Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

Люди бросились врассыпную, перепуганные скорее мечущейся среди них Милашкой, чем действительной опасностью. Сиера выскочила из-за спины Аммита, доверившись внезапно прорезавшимся инстинктам. Кажется, прыгнула она волком, долетела до места летучей мышью, и только там, над хнычущим мальчишкой, склонилась в привычном облике.

Это тот самый мальчик, что жался к ней во время битвы. Сиере показалось, будто его парализовал ужас, но ужас оказался лишь следствием. Нога мальчика напоминала переломленную тростинку — затоптали в суматохе.

Бесценное мгновение ушло на глупую мысль: как вытащить его, не сделав больно? А потом в спину ударила волна жара, и Сиера перестала думать. Выбросив руки вперед, упала, прикрыв мальчика телом. Закрыла глаза, позволив всему огню из глубины души подняться туда, навстречу смерти. Не спастись, так хоть ребенку дать шанс.

Что-то кричала мать мальчишки. Сиера видела, как она ползет на коленях, как вытягивает руку, а глаза — глаза, широко раскрывшись, смотрят вверх. И в ее глазах Сиера видит пылающий ствол. Как же все медленно!

Перед Сиерой в землю втыкается копье — это все, что успевает сделать Милашка. Но ведь древко тут же переломится под весом огромной сосны, разве лишь самое маленькое мгновение добавится к жизни…

Сиера глубоко вдохнула, ощутив запах дыма, а сквозь него — удушающе-прекрасный аромат разгулявшегося лета.

«Все, наверное», — подумала она, не зная, как еще попрощаться с миром. В нужный момент все красивые слова куда-то уходят…

Что-то полыхнуло жарче прежнего, поднялся и оборвался крик…

Слишком долго ничего не происходит. Или, может, все уже закончилось? Надо посмотреть, открыть глаза.

— Ты… Ты так плачешь?

Дрогнули ресницы, поднялись веки. Сиера встретила взгляд мальчишеских глаз. Почему-то и страх, и боль исчезли из них. Почему-то на его щеках — красные капли. Вот еще одна упала, и еще.

— Да, — выдохнула Сиера и, подняв одну руку, вытерла глаза. — Извини…

Что-то, светясь, падало вокруг. Сиера подняла голову и лишилась дара речи. Медленно кружащиеся частички пепла сыпались на поляну, на раскрывших рты от изумления людей. Несколько красновато-желтых хлопьев легли на ладонь Сиеры и горели, не причиняя боли, еще пару секунд, прежде чем погаснуть и стать серыми.

— Красиво, — прошептал мальчик, глядя в небо.

«Да, — подумала Сиера. — Красиво. Как будто золотые песчинки».

Но долго любоваться она себе не позволила. Отстранилась от мальчика, села, уставившись на его ногу.

— Кто-нибудь кости править умеет? — Сама не узнала своего дрожащего голоса.

— Я могу! — тут же подскочила Милашка. — Ох, ты ж… Как неудачно. Варт! Метнулся быстро, две доски прямые нужны. Или палки. Да не тронь ты его! — Последнее относилось к матери мальчика, которая, наконец, доползла до сына и пыталась сгрести в объятия. — Не видишь, ему без того плохо. Варт! Я долго ждать буду? — И тут же — Сиере. — Слушай, а ты можешь укусить его, пока я делаю?

— Чего? — вздрогнула Сиера.

— Ну, вроде не так больно должно быть. И заживет быстрее. Сможешь?

Сиера медленно кивнула. От укуса вампира у людей действительно быстрее заживали раны, притуплялись болевые ощущения. Пожалуй, фавориты сами до некоторой степени становились вампирами, регулярно подставляя шеи господам. Но только сейчас Сиере пришло в голову, что можно использовать это и так.

— Не смей! — взвизгнула мать. — Не прикасайся к нему, ты, тварь…

— Я тебе сейчас копье в глотку забью, дура, если не заткнешься, — рявкнула на нее Милашка. — С мозгами не подружилась — беги, вон, деревья колоти. Можно сразу головой.

Сиера вытянула шею, пытаясь отыскать взглядом Сардата, но не нашла. Показался Рэнт, потерянно стоящий у костра, и все.

— Сардат сжег дерево? — с надеждой спросила, глядя в глаза Милашке, руки которой ловко разрезали ножом штанину мальчишки.

Она покачала головой:

— Нет. Аммит.

Сиера кивнула, и беглый взгляд Милашки не смог увидеть у нее на лице ни разочарования, ни горя.

— На! — К Милашке подбежал Саспий, протягивая два обломка. — До этого пока дойдет…

Милашка покрутила палки в руках, и тут даже до Сиеры дошло, что это — обломки копья.

— Вот ты сообразительный! — не то с восхищением, не то с хорошо скрываемым ядом в голосе заметила Милашка. Но тут же принялась за дело, бросив Сиере: — Давай.

Не позволяя себе задумываться, Сиера приникла губами к шее ребенка. Лишь в тот миг, когда клыки прокололи кожу, в памяти всплыло одно из многочисленных наставлений барона, которые он давал, пока она валялась в бреду под действием странных отваров: «Кровь ребенка — величайшее искушение для вампира. Ее вкус прекрасен настолько, что даже перворожденные не всегда могут остановиться. Бывали случаи, когда вампиры сходили с ума от этого вкуса и начинали убивать детей без остановки. Поэтому со временем сложилось правило: с детей до пятнадцати лет кровь брать нельзя».

Даже если бы готовилась вечность, все равно этот нежнейший поток застал бы ее врасплох. Сиера почувствовала, что тонет в чем-то столь же могущественном и прекрасном, как сама Алая Река. Слышала стук маленького сердечка, все быстрее и быстрее. Казалось, чем больше она пьет, тем чаще оно стучит, но еще чуть-чуть — и начнет замедляться…

Сиеру привел в чувства удар. Она открыла глаза, часто-часто заморгала.

— Извини, — глухо произнес пятящийся Саспий, потирая кулак. — Она сказала…

— Мне спасибо, ага, — махнула рукой Милашка, сидящая возле мальчишки, на ноге которого Сиера увидела тщательно примотанные веревками обломки копья. — Забыла сгоряча, что вы от детишек дуреете. Задница вместо головы… Моих-то прям так и сожрали ведь.

От этого высказывания Сиере сделалось дурно. Сердце вновь заколотилось, и к горлу подступила тошнота.

— Где Сардат? — хрипло спросила она.

— Где был, там есть, — холодно отозвалась Милашка. — Если старик его еще не прикончил.

Она тут же потеряла к Сиере интерес, о чем-то заговорив с матерью мальчишки. Сиера, поднявшись на дрожащие ноги, обогнула бормочущего извинения Саспия.

Сардат действительно остался на месте. Только сел на корточки и, согнувшись, баюкал руку, от одного взгляда на которую Сиере стало совсем плохо. Рядом с ним стоял Аммит. Сиера замедлила шаг, затаила дыхание, чтобы услышать его слова. И услышала:

— …этом и говорил. И рука тут ни при чем. Все у тебя в голове происходит. Хватит скулить! Встань, посмотри мне в глаза и скажи, что справишься с этим.

— Пошел вон! — заорал Сардат, и в голосе его Сиера услышала такие непривычные истерические нотки.

— Нет, мой друг, — покачал головой Аммит. — Это ты — пошел вон.

Теперь Сардат засмеялся. Теперь он встал. Правая ладонь сжалась в кулак, а меч Аммита чуть заметно приподнялся.