Ольга Валькова - Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

Прошедшая зима была нелегкой. Казалось ли весеннее возвращение домой окончанием затянувшегося кошмара — трудно сказать. Надеялась ли на это Нина Михайловна или боялась надеяться? «Я, как вошла в большой дом, — писала она Морозову, — на меня сразу глянуло с портрета Ваше милое приветливое лицо — с таким дружеским ободрением и приветом, что я сразу обрадовалась, как доброму знаку, и захотела Вам написать!» [912] Там же. Л. 7. Но во втором письме Нина Михайловна позволила написать с долей скептицизма: «Посмотрим — удастся ли собрать плоды наших трудов или их тоже реквизируют?!» [913] Субботина Н. М. Письмо Н. А. Морозову; второе. 25 мая (7 июня) 1918 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. Д. 1811. Л. 9. Повод для скептицизма, конечно, был. Зимой от одних коллег и друзей приходили тревожные вести, другие совсем пропали из виду. «Писал мне Костинский из Пулкова, — рассказывала Н. М. Субботина Морозову, — и очень жаловался на голод, мне очень хотелось послать ему муки из Нижнего, но вывоз был запрещен. Возвращаясь сюда, мы привезли только несколько фунтов». «Где Тихов?» [914] Г. А. Тихов в 1917 г. был мобилизован в армию, его часть — Центральная аэронавигационная станция Военной школы летчиков-наблюдателей — располагалась под Киевом ( Тихов Г. А. Шестьдесят лет у телескопа. М.: Гос. изд. дет. лит., 1959. С. 68). — спрашивала далее Нина Михайловна Морозова, который и сам пропал со связи [915] Субботина Н. М. Письмо Н. А. Морозову; второе. 25 мая (7 июня) 1918 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. Д. 1811. Л. 9 об. .

Однако, несмотря на все это, Нина Михайловна рассказывала о своих зимних занятиях не без удовлетворения: «В Нижнем, где мы провели всю зиму, я соорудила картонный телескоп из привезенного мной объектива и окуляра и наблюдала всю зиму звезды. Это так удивительно хорошо! — И никакими декретами б[ольшеви]ки звезды не достанут: всегда они будут такими же ясными, свободными и чистыми от всякого захвата. И право, что это самое важное, что есть у человека, а все эти шкапики, комоды и столы, — вещь такая ничтожная, стесняющая дух! Пускай ими пользуются большевики, не видящие дальше них ничего!» [916] Субботина Н. М. Письмо Н. А. Морозову; первое. 25 мая (7 июня) 1918 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1811. Л. 7, 7 об. Во втором варианте письма Нина Михайловна высказывалась еще ярче: «Пусть большевики и захватили мою обсерваторию, но ведь я и в Нижнем Новгороде, где мы проводили зиму, из старых объектива и окуляра соорудила картонную трубу и отлично наблюдала звезды с балкона, и никакими декретами большевики не могли бы их конфисковать и запретить на них любоваться! — Разве бы только обезглавили астрономов, но и то: мысль бессмертна, а звезды будут, когда и земли не останется, не только что власти большевиков!» [917] Субботина Н. М. Письмо Н. А. Морозову; второе. 25 мая (7 июня) 1918 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1811. Л. 8, 8 об. Заметим в скобках: Н. М. Субботина, конечно, не могла знать, что пройдет около двух десятков лет и правительство большевиков устроит массовое убийство астрономов. Но по большому счету она была права: прошло еще несколько десятилетий, правительство большевиков осталось исключительно в исторической памяти, а и звезды, и астрономы по-прежнему наблюдают друг за другом… И, хочется надеяться, будут заниматься этим и впредь. В том же варианте письма Нина Михайловна сделала маленькую приписку, постскриптум: «Сочиняла зимой книжку. Написала пока 1 ½ страницы» [918] Там же. Л. 8. . К сожалению, она даже не намекнула, что это была за книжка.

