Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

Аммит открыл было рот возразить, но замер, осененный простым откровением. Кастилос! Кастилос, которому волей Реки досталось опекать Ирабиль, наверняка уже стал ей и другом, и наставником, и много кем еще. Занял место, предназначенное Аммиту. Придется бороться за это место. А значит, Милашка права. Да и сам Кастилос… Теперь, когда нет простой и понятной цели — найти двух детей — что его с ним связывает?

— Постой.

Милашка отошла на несколько шагов, но, услышав тихий голос, обернулась и вскрикнула: Аммит уже стоял перед ней.

— Мне неприятно это говорить, но ты права.

На глазах у изумленной женщины древний вампир опустился на одно колено и склонил голову.

— Все мои страсти исчерпаны, — звучал безжизненный голос. — Я не знаю, ради чего продолжать существование. Я потерял судьбу. Научи меня тому, что умеешь.

— Чему научить? — хрипло спросила Милашка.

— Жить.

Долго они стояли так, множа тишину, не в силах ничего добавить к сказанному.

— Встань, — велела Милашка.

Аммит поднялся. Взгляд его оставался таким же спокойным, как обычно, и женщина мысленно содрогнулась. Перед ней — чистая сила, которую можно куда угодно направить. Страшная сила, признавшая, что утратила волю.

— Помоги нам спасти Ратканона. Вот именно так: ты — нам, а не мы — тебе. Это — наша цель, наш вожак, наша вера.

— Хорошо, — кивнул Аммит. — Но сразу уясните одно: скорее всего, мы там погибнем, не добившись ничего.

— Ну и ладно, — пожала плечами Милашка.

— Прошу тебя — объясни мне вот это «ладно». Это единственное, чего я еще не понял в людях.

Она засмеялась.

— Ох, беда… Да мы, знаешь, все тут судьбу потеряли. А и та, что была — плюнуть и растереть. Если своего не добьемся — зачем жить? Зачем детей плодить? Чудовищ раскармливать только? Умирать не так уж страшно. Жить порой страшнее.

Она видела лишь, как потемнели глаза Аммита, и не знала, о чем он думает. А он вспоминал снежную пустыню и сани с тремя мертвыми телами. Вспоминал, как тогда встал рядом с Кастилосом и шагнул навстречу смерти. Был ли это поступок вампира? Или уже — человека?

— Поднимай всех.

— Что?

— Что слышала. Все, кто способен драться, пусть берут оружие и готовятся выйти через пять минут. Если хотим приготовиться как следует — надо будет бежать. Что встала? Выполнять!

Прежде чем успела сообразить, что делает, сорвалась с места. Именно так отдавал приказы Ратканон — резко, грубо. Не пережевывал сопли, как Варт. Не пытался солгать, глядя в глаза. Каждый бой был как последний. И теперь последний будет таким же, как все остальные.

«Я в ловушке», — думал Кастилос, глядя на свое отражение в черном зеркале вина. Будто в колодец смотрел.

— Ты стал каким-то молчаливым, — заметил Эрлот. Теперь, когда ему не нужно было горбиться, скрывая лицо, он принял вальяжную позу, откинувшись на спинку стула. Правая рука свободно свисает, пальцы левой поигрывают деревянной кружкой. — Расскажи мне еще о людях, о том, какой я негодяй. Очень интересно, особенно под вино. Да не бойся, мы просто разговариваем.

Действительно, таким разговорчивым Эрлота не видели никогда. Собравшиеся вампиры принялись переглядываться, но Эрлот сделал жест правой ладонью, и все замерли.

— Видишь? — Он кивнул на раскрытых шпионов. — Это сейчас твои союзники. Они бы с радостью меня убили, но не ради каких-то идеалов, а только для того чтобы спасти свои ничтожные жизни. Каждый из них с радостью займет мое место и ничего не изменит. Потому что так сытнее, вольготнее. Вот мои враги, Кастилос. Их можно убивать сотнями, но тут же придут тысячи. Несмотря на запрет, каждый год появлялись новые баронеты. Даже сейчас сложно представить их количество. Знаешь, скольких за свою жизнь обратил я?

