Кирилл Вышинский - «Жил напротив тюрьмы…». 470 дней в застенках Киева

В 2004 году, когда стало ясно, что эпоха Кучмы заканчивается, произошла конституционная реформа. На эту реформу согласился будущий президент Ющенко — это было условием со стороны окружения Кучмы. Тогда все осознали, что Майдан — первый по счёту — создаёт в стране мощный политический кризис. Разрешить его можно было только компромиссом, иначе дальше последовала бы горячая фаза. Такого поворота событий все боялись, и, к счастью, в ту пору его удалось избежать. Ющенко согласился отдать в парламент значительную часть президентских полномочий, и на этом компромиссе стал президентом Украины в 2004 году.

Дальше началась борьба за власть. Каждый раз она приводила к новым результатам — Ющенко принял усечённые полномочия, Янукович, победив на выборах в 2010 году, утраченные полномочия себе вернул — просто по щелчку пальца. Конституционный суд Украины под давлением президентского окружения признал конституционную реформу 2004 года неправильной и своим решением отменил её. Чрезвычайная ситуация в практике парламентаризма — положение высшего органа власти, Рады, выбранного народом, изменяется решением Конституционного суда. Тем не менее именно так и произошло, потому что каждый президент хочет иметь максимум власти. По этому пути пошёл и Янукович. Когда его свергли, всё вернули назад — полномочия президента опять оказались ограниченными, Верховная Рада вновь заняла главенствующее положение. Но Порошенко оказался хитрее. Поскольку у него было коалиционное большинство в парламенте, он не стал добиваться возвращения полномочий, а просто расставил везде своих людей, формально проведя их через парламент. Одним из этих людей оказался Юрий Витальевич Луценко, генеральный прокурор Украины без юридического образования, о нём я уже рассказывал. Пока он оставался на своём посту, я оставался в СИЗО. 28 августа меня освободили из СИЗО, 29 Луценко написал заявление об отставке, и парламент освободил его от должности. Связь очевидна: пока последний из ближайших соратников Порошенко оставался во власти — я сидел. То есть Зеленский, хотя и стал президентом, не смог быстро демонтировать ту систему, ту машину ненависти, что сложилась при Порошенко.

Но была и другая причина. Некоторые элементы этой системы ненависти, которую создал Порошенко, Зеленский решил сохранить для собственной выгоды. Для многих — и для меня — стало неожиданностью, когда на одном из подходов к прессе Зеленский вдруг заявил: «Мы выпустим Вышинского только в обмен на свободу Сенцова».

И я понял, что новый президент решил в ситуации со мной снять те сливки, что готовил для себя Порошенко. Что он такой же, как и другие украинские политики. Вопросы законности и справедливости для них второстепенны по сравнению с такими понятиями, как власть, собственный рейтинг и популярность. Для Зеленского я — не гражданин Украины, который оказался в результате действий его предшественника Порошенко в тюрьме. Для Зеленского я — валюта в политических торгах, которые Порошенко нужны были перед выборами. Порошенко проиграл, но валюта осталась. И что с того, что это незаконно и дурно пахнет? Рейтинг будет расти, а это главное!

Продолжение истории с обменом сулило Зеленскому большие политические дивиденды — те, что хотел, но не сумел получить Порошенко. Плюс к тем людям, чья судьба обсуждалась в связи с моим арестом, добавились ещё 26 украинских моряков. Их задержали российские пограничники в Керченском проливе 25 ноября 2018 года, когда те открыто нарушили границу. Россиянам пришлось преследовать нарушителей и открывать огонь.

История с моряками, кстати, яркий пример политической авантюры, о ней стоит сказать особо. Авантюра под Керченским мостом развивалась по чёткому и понятному плану. 26 украинских моряков были арестованы вместе с судами. Несколько человек ранены. С российской стороны это была абсолютно обоснованная защита своих территориальных вод. По утверждению украинской стороны, это был плановый проход кораблей для усиления украинской военно-морской группировки в Азовском море. Примечательно, что всего за два месяца до этого события два точно таких же украинских артиллерийских бронекатера перевезли к Азовскому морю по суше — создавали эту самую военно-морскую группировку. Это было в сентябре. В ноябре зачем-то понадобилось проводить катера с буксиром через Керченский пролив. С точки зрения заботы о безопасности личного состава, выражаясь простым дворовым языком, это была стопроцентная подстава. Причём подстава чётко обозначенная. Через два месяца после того, как катера и их экипажи безо всяких проблем везут по суше, украинских моряков на таких же катерах толкают под Керченский мост — объект, усиленно охраняемый российскими пограничниками из-за неоднократных угроз с украинской стороны провести там теракт. С учётом обстановки вокруг Керченского моста нарываться на обострение было глупо с человеческой точки зрения. С политической же точки зрения это был подлый поступок по отношению к тем, кто будет выполнять преступный приказ. Примечательно и то, что на катерах оказались два офицера военной контрразведки СБУ, которые выглядели как заградотряд.

Результат был вполне предсказуемым — конфликт, задержание. Но это дало повод президенту Порошенко немедленно подписать указ о введении военного положения. Верховная Рада его утвердила. Даже во внутриукраинском политическом пространстве такой шаг вызвал, мягко говоря, удивление. Сразу три бывших президента Украины — Кравчук, Кучма и Ющенко — заявили о том, что указ носит ярко выраженный политический характер. Они напомнили, что даже в более трудные времена, например, летом 2014 года, когда части ВСУ были в «котлах» под Иловайском и Дебальцево, президент почему-то не пытался ввести военное положение. А теперь, фактически накануне выборов, это было сделано. Как известно, по украинскому законодательству выборы во время действия военного положения невозможны, они автоматически переносятся до его окончания. Поэтому решение президента выглядело крайне двусмысленно. Среди политической элиты страны появилось мнение, что Порошенко таким образом просто отодвигает дату выборов, хочет выиграть время для продолжения своей кампании. Именно поэтому после жарких дебатов в парламенте срок действия военного положения сократили с двух месяцев до месяца. На этом настояла оппозиция режиму Порошенко.

Я следил за историей с моряками по телевизору, ещё находясь в Херсонской тюрьме. Со мной в камере сидел Володя по прозвищу Якорь, потомственный военный моряк, который сам служил в пограничных военно-морских силах. Якорь даже после 2014 года регулярно ездил на День ВМФ в Севастополь и Балаклаву. Он воспринимал историю под Керченским мостом крайне болезненно. Глядя в телевизор, скрипел зубами и с ненавистью произносил: «Вот сволочи, подставили ребят-моряков!» Для него, простого человека, жизнь которого связана с морем, моряки были куда большей ценностью, чем всякие представители политической элиты.