Николай Козлов - Хранить вечно

На следующий день этот новый офицер явился ко мне и признался, что был в Кремле у Бонч-Бруевича…

Столь драматически выступивший на сцену человек был знаменитый Сидней Джордж Рейли, звезда английской разведки и контрразведки, прославившийся вслед за тем во всем мире, как образцовый английский шпион.

Лейтенант Сидней Джордж Рейли носил форму офицера британской военной авиации, официально числясь по военно-воздушному ведомству военного кабинета «правительства его величества». В случае нужды он мог бы немедленно предъявить чекистам диплом об окончании Королевской авиационной школы и удостоверение инструктора советской военной авиации Рейза.

По внешности Рейли походил на молдаванина и без труда подделывался под одесский жаргон. Родился он в 1874 году не то в Одессе, не то в Клонмеле, в Ирландии.

Рейли писал в шифрованном донесении:

Было очень важно, чтобы моя русская организация знала не слишком много и чтобы ни одна часть ее не могла выдать другую. Поэтому я остановился на системе «пятерок», при которой каждому участнику известны только четыре лица. Я сам, находясь на вершине пирамиды, знаю всех, вернее, все фамилии и адреса. Меня не знает никто. Таким образом, в случае провала организация в целом не может быть обнаружена.

Рейли стал частым гостем Локкарта, заполнив собою ту пустоту, которая образовалась после того, как Робинс был отозван в Штаты.

Робинс не скрывал симпатий к большевикам, Рейли был столь же откровенен в высказывании антипатий.

— Вы чего-то выжидаете, Локкарт, — сказал он во время одной из встреч. — А надо действовать, черт возьми, пока американцы всерьез не взялись за эту незадачливую страну. Французы успели нас опередить. А вы заигрываете с красными.

— Вас кто-то неправильно информировал, мистер Рейли, — сдержанно сказал Локкарт, с интересом наблюдая, сколько злобы против красных затаил этот худощавый и длиннолицый хмурый человек.

Рейли презрительно взглянул на Локкарта исподлобья, и на бледно-смуглом лице промелькнула брезгливая усмешка.

— Я не нуждаюсь в чьей-либо информации. Я добываю ее сам. Вы уподобляетесь в нерешительности Керенскому, забывая, чем это кончилось для него. Вы якшались с сентиментальным либералом Робинсом, а вам надо было брать пример с человека дела — Савинкова, который, надеюсь, вам хорошо знаком.

— Какие же у вас планы, мистер Рейли? — осторожно осведомился Локкарт.

— Если корсиканский лейтенант артиллерии мог растоптать догорающий костер французской революции, почему бы лейтенанту британской авиации и агенту «Интеллидженс сервис» не наступить ногой на головешки красного русского костра?..

— Но у Наполеона была армия. У вас ее нет, — язвительно заметил Локкарт.

— Она у меня будет, и вам придется быть в этой армии начальником штаба…

В голосе Рейли послышалось раздражение. Но это, пожалуй, было лишним. Локкарта не требовалось уговаривать. Тем более не следовало ему угрожать. Рейли оказался для него той фигурой, окруженной ореолом шпионско-заговорщической романтики, о которой он давно мечтал.

Ради того, чтобы заполучить Рейли себе в помощники и этим добиться явного преимущества перед Нулансом, Гренаром, Лавернем и Френсисом, ставшими вместе с ним, Локкартом, во главе заговора против Советской России, специальный уполномоченный британского военного кабинета был готов пойти и на то, чтобы возложить на Рейли разработку деталей предстоящего дела. Не следует сковывать инициативу этого ловкого шпиона и энергичного организатора — надо ее подхлестывать и направлять. И не нужно мешать честолюбивым стремлениям Рейли поставить себя как будто на первый план. Когда дело будет выиграно, Рейли нетрудно и осадить, указать ему его истинное место.

Рейли и Савинков вдвоем представляли силу. Локкарт мог опереться на нее в давно вынашиваемых тайных планах. Это не болтливые демагоги вроде Керенского и Троцкого!

Да, этих людей послала Локкарту сама судьба!

Рейли вскочил со стула и заходил по комнате.

— Уничтожить Советы и большевизм — сейчас для меня самое важное дело, и я готов служить ему всем, чем только могу.

Закурив сигару, Рейли продолжал излагать свое кредо:

— Даже немцев можно пустить в Москву… Ведь здесь, в Москве, растет и крепнет самый страшный враг рода человеческого. Если цивилизация не успеет задушить чудовище, пока еще не поздно, оно в конце концов одолеет цивилизацию. Я думаю, что союзникам надо немедленно заключить с Германией мир и войти в союз с кайзером против большевистской угрозы.

— Но немцы делают свое дело, — заметил Локкарт. — Они заняли Прибалтику, Белоруссию, Украину, Крым, часть Закавказья и прибирают к рукам Донбасс.

— К Закавказью и Донбассу, — ответил Рейли, — их допускать, конечно, не следует. Там нефть и уголь. А в других губерниях пусть себе наводят порядки, пока не вмешаемся мы. Вот поэтому надо не мешкать, как это делаете вы, а действовать.

— Я уже это, кажется, делаю, — Локкарт недовольно нахмурился. — Вам, надеюсь, известны мои переговоры с Савинковым и белыми генералами?

— Надо ускорить события, — отрезал Рейли. — Любой ценой нужно истреблять заразу, которая завелась в России. Мир с Германией! Да-да! Мир с кем угодно, хоть с дьяволом! Есть только один враг! Все человечество должно объединиться в священный союз против большевиков! Чем скорее вы это поймете, тем лучше…

Рейли ушел, дав понять Локкарту, что в следующий визит надеется услышать что-нибудь более определенное и решительное.

А Локкарт не нуждался в том, чтобы его подталкивали. Он действовал, и действовал решительно.

Гикс служил посредником между мною и врагами большевиков. Они были представлены в Москве так называемым «Центром», имеющим левое и правое крыло, а кроме того, «Лигой спасения России», созданной Савинковым. Между этими двумя крыльями происходили постоянные распри.

Центр находился в тесной связи с белыми армиями на юге России, генералы которых недоверчиво относились к Савинкову. Я получил в то время письмо от генерала Алексеева, где он заявлял, что скорее согласился бы действовать совместно с Лениным или Троцким, чем с Керенским и Савинковым.

Локкарт предпочитал умалчивать о другой стороне своей деятельности, не доверяя ее даже дневнику. Она распространялась на небольшие миссии, рассеянные по России, с которыми он поддерживал связь, и на секретную агентуру, поставлявшую шпионские сведения обо всех без исключения политических группах, действующих в стране, обо всех военных формированиях.

И капитан Гикс вовсе не ограничивался посредничеством между Локкартом и враждебными большевизму группами. Нередко он выполнял задания, о которых не принято распространяться даже в узком кругу. Еще в марте Гикс в сопровождении капитана Уэбстера из американского Красного Креста отправился в разведывательное турне по Сибири. На руках у Гикса было письмо Троцкого, предлагавшее местным Советам оказывать англичанам всяческое содействие.