Кастилос нашел в себе силы посмотреть врагу в глаза. Эрлот улыбался ободряюще. Вот поднес кружку к губам. Ни дать ни взять, загулявший делец, из людей. Лишь глаза напоминают, с кем приходится говорить.

— Не меньше сотни? — спросил Кастилос.

— Ни единого. Никогда. У меня нет детей, ни в одном из смыслов этого слова. Чего не скажешь о тебе.

Кастилос вздрогнул.

— Ты это о чем? — Он повысил голос, ладонь вновь обхватила рукоять меча.

Эрлот фыркнул и взмахнул рукой:

— Прости, бил наугад. Я имел в виду таинственно пропавшего мальчишку. Левмир, кажется? Ты, вроде, собирался представить его пред мои светлые очи, вот я и подумал…

— А зачем ты его искал? — спросил Кастилос. В голове у него в этот миг возникло перепуганное лицо принцессы. Как бы все ни повернулось, Эрлот не должен о ней узнать.

— Искал? — Эрлот в задумчивости потер нос. — Да, пожалуй, что-то такое было. Если уж мы говорим начистоту, открою страшную тайну. — Он наклонился вперед, понизил голос: — Этот мальчишка мне даром не нужен. Но он избежал казни, и люди это видели. Поэтому мальчишка обязан был умереть, вот и все.

Кастилос остановил сердце, чтобы не выдать себя вздохом облегчения. Эрлот и не думал хитрить. Он действительно не связал Левмира с принцессой.

«Да что с тобой? — подумал Кастилос. — Почему так о ней беспокоишься? Вздряшная девчонка стала чем-то большим, нежели просьба короля и веление Реки?»

— Не подумай только, что я бы не дал ему шанса, — продолжал Эрлот. — Смелость, ум и силу я уважаю, даже когда замечаю в людях. Узнать о казни, сбежать из родного дома и столько времени скрываться… Я бы, может, сделал паренька сыном. Или просто отдал бы его своей фаворитке. Она до сих пор влюблена, это такая потеха.

Заметив недоуменный взгляд Кастилоса, Эрлот усмехнулся:

— Арека. Ты ведь просил тогда не убивать детей. Я взял ее к себе в дом. Считай, вырвал из клыков Атсамы. Забавная ирония: они подружились. Можешь представить?

— Арека жива? — прошептал Кастилос.

— Выросла настоящей красавицей. Обрати я ее сейчас, она бы благодарила меня вечность. Но увы, ни одной серьезной страсти, кроме любви, в этой душонке не пылает. Однако мы отвлеклись. Я не прочь предаваться воспоминаниям, но сначала нужно порешать серьезные вопросы. Насколько сильно твое желание испепелить меня силой своего гнева?

«Чего ты боишься? — спросил себя Кастилос. — Ты, дважды достигший Алой Реки? Разве не о такой встрече ты мечтал?»

— Я убью тебя.

Эрлот хмыкнул. Так по-человечески.

— Жаль разочаровывать, но… нет, не убьешь. Я не до такой степени пьян. Вопрос стоял иначе, Кастилос. Насколько серьезно твое желание? Впрочем, позволь мне зайти издалека.

Эрлот допил вино и наполнил кружку опять. Когда он ставил кувшин, под локоть ему попалась голова соседа.

— Совсем забыл. Это тот, с кем ты должен был встретиться.

Эрлот поднял вампира за волосы, и Кастилос увидел обескровленный труп. Эрлот вышвырнул его из-за стола одним движением. Тело свалилось у одного из столиков. Откуда-то послышался сдавленный вскрик хозяина. Кастилос смотрел на Эрлота, не отрываясь. Разгадать жест оказалось несложно: Эрлот выбросил труп, не останавливая сердца. Даже человеческая его сила была огромной.