Ирина Котова - Королевская кровь. Книга 5

Люк положил сигарету в пепельницу, сунул руку в карман и достал подвески.

— Эти вещи прокляты, мой король. А работал с магом, зачаровывающим эти знаки, командир гвардии вашей супруги. Ее величества Магдалены.

Инландер взглянул на подвески, замер — поднял глаза — те полыхнули белым — и Люка просто впечатало в кресло чудовищным давлением.

— Ты в какие игры решил играть, щенок?! — прошипел совсем не похожий на себя король. Неуловимым движением перепрыгнул через стол, схватил Люка за голову, сжал — еще чуть-чуть и лопнет. — Ты на кого мне указываешь, а?

— Вы… можете… сами… посмотреть, — едва сумел просипеть Дармоншир и тут же захрипел — взбешенный Луциус сжал ему виски, и мозг взорвался, заполыхал болью — замелькали перед глазами картинки расследования, и покушений на него, и общения с магом, и встреч с родственниками погибших, и совещания с Леймином, и недавние стычки с братьями Дьерштелохт. Мелькали, повторялись, рвали голову — и не мог он пошевелиться, и глаза закрыть не мог.

Его отпустили резко, с чертыханием, и он обмяк в кресле. Чернота медленно отступала.

— Приношу свои извинения, лорд Лукас, — произнес король Инландер так чопорно, будто он нечаянно на брюки Люку чашку с чаем опрокинул, а не пытался поджарить мозги. Взял со стола салфетки, кинул Дармонширу на колени. — Вытрите кровь.

Люк провел рукой по лицу — на пальцах осталось красное, и он, откинув голову назад, закрыл глаза и перевел дыхание. Не все так плохо.

— Что там с этими Дьерштелохтами? — задумчиво проговорил король.

— На обоих ментальный блок… — прогнусавил Люк, зажимая нос и прикладывая салфетку.

Король кивал — он и так это знал. Подошел к телефону, набрал какой-то номер.

— Леди Виктория? Да, приветствую. Мне нужен телепорт. Через пять минут в замок Вейн.

Положил трубку. Повернулся к Люку.

— Поднимайся. Пойдем.

Граф Фридо, молчавший на допросе, как скала, увидел на пороге камеры короля. Побледнел, опустил глаза.

Люк остался в коридоре и с содроганием — жива была еще память о пережитом — слушал вопли читаемого. Он намеренно не говорил королю ничего о выводах по покушениям на себя — хотя Дьерштелохт-старший имел и доступ к камерам слежения в королевском парке и возможность оказывать влияние на брата. Инландер сам все увидит. И будем надеяться, расскажет.

Луциус вышел. Невозмутимо закрыл дверь. Но невозмутимость эта была напускной — на скулах ходили желваки, и говорил он резко, отрывисто, словно сдерживая себя, чтобы не начать тут крушить все вокруг.

— Проводи меня до телепорта. О чем узнал, не спрашивай. Считай, покушений больше не будет. Расследование закрыто. Задержанных заберут люди Розенфорда. Наградные знаки изымут.

— Конечно, — с иронией сказал Дармоншир, — ваше величество. Я же не имею права знать о мотивах тех, кто так настойчиво пытался меня убить.

Луциус не обратил на его тон внимания.

— Тебе об этом вообще стоит забыть, — посоветовал он, — иначе я поспособствую.

Люк хмыкнул.

— Хватит с меня. Я уже раз вас в гневе увидал, ваше величество. Больше не хочется.

— С тем способом подачи информации, который ты выбрал, скажи спасибо, что жив остался, — сухо проговорил Луциус. Его светло-голубые глаза смотрели жестко. — Но молодец, да. Это хотел услышать? Если не хочешь жениться — не женись, — продолжил он, поднимаясь с хозяином замка по лестнице к телепорту. Встреченные слуги замирали, кланялись. — Только сделай все прилично. Хотя я вижу, вы с этой Рудлог уже договорились. Но я не в претензии, огненная птичка так и не простила обиды, видимо. Решили обвести меня вокруг пальца, а?

— Решили, — подтвердил Люк без капли сожаления.

— Я не могу настаивать теперь, — ровно проговорил его величество. — Но крайне тебе советую. Не упусти свою женщину. Потом разберешься, любишь — не любишь.

Люк хмуро промолчал. Ощущение, когда крепко покопались в голове и знают о тебе очень многое, было омерзительным. Одна надежда, что Луциус не успел прочитать его всего.

Король покосился на него с усмешкой.

— Жалко себя?

— Нет, — сказал Люк. — Противно.

— Не страдай. Я глубоко не заглядывал. Последний месяц, не больше.

«Месяца достаточно. Да и дня достаточно».

Они остановились у телепорта. Замковый маг усердно щелкал кристаллами, проверяя координаты.

— Надеюсь, ты понимаешь, что нужно молчать? — глядя в сторону, повторил его величество. — И дальнейшее расследование — не твое дело.

— Не маленький, — буркнул Люк. — И жить хочу.

Король усмехнулся, как-то странно дернул рукой — словно хотел прикоснуться к нему — и шагнул в телепорт.

Луциус Инландер вернулся во дворец незадолго до обеда.

— Ее величество у себя? — спросил он у секретаря. Магдалена сегодня с утра выезжала на открытие крупного родильного центра.

— Вернулась недавно, мой господин, — сообщил помощник. — Сейчас у себя в покоях.

Инландер медленно шел по узким коридорам, не обращая внимания на приветсвтующих его придворных. И как всегда, заставляя себя не сутулиться из-за слишком низких потолков, думал о чем угодно, только не о предстоящем.

Например, о том, что совершенно зря сегодня не сдержался и причинил боль Лукасу. Хотя трудно сдержаться, когда рушится твой мир. И о том, что предки все-таки были разумными людьми, и коридоры с частыми перегородками были сделаны именно такими потому, что в старые времена Инландеры были куда сильнее и не всегда контролировали себя в приступах гнева. И узкие помещения гарантировали, что они не обернутся, а если обернутся — застрянут и не смогут догнать и сожрать провинившегося подданного.

Они с Магдаленой жили раздельно и спали раздельно — за исключением раза в неделю, когда Инландер навещал жену для выдачи порции супружеского долга. Так было принято, так было удобно, и не было никаких причин нарушать традицию.

Магдалена переодевалась к обеду. Удивленно обернулась на мужа, кивнула, приподняла волосы — и он подошел, помог ей застегнуть элегантное жемчужное ожерелье. Оставил одну руку у нее на плече, а второй положил перед ней на стол наградные знаки в виде свернувшегося клубком крылатого змея.

Королева замерла. Плечи ее опустились, и она подняла на мужа полные ужаса и муки голубые глаза.

— Ты — единственная, кого я никогда не проверял и у кого стоит естественный блок на стихийное чтение, — проговорил Луциус ровно. — Не заставляй меня делать это сейчас. Зачем, Лена?

Супруга с ожесточенностью скрутила рыжие волосы в пучок и стала молча втыкать в них шпильки. Луциус не торопил ее, хотя внутри было тяжело и зло. Осмотрел строгую, в сдержанных бежевых тонах спальню. Много здесь было хорошего. Лена была отзывчива на ласку, и тело у нее было приятное. Здесь прошла первая брачная ночь, здесь он наблюдал, как она кормит детей, здесь дарил ей подарки, навещал в те редкие дни, когда супруга недомогала.