Николас Пиледжи - Казино. Любовь и власть в Лас-Вегасе. Риск, азарт, искушение

Мистер Адлерман:Предпринимали ли Вы когда-нибудь попытку подкупить футбольного игрока?

Мистер Розенталь:Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку мой ответ может стать основанием для подозрения либо обвинения в совершении преступления.

Мистер Адлерман:Вы пытались подкупить конкретных футболистов из команд Орегона или Мичигана?

Мистер Розенталь:Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку мой ответ может стать основанием для подозрения либо обвинения в совершении преступления.

Левша воспользовался Пятой поправкой тридцать семь раз.

Он вернулся во Флориду, но полицейская охота продолжалась. Роберт Кеннеди протащил через конгресс законопроект, запрещающий межштатную передачу любой информации об азартных играх, из-за которого телефонные разговоры Левши о травмах, стартовых составах, коэффициентах и даже о погодных условиях стали противозаконными и превратились в основания для ареста.

В 1962 году, когда ФБР наконец-то начало закручивать гайки, а Джон Эдгар Гувер [17] Джон Эдгар Гувер – директор Федерального бюро расследований, занимавший пост с 1924 по 1972 год. лично объявил о поимке сотен игроков и гангстеров по всей стране, в числе задержанных оказался и Левша. Весь следующий год его регулярно арестовывали за букмекерство, незаконные ставки, нарушение правил дорожного движения, сквернословие в публичных местах, нарушение общественного порядка, бродяжничество и азартные игры.

ФБР установили в его квартире два прослушивающих устройства. Санкционированные судом жучки, которые являлись одним из средств борьбы Министерства юстиции с незаконным букмекерством и синдикатом, продержались в квартире Левши год и один день. (Левша узнал о прослушке только после того, как Джилу Бекли предъявили обвинения по делу об организованной преступности. Тогда, в ходе подготовки к суду, один из адвокатов Бекли обнаружил официальное подтверждение того, что в квартире Левши установлено прослушивающее оборудование).

Затем комитет штата Флорида по верховой езде объявил, что лицензия Розенталя на владение скаковыми лошадьми и даже на посещение ипподрома, игр в поло или собачьих бегов скоро будет отозвана. Несмотря на уговоры друзей, Розенталь подал протест против комитета, но слушание не привело ни к чему, кроме роста дурной славы Левши.

В конечном итоге все обвинения против Левши в букмекерстве были сняты или опровергнуты. Более того, до суда в итоге не дошло ни одно дело, если не считать старого случая нарушения правил дорожного движения в Майами. Все поменялось в 1962 году, когда в Северной Каролине Розенталя обвинили в попытке дачи взятки Рэю Пэпроки, двадцатилетнему баскетболисту из Нью-Йоркского университета. Главным свидетелем обвинения снова стал Дэвид Бьюдин, полицейский информатор, который утверждал, что присутствовал при попытке дачи взятки в Анн-Арбор – вина Розенталя тогда так и не была доказана. В итоге в тот раз виновным признали только самого Бьюдина – он зарегистрировался в отеле «Дирборн» под вымышленным именем.

В деле Северной Каролины адвокат Розенталя, местный юрист, знакомый как с игроками, так и с судом, сказал ему, что судья Северной Каролины, который вел дело, ясно дал понять: если Левша будет настаивать на слушании, то его объявят виновным и гарантируют долгий тюремный срок.

Левша сказал своим юристам, что не собирается признавать себя виновным. Переговоры между стороной обвинения и адвокатами Левши затянулись больше чем на год. Наконец, адвокаты Левши сообщили ему, что прокурор и судья согласятся на неопротестованное обвинение. Левша не признал обвинения; он не стал опровергать выдвинутые претензии и принял решение суда.

К 1967 году битва Фрэнка Розенталя против штата Флорида закончилась, и штат Флорида одержал победу. «Вестерн Юнион» отключили «Селект Спортс Сервис» – компанию Левши – от телеграфной сети, а в качестве контрольного выстрела телефонная компания перестала обслуживать дом Розенталя.

«Первым делом я вернулся домой, – вспоминает Розенталь. – Я подумал, что смогу продолжать делать ставки из Чикаго. Но я ошибался. Я приехал в Чикаго к самому началу футбольного сезона, дела вроде бы начали налаживаться, но с каждой неделей я все сильнее убеждался в том, что мне следует ставить из Лас-Вегаса, а не из Чикаго.

Я жил в пентхаусе на Лейк-Шор-Драйв в Чикаго, а мои помощники ставили по моим наводкам в Вегасе, но я понимал, что так продолжаться не может.

Все пришло к тому, что я спрашивал у своего человека в Вегасе: “Какие предложения у нас есть по такой-то игре?” Мне был интересен диапазон исходов, которые букмекеры Вегаса давали на игру.

Мой человек делал запрос, перезванивал мне и говорил: “Семь”.

Я отвечал: “Берем”.

Через некоторое время он звонил и говорил: “Уже шесть с половиной”.

– Боже мой! – недоумевал я. – Поторопись, надо брать шесть с половиной.

Через две минуты он снова был на проводе.

– Уже шесть, – говорил он.

– ШЕСТЬ!

– А я что поделаю, Фрэнк. За линией не угонишься.

Так продолжалось из недели в неделю. До тех пор пока в один из выходных я не влюбился в игру по-настоящему. Я наконец-то выиграл пари и в тот же день решил, что если я планирую зарабатывать на жизнь спортивными ставками, то действовать удаленно не получится. Мне нужно было переезжать в Вегас. Взять все свои пожитки и ехать туда, где я смогу спокойно занять позицию и следить за линией, выжидая момент для атаки.

В день моего отъезда Тони должен был подобрать меня у отеля “Бельмонт”, отвезти на ферму Фиоре, чтобы я мог попрощаться с боссом, а затем доставить меня в аэропорт. Естественно, Тони опоздал.

Буччиери владел загородным домом у Лейк-Дженива, Висконсин. Из Чикаго на машине до него можно было добраться примерно за час. На огромной территории вокруг дома располагались конюшни, сады и стрельбище с разными мишенями и стендами, на котором Фиоре развлекался по выходным.

Когда Тони наконец-то подъехал, мы опаздывали больше, чем на час. Тони всегда опаздывал. Он опоздал даже на собственную свадьбу. Я не шучу. Но опаздывать к Фиоре было крайне идиотской затеей, поскольку Фиоре ненавидел ждать.

Тони приехал вместе с двумя товарищами. Один из них сейчас сидит в тюрьме. Это был крайне опасный парень. Полный отморозок. Должен признаться, он был самым конченым сукиным сыном из всех, кого я когда-либо знал. Самый. Конченый. Я имею в виду абсолютно из всех, кого я встречал в своей жизни.

Он ненавидел меня. Всей душой. Искренне. Он ненавидел всех. Он даже ненавидел Тони, но боялся его. Не думаю, что Тони догадывался, сколько ненависти в его товарище, но я его видел насквозь. Тони подстегивал парня насмешками:“Сделай то, сделай это!”