Жизнь в Собольках летом 1918 г. сначала казалась вполне сносной. Голодноватой, конечно, но не более, чем у других. «Хлеба у нас, как и у всего населения, вовсе нет, — рассказывала Субботина Морозову, — мешочников не пропускают, был неурожай и теперь весь уезд покупает овес в соседнем, Верейском, по 70 р. пуд и мелет его на овсянку. Питаемся мы, как [пустынные] жители и пока вполне довольны своей судьбой» [919] Там же. Л. 9 об. . Но, конечно, как мы теперь знаем, долго так продолжаться не могло. Уже к осени ситуация изменилась. 7 (20) сентября 1918 г. Нина Михайловна писала С. К. Костинскому: «У меня на днях был обыск и взяли [призму] [920] Слово неразборчиво. , бинокль, единств[енный] инструмент для наблюд[ений] в настоящее время в Собольках. Я протестовала и заявляла, что это мой производственный инструмент, но так обратно его и не получила…» [921] Субботина Н. М. Письмо С. К. Костинскому. 7 (20) сентября 1918 г. // СПбФ АРАН. Ф. 708. Оп. 2. Д. 274. Л. 70 об. . Она просила Сергея Константиновича прислать ей хоть какой-то документ, который подтвердил бы ее принадлежность к научному миру и позволил сохранить обсерваторию. «Если у Вас есть № 1 Известий Астр[ономического] союза [922] Н. М. Субботина имела в виду «Вестник Всероссийского астрономического союза», первый выпуск которого вышел в свет в Петрограде приблизительно в конце 1917 — начале 1918 г. , и я там значусь в списках членов — будьте добры вышлите — это будет документ моей принадлежности к профессиональному Союзу [923] Имя Н. М. Субботиной действительно там есть: Список членов учредителей и действительных членов Всероссийского астрономического союза // Вестник Всероссийского астрономического союза. 1918. Вып. 1. С. 31. ; или пришлите мне какое-ниб[удь] удостоверение, что я — астроном-наблюдатель и вычислитель в Собольках, и имею обсерваторию. М[ожет] б[ыть] косвенно это даже задержит наше вторичное выселение…» — выражала она робкую надежду [924] Субботина Н. М. Письмо С. К. Костинскому. 7 (20) сентября 1918 г. // СПбФ АРАН. Ф. 708. Оп. 2. Д. 274. Л. 70 об., 72. . Но из Собольков все-таки пришлось уехать, хотя Субботина приложила массу усилий, чтобы сохранить свою обсерваторию.

К этому времени, когда первый захват, стрельба и прочее, казалось, были окончены и новая власть начала наводить какой-то порядок, Нина Михайловна попыталась апеллировать к этой власти в надежде сохранить Собольковскую обсерваторию как научное учреждение, филиал какого-нибудь института, общества… — чего-нибудь. Несмотря на то что Субботины были вынуждены уехать из Собольков, несмотря на то что Нина Михайловна получила предложение работы в Сормове, а вместе с ним жилье, занятие и (возможно!) некоторые средства к существованию, она не переставала бороться за свои Собольки. Она просила о помощи Российское общество любителей мироведения в лице его председателя Н. А. Морозова и, видимо, получила формальное согласие РОЛМ принять Собольки под свое покровительство.

Она подробно рассказывала о том, что уже предпринято, и о том, что еще надо сделать Н. А. Морозову, в письме от 2 апреля 1919 г. «Сердечное Вам спасибо за Ваше милое, дружеское письмо! — писала ему Н. М. Субботина. — Не отвечала Вам так долго, занятая всякими делами и переездом в Сормово (Заводы). Теперь мы с мамой здесь водворились и немножко устроились, в перспективе предстоит организационная работа для Обсерватории сормовского Пролеткульта, я надеюсь, что она послужит переходом к переустройству и Собольковской обс[ерватории] Р[оссийского] о[бщества] л[юбителей] м[ироведения]. Пока что жить там невозможно, т[ак] к[ак] коммуна — прямо разбойники, и нас туда не пускают, но я твердо уверена, что нравственное право рано или поздно одолеет грубую силу, и сотрудничество с мироведами будет содействовать развитию и процветанию работ Собольковской обсерватории, даже м[ожет] б[ыть] целого научного института там!..» [925] Субботина Н. М. Письмо Н. А. Морозову. 2 апреля 1919 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1811. Л. 10, 10 об. И продолжала: «Теперь надо бы, чтобы Ваше об[щест]во известило Научный отдел Наркомата просвещения (Москва, Арбат, Б[ольшой] Левшинский пер[еулок]. 4) что приняла Соб[ольковскую] обс[ерваторию] в свое ведение, и просит Научный отдел выдать охранную грамоту на основании декрета об охране научных учреждений (изд. 9. XII. 1918), и на основании охранного удостов[ерения] Научного отдела, выданного мне 14 XI 1918 за № 2633, где сказано, что Обсерватория, состоящая из дерев[янного] павильона и квартиры из 6 комнат, с инструментами, книгами и личным имуществом наблюдателей, реквизиции и уплотнению не подлежит [926] Фраза подчеркнута Н. М. Субботиной. » [927] Субботина Н. М. Письмо Н. А. Морозову. 2 апреля 1919 г. // Архив РАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1811. Л. 10 об., 11. .