Ольга Валькова - Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

Г. А. Тихову же она рассказывала в письме от 11 декабря 1948 г.: «Недавно была на 175 л[етнем] юбилее Горного ин[ститу]та, где учились отец и братья. Столько хорошего вспомнилось…» [1745] Субботина Н. М. Письмо Г. А. Тихову. 11 декабря 1948 г. // СПбФ АРАН. Ф. 971. Оп. 4. Д. 344. Л. 40. . И тут же продолжала: «26 IX в Доме ученых состоялся доклад пр[офессора] Толстова об его находках 60 древних городов, засыпанных песками. Первый найденный им город находится на краю пустыни, всего в 15 км от Ташауза. Толстов нашел столицу, дворец, а в нем библиотеку шаха с книгами — кажется на согдианском языке — до XII в., — и сообщала далее: — 8 XII ходили мы с невесткой [1746] Вдова старшего из братьев Субботиных Алексея, погибшего в 1925 г. в Сормове, также жила в Доме для престарелых ученых. на доклад Д. В. Наливкина о землетрясении в Ашхабаде» [1747] Субботина Н. М. Письмо Г. А. Тихову. 11 декабря 1948 г. // СПбФ АРАН. Ф. 971. Оп. 4. Д. 344. Л. 40, 40 об. . Конечно, попасть всюду, куда хотелось, не получалось по разным причинам. Например, в том же письме Субботина рассказывала Тихову: «В ун[иверсите]те только что кончилась 2-х нед[ельная] научная сессия. Я не была. Хотелось поехать на доклад Фока по теории Эйнштейна и (как будто) Розанова о свечении Верхних слоев атмосферы. Не нашла провожатого и машины» [1748] Там же. Л. 41 об. . Иногда получалось что-то среднее. «На Ломоносовской сессии я опоздала на 2 часа на Ваш доклад из-за перемены времени. Очень жалела! — писала она М. А. Шателену 17 февраля 1949 г. [1749] Субботина Н. М. Письмо М. А. Шателену. 17 февраля 1949 г. // СПбФ АРАН. Ф. 869. Оп. 4. Д. 746. Л. 12 об.

Стоит отметить, что так называемая Ломоносовская сессия общего собрания Академии наук СССР, проходившая с 5 по 11 января 1949 г., оставила у Нины Михайловны не просто приятные, а восторженные впечатления, которыми она с удовольствием делилась с друзьями. „На днях послала Н[ине] М[ихайловне] [1750] Н. М. Штауде. „краткий отчет“ о сессии. Оч[ень] жаль, что Вы не приезжали, — писала она Тихову, — там было замечательное собрание в Музее Ломоносова (на верхушке Кунсткамеры, где некогда помещалось только 12 чел[овек]); затем мемориальное заседание в 71 годовщину Некрасова на его квартире-музее, где находилась редакция „Современника“ и жили Некрасов и Добролюбов…“ [1751] Субботина Н. М. Письмо Г. А. Тихову. 15 января 1949 г. // СПбФ АРАН. Ф. 971. Оп. 4. Д. 344. Л. 49. . „С каким благоговением входила я в эти 2 музея!.. — восклицала она. — 3-й замечательный лит[ературный] музей („Дом Пушкина“ — тоже осмотрела, [хотя] он уже свертывался для перехода в Ц[арское] Село, в Ал[ександровский] дворец, к 6/VI — 150-[летию] р[ождения] Пушкина“.

Ко времени проведения Ломоносовской сессии, посвященной истории российской науки в целом и 200-летию создания химической лаборатории М. В. Ломоносова в частности, не только было приурочено открытие Музея М. В. Ломоносова, но и организован целый ряд выставок, которые Субботина также с удовольствием посетила. „Интересны были выставки в Горном ин[ститу]те, в Б[иблиоте]ке А[кадемии] н[аук], археологическая (в Эрмитаже“), — писала она. Эта последняя, естественно, заинтересовала ее больше всего. „Там имеются вещи IV тысячелетия из раскопок на Днепре — эпохи создания Пирамид, но совершенно детского характера: как лепка наших детских садов, — замечала она и продолжала: — В Эрмитаже состоялся прием уч[астников] сессии в новых великолепных залах, открытых после ремонта и освещаемых люстрами „дневного света““.

