Арест Ант - Как стать контрабандистом

Через ряд кресел от меня устроилась давешняя парочка. Теперь они были полностью в боевой кожаной экипировке. На потёртых куртках кучи надписей, нашивок и совершенно безвкусных побрякушек, от которых наш Юдашкин точно бы перевозбудился и заново переделал всю военную форму. Одно настораживало. Оба были сейчас очень серьёзны, и от них реально несло угрозой. Былого веселья как не бывало. Видно я проспал какой-то переломный момент в их настроениях.

Я стал пристально всматриваться в сгущающиеся сумерки, пока не зацепил взглядом указатель. Вот это новость! Едем на пограничный пункт Ваалимаа. Осталось 17 километров. Там вроде никаких тюрем нет, зато упрёмся в очередное начало нашей великой Родины. Вот только от такого соседства что-то нехорошо свербит, а перед глазами начинают мельтешить картины сомнительного свойства. Причём одна мрачнее другой. Недаром на суде обвинение ни разу не обошлось без чересчур жирных намёков, что при любом удобном случае я нагло смоюсь из этого болотно-озёрного рая. А тут и граница под боком, и в автобусе всего трое заключённых.

Вон и вертухаи как по команде стали доставать свои рации. Ох, не к добру это!

Неожиданно автобус резко остановился. Я дёрнулся и стал нервно оглядывать местность. Мы прижались к обочине прямо перед пересечением с основной дорогой. Совсем недалеко виднелся Teboil Rajahovi, в русском просторечии именуемый Шайбой. Этакий торгово-развлекательный центр на границе. И до хмурых российских погранцов осталось всего несколько сотен метров. Только вот нет сейчас никакой радости от такого соседства.

Вертухаи стали суетливо переговариваться по своим шипящим рациям и закрутили головами, что твои штормовые флюгеры. Я осторожно скосил глаза на попутчиков. Те сидели выпрямившись и неотрывно следили за вертухаями.

– Начинка уже в сэндвиче, – тихонько подбодрил я себя, – Осталось положить на поднос и подать клиенту.

Да уж, сейчас и без хрустального пузыря можно запугать самого себя до колючих мурашек и рефлекторного сжимания первичных половых признаков. Жизнь-подлюка явно меня решила сделать сценаристом дальнейших событий. Из педагогических соображений. В голове замельтешили яркие картинки.

Версия первая . Яркая имитация побега. Колесо неожиданно натыкается на острый лёд, а мотор начинает подозрительно дымить. Сами вертухаи не справляются и, в нарушение инструкции, призывают на помощь подконвойных. Один из этих цветняков берёт в руки домкрат… и понеслись мозги по кочкам…

Эпилог: двое скрылись, но один нарушитель всё же убит доблестными финскими пограничниками при попытке незаконного пересечения государственной границы. А я так близко знал и очень любил этого неуклюжего беднягу.

Итог: безымянная могила.

Версия вторая . Игра в подкидного дурака. Перед Ваалимаа автобус сворачивает с трассы и охотничьими тропами незаметно подбирается к границе. Там вертухаи немедленно слепнут и глохнут, зато мои расписные соседи неожиданно просыпаются и с удивлением смотрят на распахнутые двери…

Эпилог: хорошенько раскачав, меня, как пушинку, перебрасывают через заградительную сетку с колючей проволокой, а неведомо откуда появившийся Лось длинной автоматной очередью от бедра прошивает моё такое беззащитное тельце, так и долетевшее до ближайшей российской берёзки.

Итог: тихие похороны неопознанного трупа проходят за российский государственный счёт в то же самое время, что и торжественное награждение скромно улыбающегося Лося красивым крестом. За находчивость и отвагу.

Версия третья . Дорожное происшествие. Автобус резко тормозит. Выходит вертухай с монтировкой и молча разбивает окно. Парочка цветняков за руки и за ноги подсовывает меня под колёса. Моё яростное сопротивление легко пресекает автобус, аккуратно дробящий кости. И так несколько раз…

Эпилог: вертухаи получают премии за героическую попытку спасти главаря российской мафии, который просто каким-то чудом сумел разбить закалённое стекло и на ходу выпрыгнуть из мчащегося автобуса.

Итог: безлюдные похороны в закрытом гробу на тюремном кладбище. Скромная табличка с шестизначным номером…

Прошло несколько томительных минут. Я понадёжнее зацепился ногой за нижнюю стойку кресла и крепко сжал зажигалку в кулаке. Может, сразу и не выдернут, как перезревшую репку. Надо ещё финальную фразу заготовить, а то потом некогда будет. Я лихорадочно стал прикидывать короткую, но гордую реплику, стараясь не выпускать из поля зрения ни вертухаев, ни цветняков. Тут главное не упустить момент начала махача, а то вообще пикнуть не успеешь, как начнётся мясорубка с одними субтитрами.

No pasar a n! (Они не пройдут!) я отмёл сразу. Этот «Но пасаран» мне всегда напоминал жалобный вопль мрачного страдальца недельным запором. Так иногда и хочется разделить всех людей на но пасаран и уже пасаран. И тут в голове склеился совершенно уникальный лозунг из разных обрывков.

– Cosa Nostra non muerte 197 – негромко опробовал я новый клич. Звучит надменно и певуче. Да и рявкнуть можно от всей души, но лучше в два захода. А уж потом соскочить на привычный мат. Как и задумывалось. Ещё бы стакан водки и можно хоть сейчас приступать…

Но весь мой всплеск патриотизма был рутинно смазан вертухаями. Они опустили рации, а один разочарованно кивнул водителю. Автобус заурчал, подал назад, а потом развернулся, медленно выехал на перекрёсток и повернул в сторону от границы. Пронесло. Я принюхался, и гордо отметил свою негативную реакцию. С трудом разжал пальцы и сунул зажигалку в карман. Еле вытащил застрявшую ногу. Сделал несколько глубоких вздохов. Надо поменьше болтаться по кинотеатрам. А то точно можно сорваться в неотстирываемый позитив.

Мимо проносились редкие дома. Стало быстро темнеть. Я бездумно уставился на своё отражение в окне. Понемногу отпускало. Автобус, дав большой крюк, сделал короткую остановку в Haminan vankila. Открытая тюрьма в Хамине встретила нас совершенным безлюдием и мелким снегом. Водитель нажал на клаксон.

На крыльцо выскочил жующий человечек. Он зябко поёжился и потрусил к вертухайской дверце. Взял документы, поводил по ним пальцем и подошёл к нашей двери. Один из цветняков встал, похлопал напарника по плечу и в раскорячку направился к выходу. Дождался, пока откроют двери, потом забрал из багажного отделения свою увесистую спортивную сумку и вполне дружески заговорил с вертухаем.

Сразу же раздался взрык заведённого мотора, и автобус стал медленно разворачиваться. Тут краем глаза я зацепил что-то неправильное и быстро оглянулся назад. Цветник небрежно сунул свою сумку верухаю и спокойно направился по протоптанной тропинке в сторону центра Хамины. Ничего себе порядочки! Пивком что ли решил освежиться перед вечерней поверкой? Я посмотрел на оставшегося напарника, но тот только пожал плечами и отвернулся. Кучеряво тут народ устроился. Просто чёрные завидки за жабры берут от таких открытых посиделок.