Алан Сепинуолл - Клан Сопрано

Нам всем известен мрачный взгляд Дэвида Чейза на человеческую природу. Действие «Клана Сопрано» разворачивается во вселенной, где добро и зло переименовали себя в принцип и инстинкт. Животные в своих поступках не руководствуются принципом. Почти все значимые сцены показывают одну и ту же основную борьбу, противопоставляющую инстинкт самосохранения влиянию того, что Авраам Линкольн называл «лучшими ангелами нашей натуры». Но у ангелов слабые челюсти.

Вставка с девушками в машине выявляет посыл Чейза ярче, чем все избиения, удушения и стрельба в семи сезонах, потому что девчонки кажутся такими «обычными» — просто две студентки, едущие по шоссе поздно ночью, может быть, думая о том, что, вернувшись домой, они выпьют пару бокалов вина и посмотрят телевизор. Хайли и Кеннеди ничем не отличаются от Тони и Кристофера, разве что образованием. Девушки имеют шанс поступить правильно, но они этого не делают. В конечном итоге не важна конкретная причина, почему они решили не помогать, то есть не возвращаться к месту аварии или не вызывать полицию. Чейзу важно, что они, сдавая моральный экзамен, не только завалили его, но (что еще страшнее) даже не понимают, что это был экзамен. Тони Сопрано и Кристофер Молтисанти провалили столько моральных экзаменов, что и не сосчитать.

Кроме зеркальности по отношению к Тони и Крису на различных стадиях их жизни, Кеннеди и Хайди также представляют собой две личности внутри очень многих героев «Клана Сопрано», особенно Тони, чье глубоко спрятанное хорошее «я» (парня, который любит своих детей, добродушно подтрунивает над женой, идеализирует молодых матерей и невинных животных) редко всплывает на поверхность ядовитой выгребной ямы его личности. Всегда было два Тони. Кеннеди — это голос в голове Тони, который говорит: «Поступай правильно». А голос Хайди отвечает ему: «Да пошло оно все на…»

Сцена, где Тони убивает Кристофера, вовсе не об убийстве. Она о холодном и эгоистичном импульсе человека защитить себя, проиллюстрированном порочностью в стиле «Макбет» как во врезке, где Хайди отказывается повернуть назад, так и в кадре, где Тони заставляет замолчать скомпрометированного наркомана — своего крестника. (Тони начинает набирать 911, но останавливается и звонит лишь тогда, когда Крис точно мертв.) Для него сейчас все представляют угрозу: нужно что-то решать с мусором, таким, как асбест, который большую часть серии пытается выгрузить из машины один из парней Тони. Асбест, конечно, трудно полностью уничтожить, и Тони, кажется, тоже обречен на присутствие Криса в своей жизни, хотя бы в качестве напоминания о том, как мало человеческого осталось в Тони.

Непосредственно перед аварией, во время долгого, прекрасного и печального момента, когда Тони внимательно смотрит на Кристофера (возможно, понимая, что тот под кайфом, или опасаясь, что Крис может стать крысой), автомобильная стереосистема Кристофера проигрывает песню «Удобное бесчувствие» ( Comfortably Numb ) группы «Пинк Флойд». Второй раз за два эпизода авторы используют эту песню (Тони цитирует ее в начале серии «Уходи как мужчина», когда, спустившись по ступенькам, находит сына в состоянии депрессии у телевизора). Главное слово здесь не «бесчувствие», а «удобное».

Бесчувствие означает удобный конец. Если ты бесчувственен к морали и сочувствию, ты можешь делать, что хочешь, и ощущать лишь небольшую вину или вообще не чувствовать ее. Удобное бесчувствие распространяется на весь эпизод «Кеннеди и Хайди». Мы наблюдаем его в сцене в госпитале, когда Тони сообщают, что Крис мертв, а ему не хватает сил хотя бы притвориться потрясенным или разгневанным. Есть искушение оправдать равнодушие Тони реакцией на полученную им физическую травму, но вспомните: он ясно мыслил после аварии — достаточно ясно, чтобы сбросить 911 и убить Кристофера [423] В конечном итоге Тони удалось задушить его, в отличие от его попытки проделать это с Ливией, и ему не понадобилась даже подушка. , — и позже он упоминает (скептически и, возможно, с намеком на свою вину), что ему удалось избежать каких-либо серьезных повреждений во время аварии. По мере разворачивания событий Тони не может изобразить даже подобие шока и горя; самое большое, на что он способен — это параноидальная раздражительность по поводу того, что он сам не погиб. У гроба Кристофера он сообщает режиссеру «Тесака» о том, что три ветки дерева уперлись в сиденье дочки Кристофера в машине, — глупая фраза, как и многие другие его реплики в этом эпизоде. А приветливый тон Тони настолько не соответствует ситуации, что лишь иронически это можно интерпретировать как поведение человека в состоянии шока. Выражение лица Тони в момент убийства Кристофера ужасает: это лицо хищника, подчиняющегося инстинкту, непроницаемое, похожее на маску, удобное бесчувствие. (Мы видим такое же выражение лица крупным планом у Эй Джея в серии «Уходи как мужчина», когда он наблюдает за тем, как Джейсоны издеваются над должником. И при этом оно самое оживленное за долгое время, так как он сейчас отстранен от своих собственных переживаний [424] В этом эпизоде Эй Джей после короткого улучшения возвращается в депрессивное состояние — отчасти из-за смерти кузена и реакции на нее окружающих. «Знаете, люди вокруг ходят так, будто занимаются чем-то важным, — говорит он психиатру. — Только ржут, мать их, и никто даже на секунду не остановится, чтобы подумать о том, что творится на самом деле». (Через несколько мгновений, говоря о бессмысленности насилия в мире, он цитирует Родни Кинга: «Почему мы не можем жить в мире и согласии?» И это звучит как самая глубокая мысль, которая когда-либо приходила ему в голову. Честно говоря, так оно и есть.) .)

Мир Семьи Сопрано — это страна бесчувствия. Только тот, кто обладает удобным бесчувствием, может выразить соболезнования выжившему в автомобильной аварии, как это делает Поли, который также замечает, что у покойного была привычка лихачить. Кармела [425] Разве кто-нибудь может сыграть горе лучше, чем Эди Фалько? Реакция Кармелы на смерть Криса почти столь же сильна, как ее отчаянный плач в эпизоде с Коста-Меса. Ее игра здесь почти так же великолепна, как и (правда, в другом смысле) ее реакция на встречу с Джулианой (Карм чувствует в ней очередную любовницу), когда она говорит, что та очень привлекательная женщина. изменяет удобному бесчувствию, отмахиваясь от гнева Поли по поводу того, что они с Тони прибыли слишком поздно на похороны его матери/тети. В этой же сцене Тони тоже немного изменяет своему бесчувствию, прерывая понятную ярость Поли в отношении отсутствия здесь членов Семьи. («Это крайнее неуважение, и я этого никогда, мать вашу, не забуду»). Тони напоминает ему, что он босс и очень занятой человек, и Поли следует быть благодарным за то, что он вообще нашел время прийти. Удобное бесчувствие позволяет мужчинам ради защиты денег, собственности и репутации убивать снова и снова. Удобное бесчувствие позволяет женщинам вроде Кармелы жить с пониманием порочности их мужей, утешая себя тем, что отсутствие интереса к деталям их бизнеса равно отсутствию соучастия. Кармела знает, что Адриана не просто «исчезла», но она предпочитает не думать об этом, чтобы не нарушить собственный комфорт.