Ричард Галлахер - Одержимые дьяволом. Мой опыт психиатра рядом с паранормальным [litres]

– Послушайте, я же не какая-то особенная, – продолжила она. – Я не святая или что-то такое. И я ни секунды не верю, что кто-то там добрый выбрал меня и сделал пророком или кем-то вроде этого. В общем, я не знаю, кто это, – вот что я думаю.

Не спеша с окончательным суждением, я раздумывал, что же сказать, чтобы обнадежить эту женщину. Я хотел дать ей понять, что смотрю на ее историю без иронии, но у меня не было определенного мнения по поводу природы этого явления.

– Признаюсь, я удивлен, – такой была моя реакция.

Я порекомендовал ей поговорить с кем-то из ее церкви, чтобы они помогли выяснить, не имеют ли эти «сообщения» духовную, а не психиатрическую причину.

Сара улыбнулась:

– Но ведь это они и послали меня к вам!

Мне показалось, что нужно понаблюдать еще, как ситуация будет развиваться дальше. Хотя у меня оформились в голове подозрения по поводу ее случая, но я сохранял свой обычный (т. е. высокий) уровень настороженности в отношении таких историй. Я посоветовал ей продолжать обычную религиозную жизнь и оставаться со мной на связи.

– Если ваши проблемы имеют духовную природу, то лекарствами тут не помочь. Позвоните примерно через месяц, Сара, тогда и поговорим, что делать дальше.

Она позвонила через три с половиной недели. За то время, что мы не общались, сообщения изменились. Она была взволнована.

– Все поменялось через несколько дней после нашего разговора. Теперь они называют себя душами мертвых людей. Они не говорят слишком много, мне сказано лишь ждать дальнейших инструкций.

– Что вы об этом думаете? – спросил я, не удивляясь такому развитию событий.

– Мне кажется, это фальшивка. Зачем им называть себя по-другому? Они думают, я дура? Я вообще в это не верю, что души мертвых могут общаться с нами. И в Библии такие вещи очень осуждаются. Я не искала их и никогда сама не пошла бы к медиумам и не стала бы общаться с умершими, я знаю, что Библия против этого всего. Тут должно быть что-то другое.

Я снова убедился в трезвости и здравомыслии Сары. Внутри соглашаясь с ней, я не хотел брать на себя всю ответственность. Сказав ей оставаться на связи, я решил, что нужно подождать еще, пока она не получит больше информации, как это, по моему опыту, случалось раньше в подобных случаях.

И я не был разочарован. Примерно через неделю она позвонила опять. Голос звучал более уверенно.

– Что ж, доктор Галлахер, теперь я поняла, что происходит. Наконец-то они сказали, кто они. Признались, что демоны. Значит, они меня обманывали. Теперь я понимаю, почему им нужно было так долго врать и не давать мне покоя.

Хотя это уже был прорыв, Сара пока не полностью выбралась из этого темного леса. Другие паранормальные проявления продолжались, и это убедило меня, что случай имеет демонический характер.

Многие, даже опытные психиатры, незнакомые с этой загадочной областью, автоматически и без колебаний диагностируют здесь тяжелый психоз. Но это не были «галлюцинации», и у Сары не было никаких нарушений психики. Не отрывочные «голоса», которые слышат психиатрические пациенты, а связные и понятные сообщения. Сара ничего не «слышала» ушами – как это бывает у шизофреников, когда они слышат голоса, – я вообще не мог считать ее ощущения «голосами». Когда я снова попросил ее описать их, она сказала, что это «мысленные ощущения» (ее термин), при этом она была полностью уверена, что это не плод ее воображения. Любое объяснение этих явлений будет существенно отличаться от описания слуховых галлюцинаций.

Одна из гипотез, иногда называемая «теорией единого психоза», состоит в том, что такие слуховые дисфункции возникают из «событий мозга» или каких-то неврологических проблем, но по своей сути являются «непатологическими». Эта точка зрения кажется здесь надуманной, поскольку эти два явления настолько качественно различны и обнаруживаются у совершенно разных типов пациентов (с одной стороны, у тех, кто переживает паранормальный опыт, а с другой – у типичных психиатрических пациентов). И первых, и вторых также нужно отличать от людей, у которых просто «живое воображение». Ни то, ни другое нельзя объяснить просто активной работой мозга, в чем вполне можно убедиться в ходе внимательного общения с представителями этих разных групп.

Для понимания состояния Сары контекст также имел важное значение, как и в диагностике одержимости. Сара уже имела опыт с медикаментами, которые не оказали никакого действия. Отсутствие эффекта могло заронить зерно сомнения в том, что дело тут в обычной психиатрической патологии. Кроме того, в историческом контексте безупречное прошлое Сары могло навести на мысль, что злые духи хотят ее запугать и запутать или же просто сбить с толку. Как и в случае с Марией, она могла стать мишенью из-за своей чистоты, добродетели, верности Богу и семье. Она определенно чувствовала себя «атакованной» или, по крайней мере, сильно «встревоженной», испытывая при этом неприятные, но не психиатрические симптомы, явно паранормальные по сути. Ее странное состояние не было предопределено обращением ко злу или знакомством с оккультизмом – она отрицала любую такую возможность.

Основываясь на своем опыте общения с людьми духовно активными, такими как Мария, Мэнни и некоторые другие, я смотрел с оптимизмом на перспективы Сары, и позже эта уверенность полностью оправдалась. Она не получала психиатрического лечения, не принимала медикаментов, но сейчас ее совершенно не беспокоят никакие «сообщения», которым, как она знала с самого начала, не нужно верить. И при этом у нее не было нарушений психики.

Самым важным в истории Сары стало подтверждение факта, что злые духи очень часто лгут о своей истинной природе. Одна из их главных целей – сбивать с толку людей, и на протяжении истории они множество раз притворялись и душами мертвых, и ангелами, и, возможно, божествами языческих религий. Духи получают удовольствие, порождая в людях суеверия и пугающие предрассудки о своей натуре, поэтому они, естественно, хотят спрятать свою демоническую суть. Такое затуманивание также применяется ими для разрушения наших убеждений. Демоны маскируются, пытаясь выдать свои «послания» за т. н. личные откровения (к примеру, за подлинный и очень редкий опыт переживаний святых душ), которые становятся затем наживкой для желтых газет и любящих сенсации социальных сетей.

Что касается истории Сары, то женщине пришлось обратиться за духовной помощью, которая и вынудила демонов в конце концов открыть их настоящее лицо. Во многих случаях духи раскрывают себя во время экзорцизма, когда на них оказывается сильное давление. В известном случае в Айове, произошедшем в середине XX века, вселившийся злой дух пытался выдать себя за душу Иуды Искариота. Только после несколько процедур экзорцизма, ослабивших власть духа над одержимой женщиной, сущность с большим неудовольствием призналась экзорцисту в обмане и подтвердила свою демоническую идентичность.