костицын был награжден орденом Красного Знамени. . Фактически же 1-я эскадрилья KG 100 потеряла только один самолет. В результате тарана советского истребителя был сбит Не-111H-6 W.Nr. 4675 «6N+HH». Все четыре члена экипажа – пилот унтер-офицер Герхард Петтерс, штурман лейтенант Адольф Бюсгес, бортрадист унтер-офицер Альфред Гюнтер и бортстрелок ефрейтор Эрих Сорске – пропал без вести. Также в результате атаки истребителя был поврежден Не-111H-6 W.Nr. 4624 «6N+BH», при этом был убит штурман унтерофицер Хайнц Розенов. Еще один Не-111H-6 W.Nr. 7372 из 2./KG100 был поврежден (40 %) во время посадки на аэродроме Морозовская.

102-я НАД ПВО осуществила 56 вылетов, большая часть из которых снова пришлась на «Киттихауки» из 731-го ИАП. В период с 07.00 до 08.00 истребители дважды перехватывали одиночные разведчики Ю-88 в районе Городища и Калача, при этом, по советским данным, майор Чистяков сбил обе цели! В 11.05–12.17 восьмерка Р-40Е патрулировала в районе Сталинграда и провела воздушный бой с шестью мессерами. На сей раз отличился лейтенант Поликарпов, одержавший личную победу. Наконец, во время третьего вечернего группового вылета, в 17.35–18.20 уже незадолго до сумерек произошел большой воздушный бой с большой группой немецких истребителей. Летчики доложили о двух победах, при этом пропал без вести «Киттихаук» лейтенанта Орлова.

По крайней мере одна воздушная победа летчиков 731-го ИАП подтверждается с большой долей вероятности. Bf-109G-2 W.Nr. 13675 обер-лейтенанта Николауса Пфютцопа был сбит именно в бою с Р-40 в 15 км северо-западнее Сталинграда. Пилот пропал без вести. Кроме того, разведывательный Bf-110E-3 W.Nr. 2506 «M+AL» из 3.(H)/11 пропал без вести в не установленном точно районе вместе с экипажем (пилот лейтенант Карл Тамочюс), а Bf-110E-1 «S9+IP» командира 6./ZG1 гауптмана Хайнца Дзарновски был подбит в воздушном бою и разбился при вынужденной посадке около станицы Кременская (в 38 км северо-восточнее Клетской). Пилот был тяжело ранен и в строй вернулся только через год.

В 8-й воздушной армии очередные тяжелые потери понес 867-й ИАП, в нем пропало без вести 3 И-16 с молодыми летчиками сержантами П. В. Приходько, В. А. Сотовым и А. А. Чурсановым. По немецким данным, сбитые в 07.35 и 16.50 «Раты» были записаны на счет фельдфебеля Эдмунда Россмана из JG52. Люфтваффе тоже понесли потери, но только на северном фланге.

В ночь на 7 сентября фронтовая авиация совместно с АДД осуществила массированные налеты на позиции немецкой 16-й танковой дивизии в районе Винновки и Латошинки. Утром район Винновки и Акатовки трижды бомбили и обстреливали уже штурмовики из 226-й ШАД. Эскорт осуществлялся силами 4-го и 274-го ИАП. При этом все ударные группы подвергались ожесточенным атакам немецких истребителей, которым удалось сбить несколько Ил-2. Над Ерзовкой, Орловкой и Рынком произошло множество воздушных боев, в ходе которых летчики 288-й ИАД сбили в общей сложности 16 немецких самолетов, в том числе 14 Ме-109, 1 «ФВ-198» и 1 ФВ-187. По одной победе одержали и старший сержант Лавриненков, сержант Иван Степаненко и лейтенант Амет-Хан. «Мы с Амет-Ханом поднялись в воздух для перехвата „Фокке-Вульфа-189“, так называемой „Рамы“, – вспоминал об этом вылете Степаненко. – Этот самолет хорошо знали советские солдаты. Его появление над сосредоточением артиллерии, танков или пехоты всегда предвещало налет авиации или артобстрел. Уничтожить „Раму“ считалось у нас важным делом. Но это было непросто сделать, ибо разведчик обладал мощными огневыми средствами сверху и снизу, как правило, удачно маневрировал, своевременно уходил от атаки. „Фокке-Вульфа“, против которого мы вылетели, прикрывали истребители.

Набираем высоту. „Иду на мессера, – сообщил Амет-Хан Султан. – „Рама“ твоя“. Противник не ожидал нашей стремительной атаки и не смог оказать сопротивления. За несколько секунд свалился один „худой”, запылала и свалилась на землю „рама”.

– Идем на посадку, – скомандовал Амет-Хан.

Приземлились удачно. Но мы не заметили, что за нами летят две фашистские машины. „Мессершмитты” снизились до бреющего и с высоты 5—10 м ударили по капониру. Один из самолетов загорелся и взорвался. Пираты с набором высоты пошли по направлению к солнцу».

Собственные потери дивизии составили 2 Як-7Б. Истребители старшего сержанта Черникова из 4-го ИАП и старшего сержанта Бабича были сбиты в воздушном бою, но оба пилота спаслись, выпрыгнув с парашютами. Заметим, что советская авиация подобную тактику: полеты в районе базирования немецких истребителей и охота за садящимися машинами – никогда не применяла. Этому мешала большая удаленность собственных авиабаз, а главное, малый радиус действия всех отечественных истребителей. Обычно даже над Сталинградом, то есть над линией фронта, наши самолеты держались в небе в среднем 15–20 минут, все остальное время уходило на взлет, набор высоты, построение в боевой порядок, полет к цели и обратно, возвращение на базу. Понятно, что на полет в немецкий тыл просто не было времени. Поэтому советская истребительная авиация всегда находилась в роли обороняющейся стороны, которая была не способна даже контролировать воздушное пространство над своими аэродромами и попросту не могла навязать противнику свои «правила игры». Играть все время приходилось по правилам люфтваффе.