Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

— Я все сказал. — Кастилос шагнул вперед, поднимая меч. — Я с тобой, если войны не будет. Если же будет война, я встану на сторону людей. Мне осточертело жертвовать своими принципами, своей верой. Я не хочу снова убивать и предавать людей, говоря себе, что это для их же блага. Нет. Сегодня мой путь будет прямым.

Эрлот отвернулся. Перед ним сгрудились девятеро вампиров. Теперь они хватались друг за дружку, вели себя как…

— Как люди, — прошептал Эрлот. — Будь ваша воля, вы… Эй, Паломник! Ты бы хотел вновь стать человеком?

— Нет, — отозвался Кастилос. — Не в этом мире. Не в такое время.

— Ну а эти твари с радостью пожертвуют вечностью ради полусотни лет нужды и болезней. Так ведь?

За стойкой что-то загремело. Кастилос успел заметить, как толстый хозяин и мальчик-подавала пытаются выбраться через окно.

Грохот послужил сигналом. Вампиры бросились врассыпную. Эрлот провернулся к Кастилосу:

— Смотри же, с чем тебе придется сражаться, храбрец!

Взмах рукой. Вокруг черной фигуры взревел огненный смерч. Девять беглецов исчезли, не успев покинуть кабак. Языки огня разлетелись по стенам, по полу. Сверху донеслись крики, и тут же рухнул потолок. Горящие, кричащие люди посыпались вниз.

Жар опалил брови. Кастилос бездумно попробовал защититься мечом, прежде чем понял — Эрлот пытается поджечь его изнутри. Так же, как всех этих бедняг. В памяти пронеслись строки из древних трактатов. Он никогда не пытался применять эти силы, да и разве помогли они Освику?

Кастилос зажмурился. В ноздри бьет запах горящего дерева и человеческой плоти. А изнутри поднимается страшная волна испепеляющего жара.

Огонь побеждает огонь, таков принцип. И Кастилос выпустил собственное пламя. Оно подавило атаку Эрлота, рванулось наружу, умножая разрушения. Дождь из черепицы. Она стреляет в непроглядном огне. Слышен смех Эрлота, и больше никто не кричит. Треск половиц под ногами.

Кастилос прыгнул в стену. Плечо выбило — приглушенная боль, незаслуживающая внимания. Пролетев через полыхающие доски, Кастилос покатился по мостовой, звеня мечом. Мелькнули перед глазами копыта. Чей-то крик, бешеное ржание.

— Кас! — раздался истошный визг.

Только не это!

Подняв голову, чувствуя, как безвозвратно почернели белки глаз, Кастилос нашел взглядом перепуганное лицо принцессы и заорал, вкладывая в этот крик больше сил, чем в отпор Эрлоту:

— Пошла вон отсюда!

Последний звук превратился в стон, потому что в спину ударило что-то, похожее на наковальню, круша ребра, наполняя легкие кровью.

— Это лишь малая часть, — засмеялся над ухом Эрлот. — Сейчас я отучу тебя верить в сказки.

Прежде чем испугаться, принцесса Ирабиль успела удивиться: сколько же силы, оказывается, сокрыто в Роткире. Стремительно оправившись, он схватил И одной рукой за талию. Ветер свистнул у нее в ушах, когда Роткир повернулся на месте, увлекая ее, будто в танце. А потом сердце сжалось, внизу мелькнула живая изгородь, и принцесса, едва удержав равновесие, приземлилась на ноги с той стороны. Громкие злые голоса и почти сразу — звон мечей.

Тряхнув головой, И вспомнила, как прошуршал напоследок голос Роткира: «Отбеги и спрячься!» Оглянулась. Пустая улица, пустые заброшенные домики с живыми и деревянными оградами. Заходи в любой, прячься, живи… А Ринтер потом пойдет обходить их все. С нечеловеческим слухом, носом, способным учуять капельку пота за милю в этом странном пустующем квартале. Рано или поздно он найдет ее, а Роткир будет уже мертв. Рука дернулась к поясу — когда только привыкнуть успела? Нет сабли, сберегшей отцовскую кровь, единственной родственницы. Не то у Кастилоса осталась, не то в гостинице. А может, вовсе забрали при аресте.

Над изгородью взметнулось пламя, вскрикнул Роткир.

— Потом поговорим. — Шипение Ринтера.

Подняв голову, Ирабиль увидела барона, заслонившего на мгновение свет солнца. Плащ порядком измят, в камзоле — резаные дыры, пятна крови на черной ткани. Держа в руках меч, Ринтер спрыгнул рядом с принцессой.

— Хочу вас кое-кому представить, ваше высочество, — скороговоркой выпалил он, тщетно пытаясь сохранить надменно-саркастичный вид.

Барон боялся. Барон хотел сбежать. В его глазах мечется недоумение: как же так? Почему он, легко убивший нескольких вампиров, не смог справиться с человеком? Ирабиль шагнула вперед, тогда как он ждал от нее бегства, и плюнула в лицо.

— Слабак, не достойный дара, — произнесла древнюю формулу отчуждения. Судя по тому, как перекосилось лицо барона, слова он узнал. Даже не позаботился стереть плевок. Лезвие меча дрожит. Трусливый взгляд метнулся к изгороди, на которую как раз взлетел, сверкая бешеными глазами, Роткир.

— Тебе что сказано было, дура рыжая? — заорал он.

Ринтер выругался. Принцесса ощутила, как ее снова хватают, опять свистит ветер в ушах. Она не подарила врагу ни крика, ни слезинки. Не рвалась, не колотила по каменной спине. «Пусть лучше убьет, — думала она. — Драконы не просят и не скулят. Они побежают или гибнут».

Ринтер почти летел, прыгая по крышам домов. Пустынный квартал быстро закончился, начались жилые дома. Люди шарахались и тыкали пальцами в барона, несущегося с рыжей девушкой на плече. Ирабиль успела заметить огромный щит, перегородивший дорогу в пустой квартал. Надпись на нем гласила: «Чума. Людям не входить. Мародеры будут уничтожены».

Во время одного из поворотов И увидела Роткира, который умудрился не отстать. Прямо на ее глазах он перескочил с одного приземистого домишки с дощатой крышей на другой, каменный, и пошатнулся, когда из-под ноги вылетела красная черепица. Она упала на брусчатку и рассыпалась перед носом у человека в шляпе, который спешил куда-то с тростью под мышкой.

Миновали площадь. В прыжке Ринтер пролетел мимо верхушки столба с призами. При желании можно было протянуть руку и сорвать еще одного плюшевого зайца или коробку с чем-то загадочным и интересным. Желание осталось в прошлом. Ловя взглядом то уменьшающуюся, то увеличивающуюся фигуру Роткира, принцесса молила Реку, чтобы он отстал. Река предала ее, отобрала силы, разделила с любимым, вычеркнула три года жизни, но чему же еще оставалось молиться?!

Перед глазами вдруг возникло лицо Кастилоса. Принцесса улыбнулась, не сдержав слез. Может, он сумеет защитить хотя бы Роткира? Ведь достаточно одного движения рук барона, чтобы убить ее, но Роткиру-то зачем погибать?

Снова знакомые места. Принцесса узнала трактир-гостиницу, где они провели первую ночь. Языки пламени рвались сквозь крышу. Пестрая гудящая толпа внизу. Ринтер приземлился мягко посреди толпы, и вокруг него тут же оказалось пустое пространство. Сбросил почти невесомую ношу. Оказавшись на ногах, И качнулась, но Ринтер удержал ее за запястье. Хватка сразу же стала железной, из поддержки превратившись в узы.