Сол Слэш Хадсон - Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове [litres]

Когда все было готово и я наконец въехал в Уолнат-хаус, то решил это отметить, по-настоящему обдолбавшись. В моем кабинете стоял большой круглый восточный деревянный стол с замысловатой резьбой и стеклянной столешницей. Стол этот превратится в центральный элемент всех вечеринок с наркотиками на следующие несколько лет. В первый вечер мы с Иззи уселись там на темно-красном бархатном диване с одной включенной лампочкой. Стоит ли говорить, что я еще не скоро перестану принимать.

Вскоре после переезда в дом я снова увиделся со своей бывшей подружкой Салли. Кровать у меня стояла на втором ярусе второго этажа в довольно темной комнате, если не считать света от лампочки у изголовья. У края кровати располагались коробки с журналами, а внутри у них находилось дистанционное управление телевизором, который выезжал из шкафа у изножья. Прикроватная лампа была антикварная, с абажуром из стекла лососевого цвета, и давала мягкий свет. Мне она очень нравилась. В общем, я очень хорошо помню ту ночь. Я лег спать пораньше и внезапно проснулся от странного предчувствия. Я включил лампу, чтобы сориентироваться, и увидел ее. Салли стояла у края кровати – виден был только силуэт на потолке и на стене, и сначала я не понял, кто это. Было очень стремно. В тот период жизни у меня было оружие, но его тогда под рукой не оказалось, чему я несказанно рад. Будь оно рядом, я точно бы выстрелил, потому что Салли меня ужасно напугала.

Попасть внутрь было нелегко: ей пришлось перепрыгнуть через забор, спуститься по крутой лестнице, и ей посчастливилось найти мой запасной ключ под ковриком у двери – который я, разумеется, потом навсегда оттуда убрал. Салли была не в лучшем настроении, поэтому я позволил ей переночевать у меня, а утром отвез ее в Лорел-Каньон и высадил на углу Сансета. Это был не последний раз, когда я ее видел, зато последний раз, когда она вот так вошла ко мне в дом. Из того, что я слышал, она околачивалась в Лос-Анджелесе и нарвалась на неприятности. В последний раз я видел ее в Нью-Йорке, где она тусовалась с Майклом Алигом и печально известной публикой клуба «Лаймлайт». После я слышал, что она вернулась в Англию и стала гораздо счастливее.

Непросто жить на грани, если ты не музыкант и у тебя нет цели там находиться. Большинству людей с таким не справиться, и они становятся эпизодическими персонажами на пустой сцене. Большинство девушек, которые встречались с нами тогда, были невинными созданиями, чья жизнь навсегда изменилась после того, как один из нас в ней появился, как бы долго это ни продолжалось. Мы тогда были как вакуум, который засасывает людей, а потом их выплевывает. Таким образом многие люди оказались на обочине жизни. Кто-то из них умер, но не из-за нас, а из-за волнового эффекта – они подлетели слишком близко к пламени. Людей влекла наша дурацкая странная жизнь, о которой у них было неверное представление, и их накрывала смертельная волна.

Стивен и Дафф купили себе дома рядом с моим новым домом, сразу за Малхолланд-Драйв, в Лорел-Каньоне со стороны долины. Они жили на противоположных концах одной улицы. Как я уже упоминал, Стивен по-своему строил семейную жизнь с какой-то девушкой, а Дафф и его будущая жена Мэнди вместе устраивались в новом доме. Дафф всегда замечательно вел домашнее хозяйство. Он никогда не впадал в крайности, как я. Я жил меньше чем в трех километрах от ребят, но виделись мы редко. Если бы они продавали наркотики, то я заходил бы к ним почаще.

Я понял, что мне нужно взять себя в руки, чтобы снова начать репетировать. Дафф не хотел писать со мной музыку, когда я был под кайфом, и мне не в чем его винить. Когда в Лос-Анджелесе наступила небольшая наркотическая засуха и это превратилось в проблему, моя подсознательная потребность играть вытеснила тягу к наркотикам. Я заперся у себя дома и с помощью доктора «Столичной» и ее помощников боролся с ломкой.

Как только я вышел из игры, мы с Даффом снова подружились и запланировали репетиции. В тот момент мы играли без какого-либо подтверждения от Акселя. Единственные сообщения, которые я от него получал, приходили официально через менеджеров и Дуга Голдстейна, регулярно общавшегося с Акселем.

Не имело значения, что мы собираемся не в полном составе. Мы со Стивеном и Даффом стали играть в «Мейтс», куда часто ходили. Иззи был не готов к нам присоединиться: он слишком много времени проводил у Билла и шел по пути столь же темному, как мой. Он часто приходил на репетиции, но в основном мы на него не рассчитывали. По крайней мере, мы пытались быть продуктивными. Понятия не имею, чем в это время занимался Аксель, потому что мы тогда не общались – вероятно, по той причине, что некоторые из нас оказались химически неконтролируемы.

Чрезмерное употребление алкоголя снова стало для меня привычным делом. Я ехал домой с репетиции совершенно бухой и объезжал людей не с той стороны, поднимаясь по Лорел-Каньону. Я выжимал на своей маленькой «Хонде» под сто пятьдесят. Если бы я врезался во что-нибудь, то сразу бы погиб. Я благодарен судьбе, что не причинил никому вреда, что меня не арестовали и я все еще жив, – за мной явно кто-то присматривает, судя по тому, как часто я оказывался на волоске от смерти и как-то выкручивался.

Особенный случай произошел однажды вечером. Я свернул с Лорел-Каньона на Кирквуд, улицу, ведущую к моему дому на Уолнат-драйв. На углу Уолнат остановился парень, который собирался повернуть налево, на Кирквуд. Он просто стоял на дороге, ведущей к моему дому, а в моем представлении он стоял у меня на пути. Вместо того чтобы остановиться или притормозить, я просто въехал в его машину – специально.

Я попытался сдать назад и свалить, но машины сцепились. Я въехал в него колесом со стороны водителя, и передняя часть моей машины застряла в его машине. В тот момент до меня дошло, что, вероятно, так делать не стоило.

Я изо всех сил пытался сдать назад, чтобы выехать, и окончательно разнес свой бампер, потому что он хорошенько застрял. Пока я этим занимался, парень вышел из машины и подошел ко мне.

– Ну и? – спросил я и с минуту смотрел на него, прищурившись.

От парня разило спиртным. Он был в стельку пьян, а теперь совсем сбит с толку случившимся.

– Да ты в жопу пьяный, – заявил он с заплетающимся языком.

– Не, неправда, – ответил я. – Ты в жопу пьяный.

Я закурил, и постепенно мы с ним пришли к осознанию того, что мы оба настолько в говно, что вмешивать в это дело полицию – плохая идея.

– У тебя есть страховка? – спросил он. – У меня вот нет.

– Слушай… я не могу себе позволить неприятности с законом, – сказал я.

– Давай сделаем вид, что ничего не произошло, – ответил он.

– Меня это устроит.