Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Люди тогда были в дефиците. На рынке труда действовали сотни, если не тысячи, мелких рекрутеров, ищущих людей на какие-то проекты и берущих их на время у таких, как мы. И среди этих рекрутеров (не только индусов, кстати, но и американцев) подобное кидалово было не просто нормой, а буквально религией. Они с компании-заказчика получали деньги полностью, а таким, как мы, кто уже рассчитался с программистом, не отдавали деньги за несколько месяцев, как только человек уходил с проекта. Более омерзительного и грязного бизнеса я в жизни своей не встречал. В сравнении с рекрутингом тех лет проституция – благородное занятие.

Ситуацию взяла в руки наша дочь, которая к тому времени окончила Беркли. Она оказалась очень жестким переговорщиком и по новым контрактам, и по выполнению всеми сторонами взятых обязательств. Конечно, нам был необходим отдельный специалист на эту работу. К осени 2000 года в этой отрасли нашего бизнеса вращалось два десятка сотрудников.

В корпоративной вечеринке по поводу наступающего Нового 2001 года участвовали вместе с женами около 80 сотрудников: преподаватели на полной ставке и почасовики, ребята по Н-1В, административные сотрудники… В итоге мы сделали грин-карты более чем для 20 семей, привезенных по рабочей визе Н-1В из стран СНГ, Израиля, Австралии. Было привезено и из Индии несколько человек, но они у нас не задержались, куда-то перешли, не дожидаясь оформления грин-карт.

Летел я в те времена как-то в самолете, уж и не припомню куда. И хотелось мне в дороге чего-нибудь почитать, чтобы не скучать. Купил в аэропорту в ларьке первый попавшийся журнал, занял место в самолете у окошечка и стал не спеша просматривать, что бы такого интересного в этом журнале почитать, развлекательного или полезного. Была там одна статья, которую я поначалу, по первой реакции, хотел перелистнуть. Название носило очень уж философский характер, требующий внимания, а мне хотелось чтива легкого. Но что-то меня остановило, и я стал читать.

Автор статьи, психолог, работал с людьми, у которых было диагностировано смертельное заболевание и которым предстояло уйти из жизни не более чем через полгода. Причем речь не шла о людях преклонного возраста, мысленно готовых к тому, что это может с ними произойти в любой момент. Автор работал с людьми относительно молодыми, для которых смерть вопиюще преждевременна. Его задача состояла в том, чтобы облегчить моральные страдания и переживания своих пациентов. Поддержать их морально. Занимаясь этой работой много лет, психолог сделал некоторые обобщения на тему: «Что беспокоит людей больше всего, когда они знают, что скоро умрут?»

Есть всего три вещи, которые оказываются действительно важными в такой период жизни:

1. Был ли я действительно любим?

2. Любил ли я сам в своей жизни?

3. Останется ли что-то после меня?

Мы столько всего в жизни хотим успеть! Мы столько всего делаем на ходу, на бегу, на лету. И когда наступает момент истины, оказывается зачастую, что самому главному мы достаточно времени и не уделили. Надо иногда посидеть в тишине, поспрашивать себя, пока всё хорошо, как бы мы на этот вопрос ответили, не приведи Господь оказаться перед лицом такого анализа своей жизни.

Летом 2000 года количество сотрудников, работающих в офисе школы, достигло нескольких десятков человек. Я давно хотел сделать что-то объединяющее, коллективное. Мы всем офисом проводили вечеринки на берегу океана. Это было невероятное зрелище: несколько десятков молодых парней с женами, с детьми. Мы движемся по песочку, вдоль кромки воды. Столько энергии, столько задора! Такой красивой толпы я никогда в жизни не видел.

Однажды мы заказали экскурсию в Винную долину с русскоязычным экскурсоводом. Взяли в магазине русских деликатесов всякой снеди в дорогу. Нам вынесли несколько ящиков бутербродов и напитков. Мы их закинули в автобус и двинулись в путь. Одного большого туристического автобуса не хватило, и к нему добавился еще один, поменьше. Вот такой кавалькадой, на двух автобусах, мы и отправились. Мне это чем-то напоминало выезд на сельхозработы в студенческие годы: весело, песни горланим, в окошко смотрим, экскурсовода слушаем.

Винная долина очень красива сама по себе: виноградники с розовыми кустами, холмы, зелень, на Францию похоже. Но дегустация не была обильной, так, по 20 граммов тут, по 20 граммов там… Смотрю, ребята поначалу загрустили. Потом оживились, взяли по бутылочке приглянувшегося вина, тут же за столиками оприходовали, и силы к ним вернулись.

Энергетически это был совершенно невероятный период в моей жизни. Когда я ехал по Долине за рулем своего новенького джипа «мерседес», (моя «мазда»-минивэн перешла к только что приехавшему Мише Высоцкому), то казалось: вот сейчас рукой поведу, и хайвей остановится. То есть умом я понимал, что так не бывает, но субъективно казалось, что руку вытяни – и встанет хайвей как вкопанный.

Многие люди тогда говорили, что наш бизнес – самый известный и успешный русский бизнес в Силиконовой долине. Мы были как МММ с его девизом «нас знают все». Доходило порой до курьёзных ситуаций. Как-то на почте я что-то отправлял друзьям в Москву. Передо мной стояла женщина с посылкой, и на посылке адрес в России. Мы перекинулись парой слов. Оказалось, женщина тут живет неподалеку, замужем за американцем. Интеллигентная такая дама, очень приятная. После пары фраз я подумал, что следовало бы представиться. Говорю ей: «Я – Миша Портнов», – в полной уверенности, что она, как водится, взмахнет руками и скажет: «Ой, я вас знаю!» Она протягивает руку: «Наташа Пескова!» – и до меня доходит, что она не в курсе. Домой прихожу и рассказываю жене: «Ты представляешь, наткнулся на русскую женщину, которая про нас не слышала!» Жена отвечает: «Ну конечно, раз она за американцем замужем, то оторвана от жизни русской эмиграции».

Оно, конечно, забавно и как бы не всерьёз, но всё равно приятно.

И экономика страны в целом, и экономика Силиконовой долины, в частности, и наше школьно-консалтинговое предприятие находились на пике в 2000 году. Школа работала днем и по вечерам в шести классных комнатах. Вечером здесь запросто собиралось 120–150 человек одновременно.

Зарабатывалось легко и легко тратилось. За год мы раздарили тысяч 20 на разные общественные нужды: на дипломный фильм о русском балете, на поздравление ветеранов с Днем Победы, на декорации для спектакля детской студии, и в «Джуйку», конечно, тоже, она полезная.

В здании, где располагалась школа, нам стало невероятно тесно. Проблема возникла даже не с нехваткой помещений, а с нехваткой парковочных мест. Парковка перед зданием была рассчитана всего на 50 автомобилей. Половину арендуемых офисов в здании снимали врачи, а у них наплыв клиентов с утра. К десяти мы собираемся в офис – мест нет. Не только сотрудникам, но и студентам.