Майкл Бейрут - Теперь вы это видите. И другие эссе о дизайне

Cohen J.-L., Colomina B., Friedman M. et al. Frank Gehry, Architect. New York: Guggenheim Museum Publications, 2001.

Ставим под сомнение условности! Меняем парадигмы! Новые рынки! Что бы это ни значило, Enron зарабатывала на этом бешеные деньги. Выяснить, куда они подевались, было так тяжело, что, когда Малкольм Гладуэлл организовал онлайн-дискуссию, пытаясь понять, что именно в работе Enron было незаконным, он получил комментарии почти на 15 тысяч слов. Вам не удалось бы сфотографировать преступления Enron: все они происходили в мире цифр и электронных таблиц, финансовых отчетов и аффидевитов. Но было то, что вы могли сфотографировать: логотип Рэнда. Компания с выдуманным названием, невразумительной деловой практикой, обладающая по большей части нематериальными активами, внезапно обрела яркое олицетворение — символ, который когда-то мог означать проворность, баланс и способность к коммуникации, а потом обрел новое рождение в виде «кривой и бесчестной» буквы Е.

Gladwell M. Enron // Gladwell.com, January 3, 2007.

«Обратная сторона силы и значимости бренда — его растущая уязвимость», — писали редакторы журнала Economist в ответ на книгу Наоми Кляйн «Без логотипа» в статье с заголовком «Дело брендов» и подзаголовком «Отнюдь не будучи инструментом угнетения, они делают компании подотчетными потребителям». Далее в статье говорится: «Чем активнее компании продвигают ценности своих брендов, тем выраженнее их необходимость выглядеть этически и экологически чистыми. Другой вопрос, действительно ли протестующие преуспеют в продвижении интересов тех, кого они защищают. Факт остается фактом: бренды дают им гораздо больше власти над компаниями».

The editors. The Case for Brands // Economist. 2001. September 6.

И действительно, у широкой публики не было более удобной мишени, чем логотип Рэнда, чтобы выразить свои чувства к Enron. В ходе конкурса 2002 года на его редизайн были присланы варианты, которые переосмысливали «кривую и бесчестную E», среди прочего, в виде тонущего корабля, надгробий, теней от них, тормозных следов, вялого пениса, мертвого республиканского слона, держателя для туалетной бумаги и — что, возможно, не удивило бы итальянских коллег Enron — поднятого вверх среднего пальца. Профессор Эскилсон тут прав: творение Пола Рэнда стало «самым мощным антилоготипом своего времени». Случайно ли так произошло или это было неизбежно? Ответ зависит от того, что, по вашему мнению, должен делать логотип. Никто не знал это лучше, чем Рэнд, и я не думаю, что он был бы разочарован или даже удивлен результатом.

Обычно стоимость корпоративной символики посчитать непросто, но в конце своей службы логотип Enron доказал, что стоит отнюдь не дешево. Как минимум один его вариант — трехмерный вращающийся знак со светодиодной подсветкой из корпоративного холла Enron, известный как «Диско E» — стоил ровно 33 тысячи долларов. Именно за эту сумму он был продан на ликвидационном аукционе в декабре 2002 года и куплен с неизвестными целями таинственным незнакомцем на сером Ferrari, личность которого, по иронии судьбы, так и не была установлена.

Enron ‘Disco E’ goes for $33,000 // Houston Chronicle. 2002. December 4.

Прошлым вечером, после восьми лет, 86 эпизодов и бесчисленных количеств габагула [57], канал HBO завершил показ сериала «Клан Сопрано».

И вот что мы из него узнали.

«Когда вы кого-нибудь д о ите, не нужно сразу выжимать досуха. Наоборот, дайте парню сделать вам предложение, учтиво. А потом до и те его на следующей неделе, и еще через неделю, это как минимум».

Мой партнер как-то описал двух известных ему дизайнеров. Один из них был полон решимости получить максимум прибыли от каждого проекта; миссия сопровождалась затяжными спорами с клиентами, а иногда и судебными разбирательствами. Другой был готов идти для клиентов на любые разумные уступки; на каждом проекте он зарабатывал меньше, порой даже терял деньги. К кому из них клиенты больше не обращались? Кто работал с одними и теми же людьми десятки лет? Угадайте. Разумеется, клиентам не нравится, когда их доят, но они ценят учтивость.

«Мой совет? Отложи ненадолго эту штуковину, пойдем курнем, а завтра слова сами повалят из тебя».

Совет Поли незадачливому сценаристу-любителю Кристоферу почти в точности повторяет рекомендации всех книг о творчестве, которые я читал: если вы безуспешно пытаетесь решить задачу, отложите ее, и вдохновение придет, когда вы его совсем не ждете. Хотя, возможно, вам и не удастся последовать совету Поли в полном объеме (моя замечательная жена Дороти неодобрительно относится к моим просьбам о подобных вспомогательных средствах), но посещение музея обычно очень помогает.

«Планирование мероприятий? Это ж занятие для геев, разве нет?»

В «Клане Сопрано» интерес к определенным темам, включая (но не ограничиваясь этим) планирование мероприятий, дизайн одежды, литературу и некоторые психологические теории, считается показателем женственности. Подобный мачизм нередко встречается в корпоративных переговорных, когда дело касается дизайна. Лица, принимающие решения, привыкли к электронным таблицам. Покажите им цвета и формы, и вы увидите в их глазах панику, пока они будут лихорадочно вспоминать случай, когда они помогали выбирать мебельную обивку для своего пляжного домика. Отчасти ваша работа состоит в том, чтобы помочь этим ребятам войти в контакт с менее жесткими сторонами их личности.

«Ты не думаешь. Ты не уважаешь это заведение. Вот поэтому тебя и не повысили».

По причинам, которые слишком сложно объяснить (за исключением того очевидного обстоятельства, что они звучат схоже), дизайнерский эквивалент неуважения к заведению — работа без предоплаты.

«Гребаный эспрессо, капучино. Мы изобрели эту фигню. А эти чмошники на нас наживаются».

«Ну, опять о надругательстве над культурой».

По его собственному признанию, Говард Шульц вдохновлялся кофейнями Венеции и Милана, когда открывал свое маленькое заведение в Сиэтле. На дизайнеров графического интерфейса Apple повлияли разработки Исследовательского центра Xerox в Пало-Альто. А некоторые уверены, что «Семейка Флинстоун» — те же «Новобрачные», но в декорациях каменного века. Имитация, влияние и итерация имеют решающее значение в развитии дизайна. Главное: целью должно быть преобразование, а не копирование.

«Мне кажется, Энтони-младший столкнулся с экзистенциализмом».

«Гребаный интернет».

Хорошо, допустим, передовые технологии повинны в том, что познакомили семейство Сопрано с идеей Вселенной, где нет Бога. Дизайнеры, однако, считают, что передовые технологии — лучшее доказательство его существования (и того, что он живет в калифорнийском Купертино).