Дмитрий Карасюк - Свердловская рок-энциклопедия Ритм, который мы...

Москвичи не подвели — «сфинксов» несколько раз показали в программах «Рок-урок» и «До 16 и старше». Вскоре последовал звонок из Москвы: «Смотрите свою песню во „Взгляде“». Видимо, ведущим вечерней программы, которую смотрела, без преувеличения, вся страна, накануне первых в СССР «настоящих» выборов показалась подходящей песня, содержащая слова: «Выбери меня, я смогу управлять нами». Правда, длинное гитарное соло Овчинникова подсократили.

После «Взгляда» к Ведерникову, ехавшему в московском троллейбусе, подошел молодой человек и робко поинтересовался: «Простите, вы не играете в рок-группе „Сфинкс“?» Это была уже почти слава.

Правда, с концертами была напряженка. И дело тут не в отсутствии приглашений из разных городов страны. Игорь Овчинников очень не любил выступать. Сочинять, репетировать, записываться, даже мастерить гитарные примочки — это пожалуйста. А вот к концертам его душа не лежала. Каждый раз приходилось его уговаривать со страшным скрипом. В декабре 1988 года «Сфинкс» пригласили на фестиваль «Интершанс» в Москву. Группа прилетела, даже отстроила звук на сцене, но тут произошло землетрясение в Армении. Из-за трагедии был объявлен траур, и фестиваль отложили на два дня. Овчинников отказался ждать, заявил, что ему надо в понедельник на работу, и улетел в Свердловск почти со всеми «сфинксами». Ведерников остался в Москве один, попытался выступить под собственную фонограмму со случайно набранными музыкантами, но разрешения на это не получил — тогда на рок-мероприятиях играть «под фанеру» было не принято.

После этого в группе произошел раскол. Большая часть ее участников отошла от занятий музыкой. В строю остались только Ведерников с вокалистом Сергеем Подгорбунских. Начались поиски новых соратников. Ими стали Сергей Зыков и Александр Чиненов (гитары), Михаил Аристов (барабаны), Сергей Бурлаков (бас). Этим составом был записан второй альбом, на этот раз почти полностью англоязычный. Поэт Алексей Верницкий с ходу написал тексты на родном языке «Led Zeppelin», а Сергей спел эти слова так, что настоящие англичане не верили, что поет русский. По крайней мере, оргкомитет рок-фестиваля в Австралии, каким-то образом услышавший новую программу «Сфинкса», прислал им приглашения. Но согласование организационных вопросов с антиподами шло очень медленно. За это время альбом «Surrealism» вышел на виниле. На песню «Танцы на асфальте» был снят клип с участием театра «Провинциальные танцы», после чего группа распалась во второй раз, и уже окончательно. Страна кенгуру уральского «Сфинкса» так и не увидела.

После распада группы Владимир Ведерников по совету Паука из «Коррозии Металла» открыл в клубе автодорожного техникума рок-центр «Сфинкс», просуществовавший десять лет. В 1994 году на этой площадке прошел первый фестиваль «Уралрок», проводившийся с тех пор в разных залах и под открытым небом до 2011 года. На его сцене выступили почти все находящиеся в строю свердловские музыканты, а в его жюри входили Николай Грахов, Александр Пантыкин и другие знаковые персонажи свердловского рока. Таким образом, Владимир Ведерников хоть и не был вполне доволен отношением к его группе руководства СРК, изо всех сил старался сохранить и продолжить рок-клубовские традиции.

«Сфинкс-1» (1988 — М),

«Surrealism» (1992 — LP)

Первое музыкальное шоу с участием Евгения Горенбурга прошло на сцене пионерского лагеря в окрестностях Свердловска. Несмотря на нежный возраст, Женя цепко держал в маленьких ручках все организационные бразды. Под его руководством лагерный баянист разучил песню Булата Окуджавы «Капли датского короля». За исполнение вокальной партии Женя взялся сам. Аплодисменты красногалстучной аудитории крепко запали в душу пионеру Горенбургу.

Следующей вехой на пути в искусство стала школьная группа, куда в 1975 году восьмиклассника Женю пригласил его соученик Леха Балабанов, будущий знаменитый кинорежиссер. В школе № 2 ансамбли были в каждой выпускной параллели. Инструменты были переходящими, а названия — перетекающими одно в другое. Балабановско-горенбурговскому ансамблю предшествовали «Рифы», а перед «Рифами» были «Кентавры». Взяв первые слоги от названий своих старших товарищей, новая группа окрестила себя «Кери». Куда завели лингвистические фантазии последователей «Кери» — неизвестно. На гитарах играли Балабанов и Андрей Альшевских, на бас-гитаре — Юра Сапожников, на барабанах — Александр Главацкий, а на электрооргане и пианино — Женя, посещавший вечернюю музыкальную школу-десятилетку. Репертуар «Кери» начался с западного боевика «Hippie-hippie shake» и расширялся до тех пор, пока музыканты не закончили школу.

Горенбург поступил в медицинский институт, где продолжил музицирование. Играл в стройотрядовских ансамблях, в агитбригадах, на танцах. В меде Горенбург познакомился с Витей Шавруковым. В биографии Виктора тоже имелся школьный ансамбль с вычурным названием «Пастор Шлаг и дети». Творческий союз двух клавишников был неизбежен.

В 1982 году Шавруков загадочным образом оказался в роли светотехника группы «Трек». А в конце биографии знаменитого коллектива даже исполнил клавишную партию на последней записанной «Треком» песне «Блат». С 1984 года Горенбург, Шавруков и звуковик «Трека» Валера Курышкин занялись дискотеками, но связи со свердловской рок-общественностью продолжали оставаться плотными.

Летом 1986 года, лежа на пляже в Крыму, Женя с Витей обсуждали состояние дел в Свердловском рок-клубе и пришли к выводу, что дела там так себе: группы унылые, песни неяркие, настоящего драйва нет. Решили, что нужны радостные песни. Горенбург заявил: «Витька, мне сочинять песни не сложно. Я их просто сажусь и пишу, как Сальери алгеброй гармонию проверяю». — «Ну так давай, пиши, и сделаем группу». А какая группа, если в наличии всего два клавишника? Ни «Space», ни «Rockets» примерами для подражания не были. Тогда Шавруков предложил, что если Женя поет так характерно, то пусть он будет вокалистом, ну и заодно гитаристом. А он — чего бы это ему ни стоило — освоит барабаны. Для полного счастья не хватало только басиста.

Вернувшись домой, прожектеры случайно встретили еще одного клавишника, Алексея Хоменко, тогда трудившегося в «Слайдах», и рассказали ему о своей идее. Алексей загорелся: «У меня уже даже инструмент есть — бас-гитара „Ibanez“. Начали репетировать в ресторане „Малахит“, где Горенбург тогда вел дискотеки. Попробовали и поняли, что ничего не получается, надо расширять состав. Из „Слайдов“ пригласили саксофониста Сергея Кузнецова, а так как несколько песен были написаны от женского лица — нашли вокалистку Елену Дробышевскую. Придумали яркое и всем понятное название „Топ“».