Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

Казалось бы, Лукашенко столько раз подсказывал, как делать инвестиции: приди к президенту, все ему расскажи, проси, что хочешь, — и он многое даст. Сделать это не так уж сложно с учетом того, что у нашего президента сохранился советский пиетет к богатым иностранцам.

А то какой-то странный разговор получается. Президент, как и глава первобытной общины, предельно конкретен: он от всей души приглашает собеседников делать бизнес в Беларуси и обещает свою личную поддержку буквально по всем вопросам, в том числе самым пустяковым. Что еще надо, чтобы делать бизнес внутри нашей семьи? Но иностранцы, видимо, не понимая, куда они попали, начинают абстрактные разговоры о правовых гарантиях. Какие правовые гарантии, господа? В семье один закон — слово батьки, а все прочее — так, «фабрика грез». И в результате президент обижается на иностранных инвесторов, которые не приняли такие лестные предложения, а иностранные инвесторы обижаются на президента».

Невысокая внешняя задолженность была предметом гордости, одним из основных пропагандистских козырей белорусского руководства. Дескать, преимущество нашей модели развития в том, что мы не залезли в долги, которые пришлось бы отдавать детям и внукам. Лукашенко неоднократно хвастал, что нам предлагали деньги и Сорос, и Международный валютный фонд, но мы из принципа не брали, чтобы не оказаться в зависимости от внешних сил, как некоторые наши соседи. «Назовите хоть одну страну, которая сегодня при этом тяжелейшем состоянии экономики живет за собственный счет». Как утверждает официальная пропаганда, важная заслуга президента состоит в том, что он не позволил набросить на Беларусь долговую петлю. Это важно зафиксировать, потому что с 2007 года ситуация радикальным образом изменилась, но об этом позже.

Согласно официальной идеологической конструкции, белорусская модель, основанная на перераспределительной роли государства и социальной поддержке населения, продемонстрировала свое преимущество перед другими посткоммунистическими странами, которые встали на путь реформ. Государственные СМИ, проводя навязчивую и безудержную пропаганду успехов, создали миф о «сильной и процветающей Беларуси», «экономическом чуде» и «экономическом тигре» в центре Европы.

До сих пор главным системообразующим стержнем, имманентной сутью белорусской модели, основным содержанием пропагандистского мифа была идея социального государства. Сам Лукашенко и государственные СМИ не устают твердить, что в Беларуси, в отличие от других поспсоммунистических стран, государство сохранило социальную сферу, оставшуюся от советских времен, оно не бросило людей в «дикий рынок». Это выражалось в существовании большого количества льготников, низких коммунальных платежах, относительно высоких пенсиях, государственном контроле над ценами на предметы первой необходимости, невысокой безработице и т. д. В этом, дескать, и состоит фундаментальное преимущество белорусской модели развития перед странами, которые пошли путем рыночных реформ. Социальная ориентация государственной политики была предметом особой гордости, основным опознавательным знаками Лукашенко как политика, одним из пьедесталов, на котором держится его имидж, рейтинг и во многом сама легитимность.

Однако, как во всяком социалистическом государстве, в Беларуси уровень социальной защиты невысокий, осуществляется за счет перераспределения от богатых к бедным. Причем власть монополизирует эту сферу, ограничивая или вовсе ликвидируя деятельность белорусских и зарубежных благотворительных организаций. Граждане лишены возможности выбора, государство представляет свою политику как благодеяние, само определяет, что нужно народу, в результате, например, по всей стране строятся ледовые дворцы вместо больниц. Белорусский эксперт Я. Полесский писал: «Суть социальной политики, проводимой наличным режимом, состоит вовсе не в поддержке малообеспеченных слоев населения, вовсе не в установлении социального равенства, не в заботе как таковой, но в профилактике социального бунта. В порабощении людей».

В этом смысле показательны способы борьбы с безработицей. Они, как обычно, весьма незамысловаты. Прежде всего Лукашенко запретил руководителям госпредприятий увольнять рабочих: «Пусть хоть веники вяжут, но безработных не более 130 тысяч». Во-вторых, пособие по безработице в Беларуси очень маленькое ($20–30), и оно выплачивается только при условии участия безработного в общественных работах. Вследствие этого желающих регистрироваться в центрах занятости немного. В результате официальная статистика дает невысокий уровень безработицы. В-третьих, ввиду невысоких зарплат многие белорусы, особенно молодые и образованные, уезжают за рубеж в поисках лучшей доли. Размер трудовой эмиграции из Беларуси — несколько сотен тысяч человек.

Сформированная в Беларуси социально-экономическая модель имеет все пороки социалистической экономики: уравнительность, дефицитность, неэффективность. Для президента образцом благополучия, к которому он постоянно апеллирует, является уровень жизни советских времен. И он поставил перед страной задачу-минимум достичь экономических показателей 1990 года.

Неожиданно для себя Лукашенко столкнулся с проблемой неуправляемости экономических процессов. В стране есть сильная власть, вроде бы наведшая в стране твердый порядок, контролирующая все и вся. Но к немалому удивлению президента оказалось, что в государстве есть сферы, неподвластные исполнительной вертикали, экономическая ситуация все время выходит из-под контроля. Долгое время властям не удавалось остановить обвальный рост цен, ликвидировать дефицит продуктов питания, других товаров. Президент не нашел ничего лучшего, как обвинить население в том, что оно слишком много покупает.

По официальным данным, количество нерентабельных субъектов хозяйствования колеблется в пределах 20–30 %. В 2007 году премьер С. Сидорский на одном из заседаний правительства заявил, что в сфере производства таковых предприятий не менее половины. Сельское хозяйство с учетом огромных государственных субсидий остается убыточным, т. е. затраты не окупаются. Посетив в 2005 году Глусский район, Лукашенко возмущался: «Мы вкладываем деньги, создаем условия для жизни и работы, а люди работать не хотят».

Весьма плачевное состояние наблюдается в сфере научно-технического прогресса. В 2007 году президент был вынужден признать, что отдача от науки падает, участие ученых в развитии промышленности, сельского хозяйства небольшое, лишь единичные проекты дают значительный эффект. «К сожалению, несмотря на весь научно-технический потенциал, здесь нам опереться практически не на что». Такая неразрешимая для СССР, но совершенно отсутствующая в странах Запада проблема, как внедрение разработок ученых в производство, полностью перекочевала в сегодняшнюю Беларусь. Лукашенко с сожалением констатировал: «Наука у нас функционирует сама по себе, а производство развивается само по себе. Обе сферы мало пересекаются».