Еще одно событие этой сессии обратило на себя особое внимание Нины Михайловны. „Оригинальным было заседание А[кадемии] н[аук] на воздухе, у дома № 2, где жил Карпинский. Вероятно это первое народное [1752] Слово подчеркнуто Н. М. Субботиной. заседание А[кадемии] н[аук] за все 255 лет — на набережной Невы, на фоне ее кораблей и „Медного всадника“ у того берега… Точно Петр I принимал парад современ[ной] нам науки! — рассказывала она. — Публики набралась масса и оч[ень] много фоторепортеров с юпитерами и лейками — стоявшими на переносной алюминиевой лесенке! Вавилов и Орбели и пред[седатель] исполкома <���…> [1753] Слово неразборчиво. говорили с трибуны у подъезда кв[артиры] Карпинского — потом, под звуки гимна, сняли завесы с 10 мраморных досок с именами академиков, живших в этом доме за 220 лет“ [1754] Субботина Н. М. Письмо Г. А. Тихову. 15 января 1949 г. // СПбФ АРАН. Ф. 971. Оп. 4. Д. 344. Л. 49 об., 50. . Н. М. Субботина имела в виду дом № 2 на углу 7-й линии Васильевского острова и набережной Лейтенанта Шмидта. Академия наук владела находившимися на этом месте зданиями еще с середины XVIII в. Дом, о котором идет речь, построен приблизительно в 1750‐х гг. и перестроен в начале XIX в. Во время Ломоносовской сессии были торжественно открыты доски в память живших в доме академиков: В. И. Вернадского, Я. К. Грота, А. П. Карпинского, Н. Я. Марра, Ф. Ю. Левинсон-Лессинга, М. В. Остроградского, И. П. Павлова, В. В. Петрова, П. Л. Чебышева, Б. С. Якоби.

Нина Михайловна радовалась возможности повидать друзей и коллег, хотя в суете мероприятий пообщаться толком не получалось; познакомиться с новыми направлениями исследований в различных отраслях знания. „Интересное было заседание в Конференц-зале с докладами Смирнова по ист[ории] рус[ской] математики, Делоне и Идельсона о Лобачевском, Амбарцумяна о звездных ассоциациях (ее слушали с б[ольшим] вниманием), — рассказывала она Тихову. — На др[угом] общем собрании говорили Александров (мат[ематика]) и Михайлов (ист[ория] рус[ской] астр[ономии] и Пулкова), Арбузов о химии… Шателен в Физ[ическом] ин[ститут]те о рус[ской] метрологии — он был пред[седателем] Палаты мер и весов, где я работала при Менделееве и т[ак] д[алее]“. Но даже ее неисчерпаемой энергии не хватало, чтобы побывать всюду. „Я успела побывать в Бюро Пулкова (на Чернышевского), еще в 2–3–4 местах, а народный спектакль в М[ариинском] театре „прозевала“, — вм[есто] него вчера ездила на „Аиду“ — чудесная старая опера!“ — закончила она отчет о Ломоносовской сессии [1755] Там же. Л. 50, 50 об. . Впечатление от сессии оказалось настолько сильным, что Нина Михайловна продолжала вспоминать об этом событии. „Жаль, что Вы не побывали на Ломоносовской сессии! — вернулась она к этой теме в письме Тихову 16 февраля 1949 г. — Впечатление от Музея Ломоносова точно этот гениальный человек ударил жезлом в скалу как Моисей и извлек источник живой воды разных наук“ [1756] Субботина Н. М. Письмо Г. А. Тихову. 16 февраля 1949 г. // СПбФ АРАН. Ф. 971. Оп. 4. Д. 344. Л. 53. .

Посещения различных юбилеев, спектаклей, фильмов вызывали у Нины Михайловны часто ностальгические воспоминания о юности, прошедшей в этом же городе, которыми она также делилась с друзьями. „3 раза я смотрела кино „А. Попов“, — писала она Шателену 29 мая 1950 г., — и радовалась, что я присутствовала в Физико-хим[ическом] об[щест]ве на его докладах, что Вы и В. Ф. Миткевич представили меня в сочлены, и столько лет я бывала на замечательных заседаниях, давших мне заряд энергии до сих пор. Спасибо Вам большое за это. В полной мере оценивается это теперь“. И в том же письме добавляла: „Не хватает у меня времени и сил поспевать куда бы хотелось!“ [1757] Субботина Н. М. Письмо М. А. Шателену. 29 мая 1950 г. // СПбФ АРАН. Ф. 869. Оп. 4. Д. 746. Л. 16.