Майкл Бэрьер - Уолт Дисней: человек-студия [litres]

Но у Уолта и Роя в то время были проблемы и посерьезнее, чем не желающие повышать свою квалификацию сотрудники. Пэт Пауэрс настойчиво требовал, чтобы мультфильмы обходились дешевле, ему хотелось меньше платить Диснею и больше прикарманивать от продажи фильмов. Причем вел себя Пауэрс все более и более нагло, тон его писем был просто оскорбительным, это напоминало переговоры с Чарльзом Минцем. Диснеи ожидали, что Пауэрс выплатит им деньги за прокат мультфильмов, но тот не хотел раскрывать бухгалтерские книги, пока Диснеи не подпишут с ним формальный договор на продажу «Наивных симфоний» и «Микки-Мауса». В итоге Уолт, Лилиан и юрист Диснеев Гюнтер Лессинг выехали 17 января 1930 года в Нью-Йорк для личной встречи с Пауэрсом. А утром 21 января Аб Айверкс вошел в кабинет Роя Диснея и сообщил, что увольняется.

Уход Айверкса для Диснея стал большим потрясением не только потому, что они десять лет сотрудничали, но и потому, что он был его коммерческим партнером. С 1928 года Аб начал выкупать двадцатипроцентную долю, отказываясь каждую неделю от двадцати долларов из своего жалованья. Потом он отчислял уже по тридцать пять долларов, и к моменту увольнения выплатил за свой пай 2920 долларов.

Уолт считал, что Айверксу с давних времен не давала покоя обида: Аб, гораздо более одаренный и опытный художник, получал меньше, чем Дисней, еще в «Компании рекламных фильмов Канзас-Сити». Рой же напрямую спросил Айверкса, не имеют ли отношения к его намерению уйти со студии Пауэрс, Гигерих или Хью Хармен. Аб посмотрел Рою прямо в лицо и сказал, что нет. На следующее утро Уолт прислал телеграмму, из которой следовало, что Пауэрс и впрямь приложил руку к уходу Айверкса. По словам Роя, Айверкс «ужасно сконфузился», когда Рой сказал ему об этом.

По договору с Диснеями, после увольнения Айверкс не мог оставаться их компаньоном. Братья готовы были выплатить Абу всю сумму, 2920 долларов, в течение года с прибавкой обычных семи годовых процентов, в обмен на его отказ от всяких прав акционера. Затем у Роя и Аба состоялась «очень спокойная беседа»: «Я сказал ему напрямик, самое поганое – это когда близкий человек покидает тебя в трудный момент». Потом Рой написал брату, что Айверкс, оказывается, начал переговоры о самостоятельной продюсерской деятельности еще в сентябре прошлого года, но он «не подозревал, что за сделкой стоит Пауэрс… Мы знаем, как легко манипулировать Абом, и знаем двуличие Чарли Гигериха и Пауэрса. Я не выгораживаю Аба, просто пытаюсь понять, что произошло. По-моему, вначале Аб не имел в виду ничего такого, и, хотя он не признается, по-моему, он сожалеет, что все так обернулось».

Но, переманивая Айверкса, Пауэрс совершил роковую ошибку. В сравнении с Уолтом Диснеем Аб был слишком замкнутым человеком, чтобы успешно руководить мультипликационной студией. «Аб избегал ответственности, с ним надо было быть заботливой мамочкой, – рассказывал Бен Шарпстин. – Когда его обхаживали, он проявлял великодушие и делился любыми знаниями, но сам вперед не пробивался».

Айверкс возглавил студию, выпускавшую через компанию MGM «Лягушонка Фрога», но значительных успехов не добился. В 1940 году он вернулся к Диснею уже без амбиций компаньона и занимался решением сложных технических проблем.

На следующий день после Айверкса уволился и Карл Сталлинг.

В начале 1929 года, когда Уолту понадобились деньги на покупку оборудования для звукозаписи в Лос-Анджелесе, Сталлинг вложил в компанию 2000 долларов. Теперь нужно было выплатить ему эти деньги. Кроме того, Сталлинг был инвестором «Наивных симфоний», с 31 декабря 1928 года из его жалованья удерживалось двадцать пять долларов в неделю. Как и в случае с Айверксом, увольнение означало, что Сталлинг лишается права на треть доходов от «Симфоний».

