Вадим Чирков - Зажги звезду. Рассказы о красных следопытах

На одной из каменных плит мемориального памятника на Мамаевом кургане в Волгограде кто-то написал школьным мелком: «Спасибо, родной солдат, за то, что я живу».

Надпись не стерли, оставили — потому что каждый из нас, живущих сегодня, мог бы подписаться под этой строчкой.

Каждый из нас может назвать родным солдата, воевавшего в Великой Отечественной, — он сохранил нам Родину, Дом, Хлеб, Будущее.

Недалеко от Бендер есть село Хаджимус. Большое, красивое. То черепичные, то шиферные крыши. Сады, виноградники. Поезда проходят вдоль села, стуча колесами, обдавая дома теплым ветром.

Справа над селом, если въезжаешь в него со стороны Бендер, высокая гряда холмов, слева — широкая равнина. На равнине — раньше, говорят, заболоченной, заросшей камышом, — поля. За полями — стена по-солдатски стройных тополей. А еще дальше — Днестр. В хорошую погоду можно увидеть вдалеке почти прозрачную свечу обелиска над Кицканами. Оттуда в августе 1944 года началась Ясско-Кишиневская операция.

Благодаря ей Молдавия была окончательно освобождена от фашистов; выведена из войны Румыния: она объявила войну гитлеровской Германии.

От Кицкан по широкой болотистой равнине шли наши войска, поливаемые огнем с высокой гряды холмов над Хаджимусом. Там стояли пушки, минометы и пулеметы, глубоко в землю врыты были дзоты…

Почти все жители покинули тогда село, и те, кто хоть издали видел или слышал бой, до сих пор, рассказывая о нем, качают головами.

— Ой, что тут было! Взрывы, стрельба, огонь, дым до самого неба! Четыре дома осталось в селе целыми. А скольких солдат потом хоронили!

С этого, с безымянных братских и одиночных могил, и начали свою работу первые следопыты: Джета и Владик Кучук, Лиза Нафраницэ, Миша Санду, Витя и Миша Романенко, восьмиклассники. Они называли себя следопытами, но, честное слово, не знали еще, что это значит, что нужно делать и, главное, что ждет их впереди.

И Лидия Максимовна Казак, учительница русского языка, если говорить правду, взялась руководить клубом «Красные следопыты» ради… русского языка. Она думала, что уж коль следопыты будут писать письма солдатам, воевавшим за их село и за все хорошее на свете, то писать они их должны, конечно, грамотно и красиво…

Начали ребята просто: в военкомате Бендер попросили список погибших за Хаджимус.

Список получили, не поняв вначале пристального взгляда военкома, вручавшего бумаги. Развернули их и поняли, почему так смотрел он, — список казался бесконечным! За их Хаджимус за два только дня августа 1944 года погибло несколько сотен человек.

— И это еще не все, — сказал подполковник, — не все павшие в этом списке. А надо, чтобы каждая могила получила имя. Эти ребята, — он кивнул на список, — заслужили…

Было это первым удивлением следопытов и первым ощущением огромности и важности того дела, к которому они только-только прикоснулись.

Дома список стали читать. Русский, украинец, грузин, татарин, еврей, казах, армянин… Адреса родных то были полные, подробные, то почти ни о чем не говорили. Напротив одной фамилии значилось: Мартовский район. Ни республики, ни области, ни города. Как найти в огромной стране Мартовский район?

Следопыты сели за письма. Письма родным погибших, где они сообщали, что «ваш сын (муж, брат, отец) погиб за освобождение нашего села Хаджимус, есть братская могила, которой можно поклониться, приглашаем вас приехать. \.»

Адресов было много и писем было много. Грамотных, написанных красивым почерком, как того требовала Лидия Максимовна.

Стали приходить ответы: почтальон выгружал на стол целые связки писем. Не терпелось — читали на переменах, даже на уроках.

«…самое большое спасибо, спасибо большое, как океан, за ваше внимание к памяти погибших и к нам, их родным. Спасибо за вашу святую работу! Как бы я могла узнать, что мой дедушка и мамин папа погиб за ваше село, если бы не вы. Это вы, пионеры и комсомольцы, разыскали нас, пригласили к родной могиле… Ваша навсегда Анна Михайловна Реброва, город Минеральные воды, Ставропольский край».

Семья Федоровых из Днепропетровска искала «без вести пропавшего» — отца и мужа Алексея Степановича Федорова с 1945 года. Дома скопились десятки писем из самых разных инстанций (одно было даже от К. Е. Ворошилова). Они повторяли все тот же ответ: «Следов А. С. Федорова, к сожалению, обнаружить не удалось».

И вот в почтовом Я1!цике Федоровых оказался конверт с обратным адресом «Молдавская ССР, Каушанский район, село Хаджимус, средняя школа, клуб «Красные следопыты». В нем говорилось о том, что так тщетно искали эти люди около тридцати лет: Алексей Степанович Федоров геройски погиб, освобождая наше село, и могила его находится в центре…»

Были письма неожиданные.

«Уважаемые красные следопыты! Получил ваше письмо на имя моей жены о том, где и когда я погиб… Но, дорогие и любимые наши следопыты, я при освобождении вашего села был только тяжело ранен — пулевое ранение в грудь, оторвало ногу ниже колена, осколком ранен в руку. Я был без сознания и меня посчитали — с такими-то ранами! — погибшим. Думали, что лягу в братскую могилу…

Большое спасибо вам за ваше беспокойство, за вашу память о погибших воинах, за сочувствие их семьям. Был бы я убитым, семья моя узнала бы из вашего письма, где я похоронен.

Лысый Илья Петрович, Николаевская область, Снегиревский район, село Вавиловка».

Но на многих конвертах шла наискосок сухая надпись: «Уточните адрес», или «Адресат выбыл», или «Адресат не проживает».

И без того тонкая ниточка, протянутая было к нужному человеку, к человеку, нуждающемуся в их письме, обрывалась.

Кто-то — Джета? Владик? Лиза? — догадался:

— Давайте будем писать на конвертах, что это не простое письмо, а следопытское!

Попробовали. Так же наискосок, крупно, написали: «Товарищ! Это письмо пишут красные следопыты. Распечатайте, если не найдете адресата, прочтите письмо и помогите поиску!»

После этого безответных писем не было. Следопытам отвечали и почтальоны, и работники сельских советов, и соседи адресата. Один ответ потряс их. «Дорогие красные следопыты! Должен сказать вам, что никого из семьи Полуниных в живых, не осталось. Жена погибшего у вашего села сержанта Полунина умерла, а детей их угнали в Германию и они оттуда так и не вернулись»…

В первый же год работы хаджимусского клуба «Красные следопыты» ко дню освобождения села приехало ни много ни мало — 267 человек! Это были ветераны боя за село и родные, близкие погибших в августе 1944 года.

Близ села Хаджимус есть высокий курган, который, говорят, насыпали в позапрошлом веке суворовские солдаты, осаждавшие Бендерскую крепость. Его с тех пор так и зовут — Суворовским. Во время Великой Отечественной курган называли Суворовской высотой. Наши брали высоту с боем. Брали трудно, потому что эта высота главенствовала над местностью и немцы сильно ее укрепили. Даже дзот был на Суворовской высоте.