Николай Козлов - Хранить вечно

В ответной советской ноте говорилось:

Правительство РСФСР поставлено в необходимость создать для лиц, уличенных в заговорах, такие условия, при которых они лишены были бы возможности продолжать дальше свою преступную с точки зрения международного права деятельность. Когда английские и французские войска продвигаются по территории РСФСР для поддержки открытых мятежей против Советской власти и дипломатические представители этих держав внутри России создают организацию для государственного переворота и захвата власти, Правительство РСФСР принуждено во что бы то ни стало принять необходимые меры самообороны.

В тот день, когда пришел английский ультиматум, Свердлов за письменным столом, заваленным бумагами, читал документ, адресованный председателю ВЦИК.

Документ был датирован 6 сентября 1918 года.

То был доклад комиссара Советской латышской стрелковой дивизии Карла Петерсона. В нем подробно описывалась работа Эдуарда Берзина по выполнению задания ВЧК. Читая доклад, Яков Михайлович отчеркивал некоторые абзацы синим карандашом и отмечал что-то в записной книжке.

…Узнав о грозившей тов. Ленину опасности, я сейчас же поехал к нему, доложил о дьявольских планах негодяев и предупредил, чтобы он был осторожным. Но Владимира Ильича все эти планы английских мерзавцев только развеселили, он расхохотался и воскликнул:

— Совсем как в романах.

Это было дня за три-четыре до выстрела Каплан. Таковы были планы Локкарта, Рейли и компании этих крупных мошенников, «представителей» великих народов.

Жалкие, гадкие, слабоумные людишки, ограниченность которых граничит с идиотизмом, получили от своих империалистических правительств самые широкие полномочия и неограниченные средства для подкупа оптом и в розницу предателей революции.

Но коса нашла на камень: английские и французские негодяи переоценили свою мощь и недооценили революционную сознательность латышских стрелков.

В каждой волости Латвии десятки, сотни могил 1905 года, и по всей России, в Финляндии, на Украине — повсюду рассеяны свежие могилы латышских стрелков. Эти могилы латышские стрелки никогда не осквернят.

Память товарищей, павших за социалистическую республику, латышским стрелкам в тысячу раз дороже всей золотой казны Англии, Франции и Германии, вместе взятых.

Извиняюсь за допущенную мною в докладе «беллетристику», но эпизоды из «романа» трудно написать без беллетристики. В заключение доклада я позволю себе следующее предложение…

Господин Локкарт засвидетельствовал «любовь своего правительства к латышскому народу» и «пожертвовал латышским стрелкам» пока 1 200 000 рублей. Господину Локкарту, вероятно, придется отчитываться перед своим правительством и предъявить «оправдательный документ».

Во имя справедливости я прошу не лишить г. Локкарта возможности «документально доказать», что деньги эти действительно переданы им по адресу, и поэтому предлагаю эту сумму распределить следующим образом:

1. Создать фонд единовременных пособий:

а) семьям павших во время революции латышских стрелков;

б) инвалидам латышских стрелков, получившим увечья в боях против контрреволюционеров всяких мастей (в том числе и против англо-французов и чехословаков). Для этого фонда отчислить от суммы, полученной через г-на Локкарта от английского правительства, 1 100 000 рублей.

2. 50 000 рублей передать в распоряжение «Исколастрела» с условием, что эта сумма будет израсходована на издание агитационной литературы для латышских стрелков.

3. 40 000 рублей выдать артиллерийскому дивизиону Латышской стрелковой дивизии, командиром которого состоит тов. Берзин, на основной капитал для открытия лавки и культурно-просветительных целей [20] На деньги, полученные от Локкарта, артиллеристы Э. П. Берзина отремонтировали один из кремлевских залов, где устроили латышский клуб. Для него за этот же счет были приобретены музыкальные инструменты. Миллион рублей поступил на «особый счет Берзина», открытый в Госбанке Наркомфином РСФСР. Э. П. Берзин расходовал эти деньги в соответствии с предложениями, изложенными в докладе Я. М. Свердлову. Слухи об этом дошли до Лондона. Газета «Таймс» писала: «Красный авантюрист запустил руку в нашу государственную кассу и теперь потешается над нами с видом невинного младенца». .

4. 10 000 рублей выдать тов. Берзину, дабы он мог обеспечить своих родителей, оставшихся без всяких средств в гор. Риге.

Свердлов дочитал до конца и позвонил Дзержинскому:

— Феликс Эдмундович, не думаете ли вы, что нас с вами могут обвинить в мягкотелости?

— В мягкотелости? Меня?

— Да, вас. И меня тоже. Нам шлют из Лондона ультиматумы. Только что стало известно, что там арестованы Литвинов [21] Максим Максимович Литвинов (1876—1951) — видный советский дипломат, впоследствии нарком иностранных дел, находившийся в описываемое время в Англии. и другие советские представители. А мы боимся прикоснуться к Локкарту. Задержали и отпустили.

И тогда за Локкартом пришли на его квартиру в Хлебниковом переулке.

Это событие он описал потом со свойственной ему склонностью к беллетристическим преувеличениям:

…В половине четвертого раздался грубый голос, приказывавший мне встать. Первое, что увидели мои глаза, было стальное дуло револьвера. В моей комнате стояло около десяти вооруженных людей. Предводителя их я знал: это был прежний комендант Смольного Манков [22] Локкарт исказил фамилию коменданта Кремля Малькова. .

На мой вопрос, что все это означает, он ответил отрывисто и сухо:

— Оставьте эти вопросы и одевайтесь! Вы будете отвезены на Лубянку…

Пока я одевался, чекисты перерыли всю нашу квартиру в поисках уличающий нас бумаг…

В действительности вместе с комендантом Кремля Павлом Мальковым было только двое — оперативник и милиционер. Они постучали к Локкарту около двух часов ночи.

Никто из пришедших оружия не вынимал. Мальков вытащил из кармана и предъявил Локкарту только ордер на арест. Обращение с британским уполномоченным было корректным. А обыск по предупреждению Петерса производился чрезвычайно деликатно…

Из ВЧК Локкарта перевезли в Кремль. Вместо тюремной камеры его поместили во фрейлинских комнатах Большого Кремлевского дворца. Там у арестованного были кабинет, столовая, спальня, ванная. Питание Локкарту приносили из кремлевской столовой. Обслуживал его старый швейцар.

Каждый день он ходил на прогулки в Тайницкий сад, и ежедневно у него спрашивали, нет ли жалоб и претензий.

А советские дипломаты в это время томились в мрачных сырых казематах лондонской тюрьмы и были освобождены в октябре 1918 года только в обмен на Локкарта, хотя никто из них не посягал на правительство Великобритании и не был уличен в действиях, карающихся английскими законами.