Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Люди строят какой-то план. В этом плане есть недостающее визовое звено. Мне предлагается взять это на себя. Затем люди в соответствии со своим планом двигаются дальше, а я остаюсь ровно там же, где и был. Привезенные люди даже признательности ко мне не испытывают. Для них я тут ни при чем, ведь это их друзья всё устроили.

Я понял, что если и делать кому-то визы, то надо самому находить людей, договариваться с ними самому и самому соображать, что они в плане работы делают после приезда. Какое-то количество виз я сделал для наших внутренних потребностей. Для этого искать людей за рубежом мне не пришлось. К нам в офис приходили жены программистов, работающих в Долине по Н-1В, и спрашивали, не нужны ли нам люди. Плюс жена Миши Высоцкого, которую мы привезли преподавать. Я даже одного юношу привез из Москвы, чтобы он помогал мне резюме писать, но он потом в тестировщики ушел.

Как только я понял, что либо должен сам и всерьёз заниматься рабочими визами, либо вообще не стоит на это время тратить, как тут же получил резюме по электронной почте. Это произошло впервые – мне шлют резюме напрямую, а не через местных знакомых! Молодой парень, физик-аспирант из Минска, программирует свои задачи. Я с ним тут же созвонился. Оказалось, ему дал мой адрес какой-то знакомый, который в то время работал то ли в Бостоне, то ли в Филадельфии и откуда-то про нас слышал. Все когда-то происходит впервые. Вот и тут я впервые получил резюме из Беларуси. Сделали парню визу, и приехал он к нам под самый Новый год.

Взял я его, свеженького, с собой в Сан-Франциско, в Менеджмент Колледж, чтобы город посмотрел: даунтаун, местные красоты, наша гостиница – всё культурно, Америка! Заходим в колледж. Мимо пробегает София с бумагами: «Здравствуйте, Миша!» – по-русски, естественно. Тут открывается дверь классной комнаты, и в коридор высыпают толпой студенты, которые не просто по-русски галдят, но еще и с воплями футболят какой-то самопальный мячик из скомканной бумаги. Тут наш новоприбывший совсем заробел и спрашивает меня удивленно: «А по-английски тут кто-нибудь говорит?» – «Конечно, – отвечаю я, – вот мы же с тобой и говорим».

Некоторое количество рабочих виз было сделано для наших совместных с Менеджмент Колледжем выпускников. Довольно много хороших ребят присылали резюме с «Привета». Наши координаты попали во всевозможные списки компаний, оформляющих рабочие визы, и я стал получать по десятку резюме в день, бывало, и больше. В основном резюме были составлены очень коряво. На «Привете» почти ежедневно работала онлайн-мастерская по исправлению резюме. Там же собралась команда волонтеров, которая переработала несколько сотен резюме. Их я набрал по своим каналам в качестве образцов лексики и форматирования. Это был очень важный и зажигательный проект.

Экономическая составляющая привоза консультантов из-за рубежа по визе Н-1В такова: человеку нужно платить зарплату не ниже установленного минимума, покупать ему медицинские бенефиты, платить за него налоги (12–15 % от его зарплаты) и страховки (очень часто этого требует клиент). Кроме вышеперечисленных, есть расходы накладные: оформление визы (3–4 тысячи), зарплата привлечённых сотрудников – рекрутеров, и не только. Компенсируется это тем, что клиент платит вам за почасовую работу привлеченного консультанта, что заметно больше, чем все расходы. Но это при удачном раскладе.

При неудачном возникают убытки:

– ты не можешь пристроить человека на проект, а зарплату платить ему надо;

– клиент просто не заплатил за привезенного вами консультанта;

– консультант, на которого ты уже потратил с билетом 4–5 тысяч, сразу же по приезде ушел работать в другое место, перевелся вместе с визой.

Так называемые «бодишопы» – консалтинговые агентства без собственных проектов, привозящие людей под их последующее трудоустройство в компании-клиенты, в те годы имели печальную славу. Среди них было невероятное количество безденежных авантюристов, не способных выполнять взятые на себя обязательства. Они привозили неизвестно кого, на авось, и бросали людей на произвол судьбы, не выплачивая им содержание на время отсутствия работы. На эту тему были исписаны тысячи страниц на эмиграционных форумах.

Я попытался сформировать какую-то философию, как это все делать в условиях, когда у меня нет конкретного проекта, под который я везу людей. Они приезжают под будущий самостоятельный выход на рынок труда. Это значит, нам нужны серьезные специалисты, а не начинающие. Но, выпуская на рынок труда хороших специалистов, мы рискуем, что их переманят от нас другие компании и люди уйдут с переводом визы. Что мы можем предложить им такое, из-за чего они захотят за нас держаться и не уйдут? Мы начнем с первого же дня оформлять им грин-карту! А при переходе в другую компанию этот процесс не только придется начинать сначала, теряя время, но и не каждая компания захочет с первого же дня это делать.

Кроме того, мне хотелось материально заинтересовать хороших специалистов. И я установил им зарплату в размере 65 % от принесенных в компанию денег. Из остающихся у меня 35 % я им покупаю страховки и оплачиваю расходы по оформлению грин-карты. Страховки были самые шикарные, без дидактибл, на всю семью. В среднем мне это стоило от компании долларов 600 на семью в те годы. Таким образом, я отсеиваю тех, кто хочет минимум риска, а привлекаю тех, кто в себе уверен и хочет долю в прибыли.

Среди финансовых проблем, связанных с привозом людей по рабочей визе, есть такая: человек приступает к работе на проекте, скажем, 1 сентября и получает к примеру 7 тысяч в месяц. Для нас, с учетом налогов и медстраховки, это обходится уже 8,5 тысячи в месяц. Доработал он до конца месяца – мы ему в этот же день выдаём на руки чек на зарплату, а сами в это время выставляем счет клиенту, на которого работает наш консультант. Проходит ещё месяц. Мы выдаем второй чек на зарплату, но сами ещё не получили денег даже за первый месяц. В среднем задержка составляет три месяца. Это означает, что для привлечения консультанта из-за рубежа нужно иметь на счете свободных денег тысяч 25, не меньше. А если ты привез десяток человек за три месяца, то и все 250 тысяч. Со временем, постепенно, эти деньги отбиваются небольшими долями из разницы между себестоимостью услуг этого человека и суммой, которую тебе платит за его услуги клиент.

Еще одна характерная особенность такого бизнеса – пока человек работает на проекте, деньги за него перечисляют исправно. Когда проект закончился (например, это был 6-месячный контракт), то за последние 2–3 месяца денег можно либо вообще не получить, либо их кровью вышибать придется. Через суды. Даже если суд вынес постановление в твою пользу и в итоге тебе заплатили, то треть суммы ты должен заплатить адвокату.