Расставание со Сталлингом прошло более болезненно, чем с Айверксом. Он вернулся в студию за нотами, но Рой запретил ему их забирать. «Он был готов забрать их вопреки моему запрету, и я думал, что мне придется вышвырнуть его вон», – писал Рой Уолту.

Все партнерские отношения Уолта заканчивались разладом, а иногда и разрывом многолетних дружеских отношений. Больше Уолт ни с кем не хотел связываться. С 1932 года компанией владели только Уолт и Рой со своими женами.

К счастью, Айверксу не удалось сманить с собой никого из диснеевских сотрудников – ньюйоркцы скептически отнеслись к возможному успеху бывшего коллеги в качестве главы студии. Бен Шарпстин как-то сказал: «Мы понимали, что основа успеха диснеевских мультфильмов – это личные качества Уолта». И в итоге уход Айверкса и Сталлинга лишь укрепил финансовую позицию и авторитет Диснеев.

В Нью-Йорке Уолт понял, что перерос уровень скупых дистрибьюторов вроде Пауэрса. Но расторжение деловых отношений с мошенником-ирландцем не обошлось без неприятностей, Уолт даже переехал в другой отель и зарегистрировался там под вымышленным именем, чтобы укрыться от судебных приставов. А 19 февраля Дисней напрямую подписал контракт с «Коламбиа», компанией, через которую Пауэрс распространял его фильмы.

Но Пауэрс сдаваться не собирался. В апреле 1930 года в Нью-Йорк пришлось поехать уже Рою. Из переписки ясно, что Уолт по-прежнему держал бразды правления в своих руках, однако ему был необходим опыт Роя как «специалиста по деньгам». Трехсторонние переговоры Диснеев, Пауэрса и «Коламбиа» начались в марте, и подписанное в апреле соглашение обошлось недешево: Диснеи отозвали требования, выдвинутые к Пауэрсу, они выплачивали ему 50 000 долларов, которые одолжили у «Коламбиа» и которые надеялись вернуть за счет прибыли от фильмов. Зато «Коламбиа» платила Диснеям авансом 7000 за каждый фильм. Теперь Уолт мог тратить на производство мультфильмов намного больше, чем прежде.

Уолт Дисней был гораздо менее консервативен и больше открыт новому, чем его конкуренты. Но и его представления о том, какими должны быть коммерчески успешные мультфильмы, менялись не быстро. Так, он с осторожностью относился к цветной и широкоэкранной мультипликации: «В комическом анимационном фильме важны только смех и личность автора. Сами по себе цвета не завоюют внимания публики». Но в 1930 году, когда студия еще была связана обязательствами с «Коламбиа», Диснеи заключили новый контракт с United Artists на выпуск «Наивных симфоний» в цветной версии. Первой из «симфоний» в красках должна была стать «Цветы и деревья».

Цветная версия этой фантазии о любви двух молодых деревьев, которой угрожает ревнивый пень, была показана впервые 18 июля 1932 года в голливудском «Китайском театре Граумана». Мультфильм шел в паре с фильмом MGM «Странная интерлюдия», успех был огромный. Несколько дней спустя в письме Рою вице-президент United Artists Лайтмен рассыпался в похвалах, но выразил обеспокоенность расходами Диснеев на столь дорогостоящие фильмы в период экономической депрессии. «Я осознаю, – ответил Рой, – что мы с Уолтом не придерживаемся “чисто делового подхода”. Но, честно скажу, мы больше заботимся о том, чтобы добиться прочного положения, производя качественную продукцию. Этот трудный период мы переживем, только если будем работать по-настоящему хорошо. И, когда наступят лучшие времена, мы окажемся впереди всех и сумеем позаботиться о деньгах». К ноябрю 1932-го у братьев Дисней не осталось никаких сомнений, что все «Наивные симфонии» необходимо делать в цвете.