Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

В политической судьбе правителей чрезвычайно важен заключительный аккорд, финал, время и способ ухода из истории. Для них, как и для великих спортсменов, важно вовремя уйти. Чувствовать историческое время, исчерпанность собственной миссии в судьбе своего народа великая политическая мудрость. Генерал де Голль добровольно ушел в отставку через год после проигранного референдума, не добыв до конца свой президентский срок. Потому и вошел в историю Франции как великий и почитаемый государственный деятель. Если бы он оставался на своем посту в условиях, когда его популярность пошла на спад, то героический образ спасителя нации в массовом сознании оказался бы размытым.

Такая же проблема встает сегодня перед Лукашенко. Дело в том, что правящая команда оказалась перед новыми, не известными ранее вызовами. Белорусская социальная модель в своем нынешнем виде долго существовать не сможет, ибо решающим условием ее функционирования были российские субсидии в виде дешевых энергоресурсов. После того как Россия начала переход на рыночные отношения с Беларусью, возникла принципиально новая ситуация. Перед руководством государства во весь рост встает вопрос о смене экономической и социальной модели со всеми вытекающими отсюда политическими последствиями. Потребуется разрушить миф о стабильности, отказаться от мысли, что можно успешно развиваться, ничего не меняя.

С точки зрения исторической памяти народа для Лукашенко оптимальным было бы уйти теперь, добыть свой нынешний президентский срок и не участвовать в новых выборах. Конечно, и в этом случае оценка его роли в истории Беларуси будет неоднозначной. И преемники, и политические оппоненты выдвинут целый ряд политических обвинений. В учебниках истории период его деятельности скорее всего в основном будет оценен негативно.

Однако в массовом сознании значительной части электората восприятие политики Лукашенко было бы неплохим, особенно на фоне неизбежных и нелегких для общественного восприятия рыночных реформ, перед необходимостью которых стоит страна. И на контрасте с этими бурными преобразованиями период правления Лукашенко выглядел бы как эпоха стабильности. И пускай бы высоколобые экономисты объясняли: дескать, реформы оказались потому болезненными, что Лукашенко затянул с их началом, довел ситуацию до предела, и за это приходится тяжело расплачиваться последующим поколениям. Но разбираться в причинах экономических процессов и их последствий — это очень сложно для обывателя.

Однако Лукашенко уходить не собирается. Но это означает, что он встал перед необходимостью корректировать политический курс. Хотя президент сильно боится любых изменений, пытается из последних сил сохранить в неприкосновенности свое детище, которое обеспечило ему много лет стабильного властвования, но понимает, что угрозы и риски от сохранения системы становятся большими, чем издержки от преобразований.

Вследствие этого начали проявляться явственные тенденции к переменам. Казалось бы, навсегда застывшая, забронзовевшая, неспособная к рефлексии система подает слабые сигналы о готовности к изменениям, пусть и косметическим. Инстинкт выживания подталкивает ее искать механизмы адаптации к меняющимся условиям окружающей среды. Действия белорусских властей в последние 2–3 года показывают, что, ощущая тупиковость инерционного развития, они в критический момент способны быть более гибкими, готовы поступиться отдельными элементами социальной системы, чтобы сохранить в целостности ее основы. Все это означает постепенное размывание белорусской социальной модели. Чтобы удовлетворять растущие потребительские запросы общества, руководство Беларуси, наступая на горло собственной песне, видя все опасности рыночной экономики для нынешней социальной и политической системы, тем не менее, вынуждено несколько либерализовать экономические отношения, нормализовать отношения с ЕС, менять государственную идеологию.

XX век продемонстрировал целый ряд успешных примеров осуществления модернизации авторитарными режимами: Чили во времена Пиночета, азиатские «тигры» и др. Вполне возможно, что инстинкт выживания будет подталкивать Лукашенко на путь авторитарной трансформации, т. е. создание экономической системы с развитым рыночным сектором, способной обеспечить развитие, при сохранении доминирующей роли государства и нынешнего политического режима. Что-то наподобие китайского пути. Успешный опыт Китая и Вьетнама показывает, что возможна модернизация под руководством левых режимов даже во главе с Коммунистической партией — рыночная трансформация под прикрытием левых лозунгов и популистской диктатуры. Почему бы нет?

Однако на этом пути перед Лукашенко встают серьезные проблемы. Самая простая из них состоит в том, что нужны новые идеи, новые подходы и новые люди. Ничего этого в нынешней правящей команде нет.

Важно обратить внимание на еще один принципиальный момент. Все эти успешные модернистские проекты осуществлялись диктаторскими режимами на этапе перехода к индустриальному обществу. Но история не знает примера перехода к постиндустриальному обществу с применением авторитарных методов. А именно на этом этапе сегодня находится Беларусь.

Кроме того, чтобы осуществить такое политическое сальто-мортале, Лукашенко придется поменять идейную парадигму, сменить идею порядка и стабильности на идею развития, образ реставратора и охранителя на образ модернизатора. Для лидера левого режима эгалитарного типа это совсем не просто. До сих пор он опирался на консервативную часть общества, которая не воспринимала рынок и приветствовала административные методы управления. А теперь ему нужно будет поменять электорат, сделать своей социальной опорой средний класс, молодежь.

Однако интереснее вопросы более общего порядка: возможно ли адаптировать белорусскую социальную модель к реалиям информационного общества? Выдержит ли она те угрозы, которые несут с собой высокие технологии? Ведь переход от индустриального к информационному обществу был важнейшим фактором, который разрушил авторитарные режимы в некоторых странах, например, в так называемых «азиатски тиграх» (Тайвань, Южная Корея), ибо высокие технологии могут успешно развиваться только в условиях экономической и политической свободы. Поэтому необходима постепенная демократизация политической системы. Тот же Пиночет шаг за шагом передавал власть демократически избранным институтам, пока совсем не отошел от дел. Лукашенко же на это не пойдет.

И вообще, когда в государственных СМИ вместо идеи возрождения села, строительства жилья, агрогородков начинается пропаганда роли и значения высоких технологий, а на информационном экране вместо передового комбайнера героем нашего времени станет программист, не есть ли это подрыв устоев? Ведь разрушившая советский строй горбачевская перестройка началась от перемены стиля, внешних форм, слов и идей. Все остальное пришло потом.