Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

В те годы на «Привете» отшлифовывалось противоядие идеологическим диверсиям в форме сетевых и просто журнальных публикаций, таких как «Омерзительная Америка» Виктора Фридмана и еще десятка подобных пасквилей. Весь этот бред коллективно и предельно аргументированно, по косточкам, препарировали и уничтожали, чтобы шансов не оставалось никаких, просто никаких абсолютно. На «Привете» тех лет действительно велась идеологическая битва. Поэтому там сложилось некое «братство по оружию». У меня не было административных функций, но я там тогда выполнял примерно такую же роль, как потом на форуме «ГоворимПро». На «Привет» заходило невероятное количество интереснейшего народа со всего мира. Это было настолько вновинку, впервые! Технари из стран бывшего СССР потихоньку приезжали, устраивались, начинали описывать своё житьё-бытьё в стране. Вместе с этим росла и набирала критическую массу правда, сжималось пространство лжи.

Народ ссорился и мирился, разругивался, уходил с форума. Надо сказать, что поначалу политика забанивания неугодных была исключительно либеральной. Именно в те годы появились инструкции, как иметь дело с троллями, «комиссарами интернета», идиотами и другим неадекватным населением форумных тусовок. Тогда все начиналось, я считаю. «Привет» стал настоящей школой форумного общения и для меня, и для многих людей. Если мы посмотрим на нынешних участников «ГоворимПро» или любого другого эмиграционного форума, там будет сколько-то людей с «Привета».

В какой-то момент я ругнулся на противную совковую тетку, договорившуюся до того, что для Америки якобы есть полезные эмигранты (студенты и приехавшие по рабочим визам), а есть второсортный народец типа беженцев. Ну, я не сдержался. Тем более, что она меня и до этого достала очень своей совковой навозностью. Получился скандал с моим уходом, всеобщим базаром по этому поводу, уходом пары ветеранов в знак моей поддержки, последующим примирением и так далее… В процессе всего этого выяснилось, что Мастер – это и есть Михаил Портнов, школу которого на «Привете» довольно часто обсуждали. Среди участников было немало наших выпускников. После этого я принял решение никогда не писать больше ни под какими никами, только под собственным именем, чтобы не возникало кривотолков.

Диалектика развития «Привета» была такова, что создатель форума Борис болезненно воспринимал появление других форумов в русском интернете. И он просто банил на «Привете» всех тех, кто создавал свои форумы. Мне казалось, что Борис упустил возможность стать супер-форумом, зонтиком, матерью Терезой многих хороших форумов. Никакой конкуренции с их стороны я не видел. Роль «Привета» была совершенно уникальной, доминирование неоспоримым. Вступив в агрессивную конкуренцию со всеми сразу, форум не просто потерял множество интересных авторов, – гораздо важнее, что его атмосфера стала иной.

Следующий неблагоприятный фактор в развитии ситуации – изменилось настроение создателя форума, изменились его вкусы и симпатии. Тот, кто руководит форумом, в известном смысле играет роль садовника: каким-то растениям путь к солнышку расчищает, другие выкорчевывает с корнем, третьи прореживает, чтобы других не задавили… И вот эта политика изменилась. Если раньше форум ориентировался на новых американцев с советским прошлым (и мы все были соратниками в этом движении), то с обвалом экономики в 2001 году форум сменил направление и явно стал ориентироваться на советских людей, занесенных ненароком в Америку, где им некомфортно.

Я тихо ушел, перестал писать, заходил всё реже и реже, а потом и вовсе отрезал «Привет» от себя. Процесс этот был очень болезненным. Ощущение такое, что тебя кинули. Будто мы вместе что-то строили, а потом кто-то решил, что постройка больше не нужна, и уволил бригаду.

Тем не менее, при всей болезненности расставания, я рад, что «Привет» случился в моей жизни, что я находился в эпицентре борьбы между правдой и ложью, борьбы за лучшую долю для наших соотечественников. Со временем мы перестали быть нужны. Появились сотни и тысячи людей, знающих правду и могущих её отстоять.

Возвращение из поездки в Израиль оказалось тяжелым в плане акклиматизации. Я всегда замечал, что когда летишь из Калифорнии в Европу, Израиль, Россию, то процесс акклиматизации происходит совершенно незаметно, естественно. А когда возвращаешься обратно, получается всё как-то болезненно. Неделя прошла после возвращения из Израиля, а голова болит, не проходит, и чувствую я себя очень странно. Никогда такого раньше не было.

Пошел к врачу. Тот меня отправил на анализы. Посмотрел результаты, и говорит: диабет у тебя, касатик, второго типа.

У моей бабушки тоже был диабет, инсулиновый (не сразу), то есть имеется наследственность в этом плане. Но всё равно, когда у других болячка, это нормально, а когда у тебя самого, то удивляешься: оно мне надо? Сегодня, много лет спустя, сделав генетический тест и зная статистически свою предрасположенность к различным заболеваниям, я точно могу сказать, что генетическая вероятность возникновения диабета у меня намного ниже средней. Видимо, на моём здоровье отрицательно сказался стресс от разрыва с Руфиной, который усугубили, возможно, два авиаперелета Сан-Франциско – Тель-Авив и обратно – в течение пяти дней. Во всяком случае такова фактическая сторона этого дела.

Надо сказать, я лет с 18–19 покуривал. А на тот момент мне уже 42–43, и я «курю немного», то есть половину пачки в день. Еще и среда в этом смысле тяжелейшая: почти все русские мужчины в школе курят. И женщины многие тоже. После переезда в США я раз пять-шесть бросал курить. Бывало, что два года не курил, несколько раз по году. Но чёрт его знает! Возникает в какой-то момент ощущение, что уже всё, бросил. И как некурящий, ну, могу я за компанию с ребятами сигаретку себе позволить? Так и начинается срыв: сигаретка, потом еще, потом уже неудобно стрелять у других, покупаешь пачку себе и снова выкуриваешь половину в день. Так повторялось несколько раз.

Просветил меня один мой студент, бывший врач-психиатр, он в «Кащенко» алкоголиков лечил. Объяснил, что курение – это наркозависимость, и относиться к нему нужно только так, иначе не избавишься. А диабетику курить – это прямая дорога к ампутации конечностей. Так что еще пара попыток, и с курением я покончил. Причем что интересно: сознание моё помнит, что когда-то я курил, а подсознание – нет, стёрлось. То есть в обычном состоянии я не помню, что вообще когда-то курил. Чтобы сказать: «А, да, вы знаете, курил я много лет» – нужно напрячься и вспомнить.

Как я уже рассказывал выше, первые несколько рабочих виз я сделал по просьбе знакомых. В то время (да и сейчас), у многих в голове крутилась мысль, как перевезти в США родственников или друзей, которые не подпадали под беженскую программу. В самый первый раз я был даже удивлён, что под нас вообще рабочую визу дали. Потом привык. Но от этого процесса у меня остался тяжелый осадок.