Сол Слэш Хадсон - Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове [litres]

Стив с Иззи жили в одной комнате, а мы с Экслом в другой, а дом тот еще стоит, и я часто его проезжаю. Там такой большой эркер на первом этаже, выходящий на перекресток. Когда мы сняли жилье, Иззи еще жил со своей подругой Дези на Ориндж-авеню, а Дафф – с Катериной на бульваре Голливуд, но наши общие интересы требовали, чтобы он проводил большую часть времени у нас. После одной бытовой ссоры он какое-то время жил с нами постоянно.

Мне наше жилье казалось роскошным: я даже забрал у Ивонны свою анаконду Клайда и поселил у нас. К сожалению, переезд из гаража в приличную квартиру не снизил уровень распутства в коллективе. Закончилось тем, что нас выселили оттуда по истечении трех месяцев, которые мы оплатили, и так и не вернули залог. Переезд не добавил нам той эффективности, которая планировалась, зато стал шагом в сторону организованной деятельности в качестве настоящей группы.

Мне казалось, что все шло отлично, пока нас не выселили.Нам только-только выплатили немного денег, и я старался экономить как мог, даже на наркотиках, чтобы растянуть аванс надолго. Несмотря на все мои усилия, наш дом снова превратился в настоящий притон: мы затаривались в Восточном Голливуде, а запасы наркоты на улицах, похоже, были бесконечны. Как-то вечером к нам зашел Марк Мэнсфилд, и оказалось, что мы оба сторчались за время, пока не виделись, так что встретиться снова было замечательно. Он работал с техасской группой под названием Tex and the Horseheads, которые тоже сидели на всяких веществах, так что мы стали все вместе зависать у нас. До этого я принимал наркотики время от времени, когда мне удавалось их достать, и не мог позволить себе принимать их постоянно. А теперь мне хватало средств на ежедневное употребление, и я был настолько очарован вредными веществами, что не знал и даже не интересовался тем, во что ввязываюсь.

Лейбл арендовал нам репетиционное помещение в голливудском заведении под названием «Дин Чемберленс», где еще репетировали Jane’s Addiction. Мы каждый день заваливались туда в два-три часа дня и играли часа четыре. Это был такой узкий и длинный вагончик, примерно два с половиной на шесть метров, и освещался он неприятно яркими флуоресцентными лампами, как в больнице, словно мы репетировали в супермаркете между рядами полок.

По иронии судьбы, одной из первых песен, над которой мы работали, стала Mr. Brownstone , задуманная при гораздо более мрачных обстоятельствах. Мы с Иззи и его подругой Дези как-то вечером были у них дома и сочинили мотив. У них был маленький обеденный сервиз, на котором мы готовили наркоту, после чего брались за гитары. Мы сидели и ныли, как обычно это делают наркоманы, о том, какие у нас нехорошие дилеры, а потом ныли по поводу того, что мы наркоманы, и так и родилась эта песня. По сути, она описывала день из нашей жизни в то время. У Иззи появилась классная идея, он придумал рифф, и мы стали писать импровизированный текст. Дези считает себя соавтором текста, и, для протокола, она, возможно, и правда вставила пару слов там и сям – скажем, одно существительное и один союз. Собрав все вместе, мы записали текст на бумажном пакете от продуктов. Затем принесли пакет в квартиру на Фаунтин, сыграли песню Акселю, и он доработал текст, а на следующей репетиции стали все вместе работать над композицией. Аксель все время брал простую мелодию Иззи и превращал ее в нечто фантастическое, и эта песня – лишь один из многих тому примеров.

Том Зутаут очень хотел найти нам продюсера и записать альбом – он тогда еще не знал, сколько времени займут поиски. Первым кандидатом, которого он к нам направил, был Том Верман – чертовски крутой чувак. Верман недавно продюсировал альбом Shout at the Devil Mötley Crüe, в 1985 году разошедшийся тиражом в несколько миллионов экземпляров, а до этого сделал себе имя на продюсировании Cheap Trick, Теда Ньюджента и Molly Hatchet. Верман работал с Poison, Twisted Sister, L. A. Guns, Stryper, Krokus и Dokken – по сути, это он определял звучание метала восьмидесятых.

Но с нами ему справиться не удалось. Мы даже толком с ним и не познакомились. Он пришел к нам на репетицию, а мы как раз играли Mr. Brownstone на децибелах уровня реактивного двигателя. Мы с Иззи только купили новенькие усилители «Меса Буги», и я играл на новой гитаре: это был Les Paul, принадлежавший гитаристу блюзовых семидесятых Стиву Хантеру. Я выменял на него свой «Би-Си Рич» в магазине «Гитарс Ар Ас» у Альберта и Хоуи Хуберманов. Магазинчик был любимым заведением каждого лос-анджелесского музыканта, который не мог позволить себе делать покупки в «Гитар Центре», – это был настоящий музыкальный ломбард. Там-то я и оставлял все свое барахло и приобретал новые инструменты. А когда финансы иссякали, там я продавал свою технику за наличные, чтобы купить еще героина.

В общем, мы играли Mr. Brownstone настолько невыносимо громко, что Верман сразу же вышел. Он пришел со своим помощником, остановился в дверях, а затем развернулся и исчез. Мы закончили песню, и я пошел к выходу посмотреть, там ли они еще, но там никого не было.

– Видимо, было громковато, – сказал я ребятам.

Нам оставалось только пожать плечами, но я расстроился, потому что считал, что звучим мы замечательно. С другой стороны, я уже привык к тому, что люди нас не понимают.

Guns были злыми животными, которые прекрасно чувствуют себя в подобной дыре.

Самой известной фигурой из тех, кто рассматривал возможность работать с нами, был Пол Стэнли из Kiss. Он искал подходящую второсортную группу для своего продюсерского проекта. Мы с Иззи и Даффом даже не заинтересовались.Мы сказали Зутауту, что понятия не имеем, что нам может дать Пол Стенли. Стивен, конечно, из штанов выпрыгивал от радости – Kiss были его героями, – так что мы решили сделать это ради него и согласились на встречу. Процесс начался с того, что Пол пришел к нам в квартиру «обсудить музыку». К этому времени героин стал у нас ежедневной привычкой, так что, когда он приехал, мы с Иззи изо всех сил старались не клевать носом и держать себя в руках, чтобы наше состояние было не слишком очевидно… по крайней мере, нам так казалось. Мы с Иззи устроились на диване, а поскольку в гостиной у нас не было ни одного стула, Пол сел на пол рядом со Стивеном и Акселем.

– Начнем с главного, – сказал он. – Я хочу переписать Welcome to the Jungle .

По словам Пола, у песни был большой потенциал, но ей не хватало эффектной структуры. Нужен был припев более запоминающийся, мелодичный и больше похожий на гимн – словом, песня начинала напоминать Kiss.

– Мда, – пробурчал я себе под нос. Похоже, на этой реплике наши отношения и закончились. Пол был настоящей звездой: носил классные шмотки, имел красивую жену и хорошую машину, – и он словно «снизошел» до нашего уровня указывать нам, что делать. Мне это не понравилось.