Иосиф Пилюшин - Снайпер Великой Отечественной

В 7 часов утра 21 сентября противник бросил в атаку крупные силы пехоты, действия которой поддерживались самоходками, танками и авиацией. Наши войска не смогли выдержать этот массированный удар и стали отходить к станции Заводская, а к исходу дня мы вынуждены были отступить к Стрельне, где и закрепились.

На следующий день с восходом солнца противник возобновил атаку, но мы встали насмерть. Спустя некоторое время мы услышали слева от нас, в районе Красного Села, грохот канонады, которая все время приближалась. Как я потом узнал, это 2-я бригада морской пехоты [18] Точнее, 2-я Отдельная бригада морской пехоты. Сформирована в июле 1941 г. на Балтийском флоте из личного состава строящихся кораблей, береговых частей и моряков запаса, прибывших на флот по мобилизации. (Прим. ред. ) и подразделения народного ополчения перешли в наступление на гитлеровцев, направив свой удар на Новый Петергоф. Вражеские войска оказались разрезанными на две части. Одна из них, в составе не менее двух дивизий, была прижата к берегу Финского залива и полностью уничтожена, а другая поспешно отступила. Мы вторично заняли Новый Петергоф, но удержаться в городе опять не сумели. Враг ввел в бой свежие танковые части, и мы вынуждены были еще раз отступить.

Немцам удалось потеснить наши войска к станции Горелово и одновременно возобновить атаки на Стрельну. С новой силой разгорелся бой на берегах Финского залива. Наши войска находились в крайне невыгодном положении: узкая полоска земли, на которой мы находились, подвергалась непрерывной бомбардировке с воздуха и сильному артиллерийскому обстрелу. Для того чтобы сохранить силы, нам было приказано оставить Стрельну и отойти к Урицку. Здесь нам на помощь подошли 6-я бригада морской пехоты [19] Сформирована в сентябре 1941 г. на Балтийском флоте из личного состава кораблей, курсантов Учебного отряда и Военно-морского медицинского училища. Бригаде был также придан армейский батальон связи. ( Прим. ред .) и батальоны ополченцев. Тысячи ленинградцев днем и ночью шли в эти дни на фронт. Среди них были рабочие, инженеры, профессора, врачи, учителя – люди всех профессий. Фронт и Ленинград стали неотделимы друг от друга.

В первых числах октября противнику удалось еще раз потеснить нас и овладеть Урицком и станцией Лигово. Теперь уже до Ленинграда оставалось 8 километров. Смертельная опасность нависла над городом Ленина. Линия фронта на нашем участке проходила в пятистах метрах от шлакобетонных домов поселка Клиново. Нейтральной зоной была лощина, которая с восточной стороны огибает Урицк и уходит в сторону Горелова. В расположении противника непрерывно гудели моторы танков и самоходной артиллерии. Немцы подтягивали новые силы, готовясь к решающему штурму Ленинграда. Пехотные части обеих сторон стояли на исходных рубежах, но в бой не вступали. Корабли Балтийского флота и наша наземная артиллерия непрерывно вели огонь по скоплению вражеских войск [20] В состав Балтийского флота в те дни входил, в частности, 1 линейный корабль (второй линейный корабль («Марат») был потоплен германскими пикировщиками 23 сентября 1941 г. и вновь введен в строй (в качестве стационарной артиллерийской батареи) лишь в декабре 1941 г.) и 2 современных крейсера. Огневая мощь кораблей Балтийского флота, береговых батарей и морской артиллерии на железнодорожных транспортерах сыграла огромную роль в успехе обороны города. ( Прим. ред. ) .

Наступила ночь. На некоторое время все затихло. В наших траншеях и блиндажах было многолюдно. Шли последние приготовления к предстоящей битве. Когда Васильев и я зашли в командирский блиндаж, народу там было полно. У края нар стоял невысокий пожилой мужчина в штатском костюме с винтовкой в руке. Он рассказывал бойцам, как его отправляла на фронт жена. Я застал окончание этого рассказа:

– Ну вот и справьтесь с характером русской женщины! Я ей одно, что у меня броня , что завод не отпускает на фронт, а она мне говорит: «Да какой же ты мужчина, когда держишься одной рукой за броню , а другой за женину юбку? Ведь война идет, немец у Ленинграда, он хочет забрать наш завод, убить наших детей…» И вот, дорогие товарищи, жена моя, Мария Степановна, достает из-под кровати вот эту сумку, подает ее мне в руки и говорит: «Счастливого пути, Степан Васильевич, буду ждать». Я хотел еще раз напомнить жене о заводской броне , но не пришлось. Мария Степановна, подойдя ко мне, сказала: «Давай мне твою заводскую броню и скажи, на каком станке мастерить. Я пойду на завод и буду работать за тебя, мой бронированный муж!» Вот, дорогие мои друзья, по чьей воле я, Степан Васильевич Смирнов, очутился вместе с вами с этим карабином.

Общий смех прокатился по землянке. К Смирнову подошла Зина Строева, положила ему руку на плечо и ласково посмотрела в глаза:

– Молодец ваша жена! Ну а если она вас обидела и не поцеловала, провожая на фронт, чему я не верю, так разрешите мне вас поцеловать как фронтового отца.

Строева обняла Смирнова и крепко поцеловала. Смирнов снял с головы кепку и, улыбаясь, поклонился Круглову:

– Прошу вас, товарищ командир, принять меня в вашу фронтовую семью и зачислить на все виды довольствия.

Круглов крепко пожал руку бойцу:

– Мы рады вам… Но прежде прошу пройти к комиссару батальона, вы ведь коммунист.

Снова встретиться со Смирновым мне не пришлось – он был направлен в другое подразделение нашей части.

День 13 октября 1941 вошел в историю героической обороны Ленинграда. Связисты заканчивали прокладку телефонных линий к командным пунктам. Артиллеристы сверяли последние данные воздушной разведки о расположении огневых позиций около бывшей дачи Шереметьева. А вот пехотные части противника не подавали никакого признака жизни. Казалось, немцы оставили свои рубежи, но я знал, что они стоят в траншеях с автоматами в руках в такой же готовности к бою, как и мы.

Все мои усилия в то памятное утро поймать на прицел фашиста успеха не имели. Вражеская артиллерия хранила полное молчание. Наша наземная артиллерия тоже молчала, хотя артиллеристы были готовы вступить в бой в любую секунду. В этом торжественном и одновременно грозном молчании войск обеих сторон было нечто величественное и вместе с тем тревожное. И вдруг земля дрогнула. Воздух наполнился свистом снарядов, последовали глухие взрывы, а потом выстрелы и разрывы снарядов превратились в сплошной грохот, который сопровождался глухим и протяжным стоном самой земли. Это и было началом великого, решающего сражения у стен Ленинграда.

Два часа шел жестокий бой, и ни одна из сторон не сумела продвинуться ни на метр. На третий час немцы не выдержали, стали пятиться. Но как пятиться! Огрызаясь на каждом шагу, цепляясь за каждую складку земли. Наш батальон развивал атаку от развилки дорог по левой обочине шоссе прямо в сторону города Урицка. Левее от нас шли в атаку морская пехота и добровольческие отряды ленинградских рабочих. Отступая, немцы продолжали вести губительный огонь из станковых и ручных пулеметов, установленных в подвалах шлакобетонных домов Клиново и в кирпичных зданиях на окраине города. Плотно прижимаясь к земле, мы ползли вперед, укрываясь в складках местности и за трупами убитых. Останавливаться было нельзя: враг мог закрепиться на промежуточных рубежах и контратаковать нас.