Геннадий Голубин - Корифеи русской оперной сцены. На волнах радиопередач

Но вот сопровождающий во фраке начинает раздевать странную фигуру. Шуба и шапка уже у него в руках, но шарф еще на шее вероятного главного героя. Зал замер… Перед ним предстал Мазини в костюме Герцога Мантуанского. Небольшой дуэт с Борсой – и великий певец поет Балладу, скинув шарф во время вступительных аккордов. Голос звучит божественно, льется легко и свободно, достигая самых отдаленных уголков зала. После спетой Баллады тот же человек во фраке надел на певца шапку, шубу и обмотал его шею шарфом. Герой сел в кресло в ожидании следующего музыкального номера… Все можно понять, но ведь у Герцога после Баллады сразу идет дуэт, а точнее, – несколько сольных фраз, обращенных к графине Чепрано. Но самое интересное было дальше. Зал взорвался аплодисментами, требуя «биса». Мазини не шевелился. Зал стал затихать, и вдруг в тишину ворвался крик «браво». Без сомнения, кричал тенор. Мазини встрепенулся и поднял голову. Как вы догадались, это был голос Собинова.

В конце 1891 года в Москву приехала труппа украинских артистов, ставившая драму и оперетту. Во главе труппы стояла замечательная украинская артистка Заньковецкая. В хор этой, небольшой по составу, труппы и поступил будущий артист. Именно здесь он близко соприкоснулся с театром. Именно здесь он впервые почувствовал себя артистом и вдохнул запах кулис! Но наступила пора экзаменов и Леонид Витальевич взял в руки учебники. Шло время, а вместе с тем росло неодолимое желание учиться пению. Проходя мимо консерватории и замедляя шаги, Собинов размышлял: в консерватории готовят профессионалов, а это к чему-то обязывает… нет, нет это не для меня. Но совсем рядом располагалось Филармоническое училище, где многие студенты разных учебных заведений, и просто служащая молодежь занимались «для души».

Немного о самом училище и его основателе Петре Адамовиче Шостаковском. Пианист и дирижер он одно время преподавал в Московской консерватории, но из-за разногласий с Николаем Григорьевичем Рубинштейном покинул ее и основал музыкальную школу, которая позже была преобразована в Филармоническое училище. К работе на драматическом и музыкальном отделениях были привлечены лучшие силы. Сам же Шостаковский вел классы фортепиано и дирижирования.

В конце 80-х годов, завоевав себе прочную репутацию, училище было приравнено к консерватории т. е. выпускники получали диплом профессионалов. Как истинный артист, Шостаковский вел и интенсивную концертную деятельность. И вот однажды он приехал в Университет с очередным концертом, а после его окончания остался послушать студенческий хор. Стройное звучание любительского хора пришлось по душе опытному музыканту и он пригласил весь состав принять участие в постановке оперы П. Масканьи «Сельская честь». Спектакль ставился в стенах Филармонического училища, а ведущие партии пели лучшие вокалисты прошедшие курс обучения. На одной из репетиций Шостаковский обратил внимание на юношу с красивым, но не сильным голосом. Однажды, Петр Адамович предложил Собинову зайти к нему в кабинет. Леонид Витальевич возликовал, он догадывался о чем пойдет речь. К несчастью, Собинов простудился и спел ниже своих возможностей. Голос звучал слабо и тускло. Шостаковскому ничего не оставалось делать, как обнадеживающе пообещать, что со временем голос усилится. Огорченный Собинов, снова сел за учебники. Мысль, что пение, возможно, придется оставить, тяготила его.

Студенческая молодежь не теряла связи с Шостаковским и, однажды, он пригласил всех к себе на завтрак. Когда гости собрались уходить, Шостаковский, прощаясь с Собиновым, сказал: «Не хотите ли Вы серьезно поучиться пению? Если согласны, приходите осенью на пробу». Окрыленный Собинов, едет на каникулы в родной Ярославль, но заветное желание учиться пению держит в тайне, особенно от отца, который говорил: «Люблю слушать, как он поет, но не люблю разговоров про пение». В мечтах Виталий Васильевич давно видел сына уважаемым нотариусом, прокурором, или присяжным поверенным. Наступила осень и Собинов пришел на экзамен в Филармоническое училище. Напомню читателям, что позже оно стало называться Государственным институтом театрального искусства им. А. В. Луначарского, сокращенно ГИТИС, сейчас это Российская академия театрального искусства, сокращенно РАТИ.

Но вот Собинов вышел на сцену и запел. Однако, сильное волнение мешает ему, голос немного дрожит. Но впереди еще два произведения, поэтому надо взять себя в руки и справиться с волнением.

«Ш. Гуно», – объявляет Собинов и чувствует, что волнение позади. Сколько добрых глаз устремлено на него, чего же бояться. И он запел. Голос наконец-то зазвучал ровно и чисто, без всякого дрожания!

Конечно же, Собинова приняли. Ему даже дали возможность выбрать себе педагога. Не задумываясь, Леонид Витальевич назвал фамилию Додонова. Сам Александр Михайлович Додонов принадлежал к числу выдающихся артистов оперной сцены. Имея от природы крепкий тенор, он создал много запоминающихся образов. С 1891 года Александр Михайлович полностью отдается педагогической деятельности. О серьезности его замыслов и высоком уровне, как педагога, может служить его книга «Руководство к правильной постановке голоса».

Выдающийся педагог всегда говорил: «Не количество упражнений, а качество и манера исполнения их формирует певца». Итак, Собинов приступил к занятиям. Сразу скажу, что зачислен он был в училище бесплатным учеником, или, как сейчас говорят, зачислен на бюджет. Несмотря на то, что университет отнимал много сил и времени, первый год занятий в училище прошел настолько успешно, что Собинова сразу перевели на третий курс. Это говорило о больших способностях будущего певца! В училище Собинов приобрел много новых друзей. Среди них две милые девушки: певица Мария Федоровна Коржавина и пианистка Елизавета Александровна Собинова. Интересно, что Лизочка Собинова оказалась двоюродной сестрой Леонида Витальевича. Она была дочерью старшего брата отца Собинова, Александра Васильевича. Троица была неразлучна: Леонид и Маша пели, а Лизочка им аккомпанировала. И вот уже Маша едет в Тулу просить благословения на брак с Собиновым. Осенью 1893 года молодые обвенчались.

В те годы в Москву часто приезжали итальянские оперные труппы. Прямое отношение к этому имел все тот же Шостаковский, так как был антрепренером. Ну, а в силу своего доброго характера, он часто давал возможность студентам подработать. Каким образом? Согласно контрактам, хор и исполнителей второстепенных партий подбирал сам Шостаковский! Интересно, что Собинов выступал под псевдонимом Собини, как видите, на итальянский манер. Следует сказать, что часто приглашались и мировые «звезды» такие, как Маттиа Баттистини, «король» баритонов и певица Зембрих. Впервые фамилия Собинова, а точнее его псевдоним, была упомянута в рецензии на оперу Р. Вагнера «Моряк-скиталец». Это была маленькая, но приятная победа! И вдруг неожиданность… Заболел исполнитель партии Арлекина в опере Р. Леонкавалло. И, о счастье! Заменить итальянца предложили Л. Собинову.