Шон Байтелл - Семь типов людей, которых можно встретить в книжном магазине

За много лет было опубликовано столько художественной литературы, что около двух тысяч романов, имеющихся у нас в наличии, – это лишь малая толика существующего многообразия. В продаже очень редко оказывается именно та книга, которую ищет коллекционер художественных произведений. И все же, если таковая находится, восторг покупателя не передать словами. В большинстве случаев оказывается, что за этой книгой он охотился немало лет. Обычно такие книголюбы не пользуются онлайн-поисковиками и отличаются упрямой настойчивостью, присущей представителю старшего поколения, у которых не было доступа к глобальной Сети. Как правило, они ищут либо что-то редкое, либо какое-нибудь конкретное издание и никогда не пытаются выбить скидку.

Этот вид, как и некоторые другие, я уже расхваливал в своих предыдущих книгах. Коллекционер книг о железнодорожном транспорте не похож на представителей прочих видов, а его интерес к данной сфере столь же пылок, сколь непритязателен его вкус в одежде. Для него любая книга о подвижных составах на паровой тяге Северо-Восточной лондонской железной дороги или коллекционных номерных табличках викторианских поездов Лондона, Брайтона и железной дороги Южного побережья – настоящий Святой Грааль из мира литературы. Если окажется, что у вас в продаже есть то, что ему нужно, вас ждут поистине королевские почести.

Представители этого вида встречаются так редко, что «обычные» – это, пожалуй, не самый точный эпитет. Они не всегда знают, что именно ищут, и потому легко могли бы пополнить ораву любителей тратить чужое время, которые бродят по магазину с вялым любопытством, но их отличает одно важное свойство: они знают, что ищут что-то для себя, и в то же время в достаточной мере лишены предрассудков, чтобы не цепляться за название конкретной книги. Они всегда уходят из магазина с покупкой. А самое располагающее их качество заключается в том, что, как и любой другой идеальный покупатель, они с радостью заплатят запрошенную цену, не заставляя вас у всех на глазах вступать во взаимно унизительный спор.

Сомневаюсь, найдется ли хоть один книготорговец, который станет отрицать свою безусловную любовь к ценителям научной фантастики. (То же относится и к коллекционерам графических романов.) Свой вклад в «фантастический» жанр внесли многие гиганты мировой литературы: Дорис Лессинг, Джеймс Баллард, Джордж Герберт Уэллс, Мэри Шелли, Иэн Бэнкс, Урсула Ле Гуин, Джордж Оруэлл, Олдос Хаксли, Филлис Дороти Джеймс – все они попробовали себя в этом литературном направлении, как и Дуглас Адамс, и это лишь те имена, что приходят на ум первыми. В подростковом возрасте я запоем читал научно-фантастические романы Гарри Гаррисона из серии «Стальная крыса» и роман Курта Воннегута «Колыбель для кошки», в котором рассказывается о производимом государством химическом оружии под названием «лёд-девять», которое превращает всех (и вся), кто до него дотронется, в лёд. Эта история кажется мне на удивление пророческой теперь, когда я набираю эти строки, а большая часть населения планеты сидит на карантине, спасаясь от вируса.

За годы работы мне доводилось не раз приобретать коллекции научно-фантастических произведений, и они всегда разлетались как горячие пирожки, стоило лишь пустить слух о том, что они появились на книжных полках. Коллекционеры друг с другом знакомы, и, как только я рассказываю одному из них, что выкупил чью-то библиотеку, они тут же стайками слетаются в магазин. Помимо покупателей книг Азимова и Брэдбери, эта категория включает коллекционеров, интересующихся иллюстрированными изданиями. Необычайно кричащими и экстравагантно иллюстрированными обложками, как правило, отличается научная фантастика в мягком переплете (в большинстве случаев первые издания таких книг выходят именно в мягком переплете). У меня есть все основания полагать, что обычно (а то и всегда) издатели таких книг настаивают на том, чтобы иллюстраторы по меньшей мере в течение недели ежедневно принимали лошадиные дозы галлюциногенов, прежде чем прикоснуться кистью к бумаге.

Поклонников научной фантастики распознать проще простого. Назвать их социальными изгоями было бы несправедливо. Они находят свое место в социуме, но всегда делают это исключительно на собственных условиях и в комфортной, знакомой для них среде. Они принадлежат к определенному сообществу единомышленников и считают себя его частью подобно тому, как любители красных брюк имеют обыкновение везде искать своих. Для меня как книготорговца радость в работе с поклонниками научной фантастики заключается в том, что их невозможно разочаровать. Если у вас в наличии есть книги Филипа Дика или любое издание с иллюстрациями Джозефа Мугнайни, они будут в восторге. Разумеется, свои предпочтения в одежде у них тоже имеются. Обычно это футболка (черная) с ретропринтом на тему «Звездных войн» или сериала «Доктор Кто». Фанат фантастики никогда не бывает один, что очень мило: они всегда приходят вдвоем – как правило, это очаровательная, пусть и немного надоедливая, влюбленная парочка. Одеты они всегда одинаково. Каким-то образом им оказывается по плечу, казалось бы, неосуществимый подвиг – быть менее и одновременно более крутыми, чем хипстеры.

Фанат графических романов по большому счету сделан из того же теста, вот только одежду он носит хоть и черную, но не столь непроглядного оттенка. За последние годы графический роман выбрался из грязи, в которую его втоптали литературные критики, и теперь заслуженно щурится в ослепительном сиянии звезд. В 2018 году комикс Ника Дрнасо «Сабрина» вошел в лонг-лист Букеровской премии. «Маус» Арта Шпигельмана и «Песочный человек» Нила Геймана заслуживают равного, если не большего, признания, будучи выдающимися произведениями современной литературы. По внешнему виду поклонник графических романов похож на любителя фантастики, но по характеру гораздо более серьезен. Покупая книги, я редко натыкаюсь на графические романы, но когда это случается, то в руках у меня обычно оказывается крупная партия. А когда в магазин приходят интересующиеся ими покупатели, они, как правило, скупают все что есть.

Если бы не книголюбы, у меня бы не было собственного дела, поэтому в качестве заключения мне следует принести извинения, и сделаю я это, процитировав слова человека, которому удалось сформулировать эту мысль гораздо точнее меня. В конце своей книги «Букинистика: взгляд изнутри» Рой Харли Льюис пишет: