Арест Ант - Как стать контрабандистом

– Да ну? Так уж и сурьёзные? – я задрал брови вверх, – А какое у вас образование, простите за любопытство?

– Это сейчас не важно.

– Очень даже важно, – меня стало слегка заносить, – То один ваш… особо eggheaded (яйцеголовый) гордо приходил с учебниками и такую пургу гнал… pardon… пытался навязать своё, но нужное следствию мнение. А судя по новому наезду… утверждению… теперь, оказывается, и все счета надо исключительно для блезиру делать? Чего же вам, сударыня, в них для полного счастья не хватает? Подписей кровью? Отпечатков пальцев? Или цветной гаагский апостиль отсутствует? – я втянул в себя побольше воздуха и хрипло, под Высоцкого, спросил, – Вы, вообще, чем занимаетесь третий месяц, а? Всё той же мудрой тряхомудрией?

Костик умудрился весь мой эмоциональный всплеск трансформировать ровно в три слова. Не уверен, что совпало с тем, о чём я сам подумал в этот момент, но, как ни удивительно, его перевод остался без встречной атаки.

Повисла пауза. Пышка встала и опять занялась кофе. Василёк так и не оторвал глаз от компа. Костик задумчиво принялся изучать свои ногти. Стороны по умолчанию взяли внеплановый time out.

В тишине громко зафыркал кофейник, выплёвывая последние брызги кипятка. Пышка дождалась щелчка выключателя, и стала разливать кофе по чашкам. Все синхронно потянулись за своей посудой и стали сосредоточенно поглощать слабенький напиток.

Первой не выдержала Пышка. Видно её слишком сильно давил груз ответственности за столь важное поручение. Она отставила чашку и решительно подтянула к себе папку с документами:

– Нам надо завершить рассмотрение ваших сомнительных платежей и не менее сомнительных поступлений денег.

– Сомнительных? Бухгалтерия, аудит и налоговая не углядела в них ничего сомнительного, – мне показалось, что у меня сейчас с языка закапает весь накопившийся яд, – Но вот появились вы, и всё перевернулось на 180 градусов. Может в этом всё дело? Для меня сомнительна ваша квалификация и сомнительна ваша цель, – я поймал себя на том, что это дурацкое слово прилипло ко мне как репей и никак не хочет оторваться, – Так в чём ваши сомнения, сомнительные вы наши?

– У вас инвойсы не имеют единой формы, – выпалила Пышка.

– Какой формы?

– Единой, – теперь в её голосе не было прежней убеждённости.

– А кто эту чушь придумал?

– Это требование, – она замялась, но не сдалась, – Это обязательное требование к бухгалтерским документам в нашей стране.

– В какой это такой нашей стране? – любезно подтолкнул я её к решительному наступлению.

– Законы читать надо, – огрызнулась она, – А нам сейчас необходимо закончить допрос.

– Если крыть нечем, крой матом, – я подмигнул Костику, – Это ей можно и не толмачить. Она таких слов не знает. Оконфузится с непривычки.

Но Пышка и без перевода опять пошла пятнами. Она рывком пододвинула к себе папку и стала резко перекидывать листы:

– Вот тут очередной непонятный инвойс вашей компании… совершенно другая форма… здесь вообще на русском языке… этот на английском… и все разные!

– Креативность не порок, а полёт свободного разума, – назидательно сообщил я, – Разные проекты рождают разные бумажки. Но необходимый набор информации есть везде. Могу зарубиться по крупному.

– Мы не будем спорить. Это допрос, а не просто беседа.

– Тогда задавайте вопросы по существу. Мне не нужен ваш детский ликбез. Делом надо заниматься, господа, практическим делом.

– Вот вам вопрос по существу, – она вытащила документ, помеченный красной закладкой, – Есть несколько инвойсов, по которым вы оплатили компании Finntruck Oy большие суммы за неясные операции.

– Неясные? – я аккуратно вытянул листок из её пальцев, – Посмотрим, что здесь такого неясного и таинственного. Ага, оплата за перевозку порт-порт плюс все портовые сборы и отдельно НДС. И в чём проблема? Суммы велики на ваш непросвещённый взгляд? Возьмите тарифы. Это абсолютно доступная информация.

– Там логотип компании напечатан в зеркальном виде, – победно заявила Пышка и ткнула пальцем.

– Хм, действительно. А я даже тогда подумал, что это их творческий прорыв. И что это меняет?

– Документ подделан!

– Зачем?

– Это просто прямое отмывание денег!

– Не говорите ерунды. Свяжитесь с бухгалтерией этой компании, и они вам подтвердят правильность платежа.

– Мы связались. И они категорически отрицают, что это их инвойс! У них другая нумерация. И правильный логотип.

– Свяжитесь ещё раз. Вон в той папке я вижу выписки из моего банка. Правильно?

– Да.

– Проверьте, был ли этот платёж сделан?

– Был, как и остальные.

– Если их бухгалтерия отрицает проделанную ими работу, то пусть вернут деньги. И мы с радостью закроем этот вопрос.

– Вы признаётесь в подделке?

– А может, вы, наконец, угомонитесь? Вызовите в суд свидетеля из этой компании. У меня должна остаться переписка и координаты конкретных людей, которые подтверждали эти услуги. Не вижу никаких проблем. Там и разберёмся, где прячется истина.

– Он опять лжёт, – подал голос Василёк, – Он никогда не говорит правду.

– Ба, и этот проклюнулся, – я повернулся к Костику, – Вы бы с ним лучше помолчали на эту тему, правдоборцы—кляузники.

На некоторое время между следаками разгорелся нешуточный спор. Я попытался уловить суть, но явно получалось, что Костик с Васильком требовали от Пышки ужесточить допрос, а Пышка, теряя последние бразды правления, хотела вести его и дальше по своему плану. На меня они вообще перестали обращать внимания.

Я тихо встал и налил себе остывшего кофе. Эх, сейчас бы всласть посмолить, но тут на это запрет. Вон сколько табличек развесили. Может в туалете?

– Извините, что прерываю, – стараясь не скалиться, вклинился я, – Можно туалет посетить?

Костик, не оборачиваясь, махнул рукой. Добро, вроде, дано. Я, стараясь не зацепиться за разгорячённых таможенников, просочился в соседнюю комнату и открыл дверь туалета. Тут меня постигло крайнее разочарование. Наклейки с запретом на курение висели на зеркале, на стене перед унитазом и даже на крышке, прикрывающей рулон туалетной бумаги.

– Обложили, сволочи, – я действительно обиделся на такой облом.

Это же прямое ущемление прав курильщика. Они бы лучше так своих обнаглевших педрил гоняли. До полного оздоровления нации. Посидев для приличия на унитазе, я вернулся на своё место и хмуро осмотрел поле боя. Победителя нет, есть только два мелких очага несогласия.

– Может, я в камере подожду?

– Нет. Нам надо закончить допрос.

– Так заканчивайте. А поспорить сможете и на обратном пути.

Пышка опять взялась за папку и принялась осматривать документы, отмеченные разноцветными закладками. Через несколько минут она возобновила свои рутинные вопросы. Чей это инвойс? Кто его посылал? За что сделана оплата?