Светлана Замлелова - Александр Алехин. Партия с судьбой

Журнал «Chess» как будто с облегчением выдохнул по этому поводу: «Мы всегда придерживались позиции, что Алехина нельзя заклеймить как нацистского пособника, не дав ему возможности защитить себя. И мы никогда не чувствовали, что имеем право критиковать Алехина за участие в немецких шахматных турнирах, когда он жил в странах, оккупированных фашистами. <���…> Керес тоже играл в них, а Эйве провел матч с Боголюбовым в Карлсбаде в 1941 г.».

В феврале 1945 г. в американском журнале «Chess Review» появилась заметка «Алехин объясняет свое поведение во время войны». В заметке говорилось, что чемпион мира наконец-то дал разъяснения поступкам, из-за которых многие начали думать о нем как о нацистском пособнике.

Однако уверения чемпиона мира не были приняты без возражений. По сей день среди исследователей и любителей шахмат ведутся споры о том, писал или не писал Александр Алехин скандальные статьи для «Pariser Zeitung». Например, Ю. Н. Шабуров считает, что измышления о сотрудничестве Алехина с немецкими властями через «Pariser Zeitung» нелепы. Однако, как видно из письма Алехина организаторам турнира в Лондоне, сам он не отрицает сотрудничества, но объясняет его необходимостью и своим тяжелым положением во время войны. Алехин пишет, что его статьи были кем-то грубо перевраны. И Шабуров, очевидно, имея в виду более раннее исследование П. Морана, делает предположение, что тексты Алехина исказил редактор «Pariser Zeitung» Т. Гербец — «ярый нацист и антисемит». Однако, если Ю. Н. Шабуров основывается на книге П. Морана, то он явно недоговаривает, потому что Моран действительно указывает на сходство взглядов Гербеца и Алехина, сравнивая написанное в разное время одним и другим. Но вывод из этого делается иной: не Гербец правил Алехина, а сам Алехин воспользовался выкладками Гербеца для своих целей. Кроме того, Алехин не мог не знать Гербеца, если тот работал в журнале «Pariser Zeitung». Однако в письме к Хаттон-Уорду, заявляя, что его материалы, предоставленные к печати в 1941 г., «относились к необходимой реконструкции Международной шахматной федерации с критической оценкой теорий Стейница и Ласкера, написанной задолго до 1939 года», он ни словом не обмолвился ни о том, кому передал эти материалы, ни о том, кто мог бы их исказить. Ни имени Гербеца, ни чьего бы то ни было другого имени — что подтвердило бы его слова и придало бы им достоверности — он не назвал.

В интернете можно встретить мнение, будто тео-ретик и историк шахмат, международный мастер по шахматам, автор многочисленных книг по истории шахмат В. Д. Чащихин сумел убедительно опровергнуть приписываемое Алехину авторство «Арийских и еврейских шахмат» и доказать, что на самом деле статьи (статья) гроссмейстера были посвящены совсем другому предмету. Но о творчестве мастера Чащихина, как человека весьма активного и пытавшегося повлиять на восприятие личности и наследия Алехина, мы поговорим особо. В данном разделе касаться его изысканий мы не станем по причинам, которые укажем в свое время.

И все же, чтобы хоть немного разобраться во всей этой путанице, стоит прояснить по отдельности несколько принципиальных вопросов.

Прежде всего, необходимо уточнить, действительно ли статьи Алехина антисемитские, то есть отражающие отрицательное представление гроссмейстера о евреях, неприязнь и предубеждение к ним, основанные на религиозных или этнических предрассудках. Можно ли утверждать, что Алехин признает евреев, вслед за нацистами, низшей или неполноценной расой? Нет, ничего похожего в статьях Алехина читатель не найдет. Исключая название цикла статей и несколько действительно довольно грубых выражений, можно утверждать, что Алехин, скорее, говорит об особенностях менталитета евреев, испытавших влияние иудаизма, и тех, кто не испытывал подобного влияния. Он сравнивает подходы к шахматам разных народов, представителей разных культур. Именно с такой точки зрения Алехин утверждает, что для «арийских» шахмат характерна активная наступательная или стратегическая игра, а для «еврейских» — защита, выжидание, тактика. Для цикла его статей больше подошло бы название «Иудейские и христианские шахматы», поскольку он противопоставляет не столько евреев и неевреев, сколько, по сути, иудеев и христиан, а точнее, шахматистов, росших в иудейской или неиудейской среде, людей, в силу тех или иных причин, ставших носителями разных менталитетов.

Более того, слово «арийский» в контексте 1941 г. безоговорочно связано с немецким нацизмом, для которого упомянутые славяне Чигорин и Боголюбов уж никак не являются своими, арийскими. Напротив, они — представители низшей расы, подлежащей частично истреблению, а частично — обращению в рабов. Вряд ли сойдет в этой связи за арийца и Капабланка. Но совершенно очевидно, что Алехин рассуждает не о расовой теории Гитлера и Розенберга.

То, что существует национальная психология и национальный менталитет, то есть особый способ мышления и склад ума, формирующиеся под влиянием национальной истории, религии и других, общих для большой группы людей обстоятельств, не подлежит никакому сомнению и никого не удивляет. Но ведь с такой позиции Алехин и рассматривал разные подходы к шахматам, исследование его ближе к этно-психологии, чем к расовой теории нацистов. Евреи веками испытывали гонения и притеснения со стороны разных народов, в рассеянии еврейский народ занимался главным образом торговлей и ростовщичеством. Если прибавить к этому влияние иудаизма — религии, заметно отличающейся от более широко распространенного христианства, то вырисовываются уже вполне определенные особенности менталитета этого древнего народа. Алехину виделось, что такие особенности связаны с меркантилизмом и оппортунизмом, то есть соглашательством, а применительно к шахматам — защитой и выжиданием ошибок соперника. Стиль шахматной игры, связанный с менталитетом еврейского народа, оказал, по мнению Алехина, разрушительное в целом влияние, поскольку игнорировал художественную составляющую шахмат.

У каждого народа есть свои положительные и отрицательные черты. Выделив не самые симпатичные черты еврейского народа, Алехин уравновесил их утверждением, что «у этой нации так много одаренных сыновей во всех областях искусства». Пушкин написал о русских, что те «ленивы и нелюбопытны», но на этом основании нормальному человеку не придет в голову обвинять Пушкина в расизме и русофобии. Португальский мастер Р. Нашсименто, лично знавший Алехина, так отозвался о статьях: «Лично я не нашел в них ничего, что могло бы принизить людей, еврейский народ в целом». Это тем более верно, что Алехин особняком ставит советскую шахматную школу и еврея М. Ботвинника. На этот счет многие высказываются, что-де Алехин надеялся играть с Ботвинником, а потому пощадил его. Даже если это и так, то обособление Алехиным Ботвинника формально разрушает антисемитский характер статей. Кроме того, с арийской шахматной идеей Алехин связывает имена евреев Г. Мароци или Р. Харузека. Словом, вслед за португальским шахматистом и писателем Д. Марклом, можно воскликнуть: «Мы не верим, что Алехин мог быть убежденным нацистом». А, следовательно, и автором антисемитских пронацистских статей. И все же… И все же цикл статей с откровенно пронацистским заголовком был опубликован в нацистских СМИ. Но если отбросить это обстоятельство и убрать из текста несколько действительно некорректных выражений, то впечатление от статей останется совсем другое.