Арест Ант - Как стать контрабандистом

Я вернулся к своим заумным фразам, изобилующим деепричастными и причастными оборотами разной степени непонятности. С философским смирением заменил «совсем уподобились лживым пресноводным» на «неадекватные действия сотрудников следствия» , а «уже окончательно задолбавшее постоянное педалирование моего этнического происхождения» на «поспешные и необоснованные выводы» . На этом мой творческий порыв полностью скис.

Снова проявился Сулев. Он одобрительно посмотрел на меня, задумчиво сидящего с авторучкой в зубах.

– Как идёт работа? Дашь почитать?

– Потом. Правлю свою речь для суда.

– Зачем? Тебе там лучше только кивать, а то припаяют за неуважение к суду.

– С чего ты взял?

– У тебя улыбка слишком подлая.

– Ты имеешь в виду глумливая?

– Нет. Мечтательная такая. Только авторучку не перекуси от предвкушения. Просто поверь, но чтобы тебя выпустить у судьи должны сложиться чрезвычайные обстоятельства. Например, похитить, а потом пригрозить не вернуть его самую любимую цацку. Иначе никак. Расскажи коротко свою историю.

– Легко. На границу прибыл груз, якобы в адрес моей компании. Его визуально осмотрели, засомневались и решили сделать рентген. Свой аппарат у них в этот день сломался. Тогда они отправили груз к соседям на просветку. Там обнаружили сигареты, упакованные в грузе. Арестовали вначале водителя, а потом меня и даже мою жену. Все документы по поставке следаки засекретили. Жену быстро отпустили, а из меня всё пытаются сделать главного финансиста русской мафии. Вот и весь криминал.

– Извини, но пока это бред или ты мне что-то не договариваешь. Ясно, что тебя готовят запустить паровозом. Водителя на такое трудно подписать. Сколько там было сигарет?

– Где-то около пятнадцати тысяч блоков.

– Так много?

– Это и меня поразило. Блок весит почти 300 грамм, значит это более четырёх тонн. При этом следаки на суде нагло врали, что груз шёл на мой домашний адрес!

– Приятно слышать. Весьма оригинальное предположение. Может пора бросить курить?

– Очень смешно.

– Странная история. Как часто у тебя такие грузы были?

– Последний в августе. Потом производитель то ли временно закрылся, то ли вообще обанкротился. В общем, Бобик сдох. Совершенно не в курсе, что с ним конкретно случилось. Я же с транспортниками работаю. На этот контрабас мне вообще никаких документов не присылали.

– Поимели тебя в тёмную, — Сулев закатил глаза и выдал замогильным голосом, – С такими объёмами работают только серьёзные люди в костюмах с очень надёжной сетью сбыта, а вот таможня… она всегда при делах!

– У меня почти такое же мнение.

– Ты знаешь, что в Англии на этом грузе можно было почти лимон отжать? И очень быстро.

– Наверно. Но мне такой хабар не нужен.

– Да, ловко тебя пристегнули. Ладно, пиши себе дальше. Это нервы успокаивает. Только совсем маленький совет. Перед судом порви и выброси свои листочки. Или сожги. Чтобы врагам не достались. Здесь русский не имеет права обличать финские недостатки. Это неправильный ход. Это как у вас неграмотный чурка будет заслуженных академиков прилюдно наукам учить. Результат всем заранее известен, даже если чурка полностью окажется прав.

В понедельник, сразу после утреннего закрытия дверей, я залёг в своё импровизированное кресло и стал обдумывать применение нового слова, которое внезапно зародилось у меня в голове:

Prosecutor = prostitutor 154

Только как такое новое словечко перевести на русский? Уж больно оно вкусное и вроде даже знакомое. Ну, точно. Профурсетка. 155 И моментально перед глазами встаёт образ прокурора-задохлика из Лапёры. Интересно во сколько он свою честь оценил? Или добровольно продырявился за так? В какой раз?

Я мысленно представил себе глянцевую обложку журнала с фотографией обтрёханного прокурора с фингалом под глазом и броской надписью:

OUR PROSTITUTOR TRIED TO GET RUSSIAN TO SPILL!

НАШ ПРОФУРСЕТКА ПОПЫТАЛСЯ ЗАСТАВИТЬ

РУССКОГО РАСКОЛОТЬСЯ!

Вот бы народ повеселился! Я зажмурился от удовольствия. Но тут заскрежетал засов и проявился недовольный вертухай.

– К доктору, – он махнул рукой в сторону лестницы.

– Dude! (клёво), – я боком сполз на пол, – Очень вовремя, – а про себя добавил: «А то в мечтах кончу или вообще кончусь».

Ждать пришлось недолго. Загорелся зелёный огонек, и я решительно взялся за ручку двери.

– Добрый день, – голос у доктора был безжизненный и тихий. Странно, а ведь этот чел только что вернулся из отпуска. Или он там расслаблялся по принципу: «Отдыхаем хорошо, только устаём очень»?

– Добрый день. У меня большие проблемы с моей вставной челюстью.

– Да, я уже прочитал. Но в тюрьме нет необходимого оборудования. Могу вас записать в очередь. Вам это будет стоить, – тут в его глазах что-то замерцало, – Не менее 500 евро.

– За что?

– За восстановление ваших челюстей.

– Но челюсти в порядке. Мне нужен только новый внутренний слой.

– Это ничего не меняет. Вы готовы заплатить?

– Готов, но наличные в тюрьме запрещены, а все мои кредитные карты у охраны, – в голове у меня всплыли предостережения Сулева, – Может, вы мне выпишите счёт, а я перешлю его своей семье?

– Посмотрим, – он сразу утратил ко мне интерес, – Я вас поставлю на очередь. Что ещё?

– Спина.

– Таблетки не помогают?

– Нет.

– Я выпишу более сильные. До свидания.

Я кивнул и вывалился за дверь в некотором недоумении. Быстро, но непонятно. Или я уже стал таким тормозным? Итого, я теперь вроде как стою в паре очередей на разные обследования, но сроки даже примерно неизвестны. Очевидно, что мне выписали очередные таблетки, но опять без названия. Надо заплатить неизвестно за какой ремонт моих челюстей, но неясно когда и как. Этому доктору надо логические задачки в детские журналы посылать. Большие гонорары может огрести, темнила.

Не успел я вернуться, как меня послали звонить своему адвокату. Тони был в приподнятом настроении, что породило во мне надежду, которая моментально угасла:

– Я улетаю на неделю во Вьетнам. Буду осуществлять юридическое сопровождение очень крупной правительственной сделки, – в его голосе звучало неприкрытое торжество, – Если я не успею на суд, то поедет мой старший партнёр. Он в курсе дела.

– А когда суд?

– Пока неясно. Судья обещал назначить его в ближайшее время.

– Понял.

– Вот и хорошо. Как вернусь, сразу позвоню.

– Удачной поездки, – я повесил трубку и немного постоял у аппарата. Очень хотелось прямо тут же выплеснуть всю нахлынувшую обиду. Кто-то мотается по тёплым странам, а кто-то только и может себе иногда позволить завистливо пялиться на хмурое небо в ржавую клетку.