Кирилл Вышинский - «Жил напротив тюрьмы…». 470 дней в застенках Киева

Но на Майдане и во Львове не понимали, что такое донецкий характер. Там думали, что стоит только припугнуть, и эти пассивные совки и ватники с Востока подчинятся, захотят быть «настоящими украинцами». Вместо этого произошло то, что происходит сейчас, — кровь, горе, страдания. Стегать плетками — себе дороже!

В Донбассе прекрасно понимают, что украинцы и русские не отличаются ни цветом кожи, ни языком. Если покопаться, то у обоих народов один и тот же культурный бэкграунд, читали одни книжки, смотрели одни фильмы. У меня, уроженца Днепропетровска, например, больше различий с украинцем из Львова, чем из Крыма или Донецка. Потому что он в быту общается по-украински, а я по-русски. Эта страна двуязычная, билингвистичная. Но это не так важно. Гораздо важнее и даже страшнее, что у него другие герои. Я никогда не скажу, что Мазепа или Бандера — герой. А кто-то во Львове или Тернополе будет осквернять могилы советских солдат или героя-разведчика Великой Отечественной Николая Кузнецова. И в этом смысле у меня с ними больше различий, они просто принципиальные, хотя мы живем в одной стране. Поэтому Украина такая разная.

И плохо, когда к власти в стране приходят люди, не понимающие того, что очевидно. Люди, которые хотят спекулировать на различиях, а не пытаться их как-то сгладить, примирить. Хотя как можно примириться с теми, кто оскверняет твою память и плюет на могилы твоих героев?!

В своих «Мыслях в клетку» я сделал немало записей о том, как увидел множество параллелей в истории Украины прошлых веков и её сегодняшнем дне. Вот некоторые из них.

«Порошенко — самый никчемный президент Украины за всю историю страны. Просто преступник. Сознательно отказался от территорий, не сумел завоевать второй срок, потерял всё, поскольку нажил серьёзных врагов в украинской олигархической среде. А его главная ошибка — в качестве идеологии воспринял идею западноукраинской/галицийской элиты о необходимости построения национального государства. Отсюда и отказ от территорий — там всё равно живут «неправильные» украинцы. Отсюда и война на Юго-Востоке — сделаем «неправильных» правильными, уничтожим «пятую колонну».

«Старая галичанская песня про «схидняков» (тех, кто живет на Востоке Украины) — живут с нами, но думают неправильно. Они хотят «с москалями», но им нужно с нами. В 99-м, когда мы снимали фильм перед выборами, дед на «клумбе» во Львове (месте, где собираются потрепаться львовские старики, такие себе галицкие «пикейные жилеты») рассказывал, как «много у нас, украинцев всего есть», но куда нам нужно идти на самом деле — знают только они, львовяне».

«Вопрос для галичан с языком очень прост — в церкви и дома говорите на родном языке, мы не запрещаем. Во всех остальных местах — только на государственном, на украинском. Для человека, который вырос на Востоке Украины, это дико — почему вдруг в школе или в театре будет только украинский? Или субтитры там же, если все и так все понимают по-русски, без субтитров.

Это ответ на какие-то исторические родовые травмы типа Эмского указа или Валуевского циркуляра (документы российского правительства в 60–70-е годы XIX века, приостанавливающие печатание учебников и религиозных книг на малороссийском наречии. — Прим. авт. ). Но и там были не запреты, а лишь частичные ограничения на функционирование, и это был XIX век, а здесь — методы XIX в XXI!»

«Страшная пятилетняя прививка ненавистью во времена Порошенко — к другим, к русским, к россиянам, к «непонимающим» (венграм, полякам). Украина вернулась в конец XIX века — «будем делать украинцев», «сплочение нации» и т. д. Но Порошенко не понял, что интернет не даст вернуться в XIX столетие, всегда напомнит, что в стране уже XXI век, а значит, нет монополии на истину и смыслы».

«Для таких методов «формирования нации», как при Порошенко, хотя это, скорее, не формирование, а прямое насилие над согражданами, нужны были серьёзные мотивы, оправдания. Был избран самый главный (значимый) и простой — война. «У нас российско-украинская война!» Значит, будем бороться со всем, что из страны-агрессора — языком, культурой, просто ездить туда запретим. Но это уже не XIX и не XX, это XXI век, в котором личный интерес, личные связи, просто общая память и сила единой культуры оказались сильнее идеологии «национального строительства». И пропаганда «войны с Россией» не сработала. Так мыслят многие на Украине, нужно только это признать».

«Игнорирование многонационального характера страны, стремление подавить русскую часть Украины, даже готовность отказаться от нее — главная ошибка украинской элиты времён Порошенко. Но, как говорится, это не просто ошибка. Это хуже — преступление».

Теперь настало время рассказать, как в свете изучения истории Украины я увидел «машину ненависти», что создавал Порошенко в годы своего правления. Это позволяет найти ответ на многие вопросы — о судьбе Крыма и Донбасса, итогах президентских выборов (как прежних, так и последних), и политических играх вокруг истории с моим арестом и обменом.

Порошенко на президентских выборах в мае 2014 года набрал 50 с лишним процентов голосов и победил в первом туре, чего никогда в истории Украины не было. На чём победил тогда Порошенко? На создании очень мощных ожиданий, что сумеет установить мир и стабильность в стране. Тогда война в Донбассе только начиналась, но уже был очень силён запрос на мир в украинском обществе. Порошенко понимал, что одних только обещаний, будто доллар будет стоить порядка 15–16 гривен, а то и вовсе 10, будет недостаточно для его победы. Хотя и это он тоже обещал — но доллар на Украине с тех пор ниже 24 гривен не опускался. И все же самая мощная его декларация во время предвыборной кампании 2014-го была в том, что он «закончит эту войну» за месяцы, если не за недели.

Но став президентом, Порошенко, по-видимому, понял, что война выгоднее, чем мир. Он увидел, что добиться мира на Востоке будет очень сложно — да и не нужно. Поскольку возвращение Донбасса в Украину создаст только трудности для будущих выборов — не будут там люди голосовать за строителя «политической нации». Есть и еще одно объяснение, почему Порошенко не хотел останавливать войну, а Зеленский сегодня вроде как хочет (по крайней мере, много говорит об этом), но не прекращает военные действия на Донбассе. Украинская власть, кто бы ни представлял ее с 2104 года, несамостоятельна в принятии любых серьезных решений. Война, санкции по отношении к России, закон о продаже своей земли — все по указке извне. Из Белого дома, из МВФ, из Брюсселя. Чаще, конечно, из администрации американского президента — не важно, какого, демократа или республиканца. Легко вспоминается только самое яркое и заметное, что вышло в публичное пространство — история, как по указанию демократа Байдена Порошенко снял своего генпрокурора Шокина. А затем республиканец Трамп по телефону объяснял Зеленскому, что нужно расследовать преступные действия демократа Байдена. И Зеленский обещал, что его генпрокурор Рябошапка точно не подведет… И это только один пример прямых указаний извне. Сколько их было — не сосчитать. Сколько их еще будет — сложно даже представить…