Виктор Петелин - Заволжье: Документальное повествование

Рождественские каникулы в Самаре прошли весело и беззаботно. Алексей Толстой часто бывал у Рожанских, его там принимали как жениха, хотя серьезного разговора не произошло: Юля, как и ее родители, ждала предложения с его стороны, но что-то удерживало Алексея от решительного шага. А в Петербурге, куда они возвратились в январе 1902 года, начались события, которые потрясли Алексея и на какое-то время выбили из обычной колеи. Забурлил студенческий Петербург. Технологический институт, по воспоминаниям одного из его студентов, был на плохом счету у правительства и на хорошем у молодежи, считалось, что в нем еще сохранились революционные традиции шестидесятых годов. Дворянская прослойка была незначительной. Студенты-технологи из разночинцев во время своей практики работали вместе с рабочими на заводах и видели, в какой нищете и бесправии им приходится жить. Волей-неволей они задумывались над теми вопросами, которые остро вставали в тот период общественного развития. К началу девятисотых годов социал-демократическая группа в институте значительно выросла и окрепла — и организационно, и идеологически. Это явилось прямым следствием ее прочной связи с ленинским «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса», — писал исследователь революционной истории Технологического института.

Так что студенты-технологи не остались в стороне от студенческого движения, придавая ему порой социал-демократическую окраску. Но редко кто из обычных студентов ясно и четко представлял себе свои задачи в развернувшейся борьбе.

Все началось с того, что три года тому назад, 8 февраля 1899 года, в Петербургском университете произошли события, положившие начало обострению борьбы студентов за свои права. В этот день торжественно отмечалась очередная годовщина со дня основания университета. Ректор на торжественном заседании произнес мракобесную речь. Студенты его освистали, а когда вышли на улицу — их избила нагайками конная полиция.

После столкновения с полицией студенты объявили забастовку. Ректор, слушая горячие речи, не выдержал и воскликнул:

— Вы хотите произвести революцию в доме номер семь по Университетской набережной!

— Мы произведем революцию во всей России! — ответил ему председатель сходки.

Революции студенты не произвели, но толчок же по направлению к ней был сделан немалый. Из университета забастовка перекинулась в другие высшие учебные заведения Петербурга, затем Москвы, Киева, Казани и даже далекого Томска.

Студенты сделались героями дня. Публика в театрах устраивала им овации, радикально настроенные адвокаты ораторствовали в Вольно-экономическом обществе против бесправия. В университетскую столовую, ставшую центром радикально настроенного студенчества, поступали новости со всех областей России. Здесь же собирались забастовочные комитеты, принимались важные решения. Но «медовый месяц» студенческих свобод продолжался недолго. Правительство нашло способ разделаться с движением. Была назначена комиссия во главе с генералом Ванновским при участии известных общественных деятелей для расследования причин беспорядков. Среди студенчества произошло расслоение: благонадежные, боровшиеся за чисто академические требования, быстро успокоились, радикальная часть студенчества пошла в открытую и провозгласила лозунг, который надолго укрепился в сознании различных слоев общества: «Долой самодержавие!» Разумеется, их немедленно арестовывали и высылали из Петербурга. Прошло не так уж много времени, а правительство достигло своей цели: распалась студенческая солидарность.

«Утром, на свежую голову, я понял, — вспоминал Александр Серебров о провале студенческой забастовки, — что никакого единого студенчества, о котором мы мечтали в гимназии, на самом деле нет, а есть студенты разных партий: одни — «белоподкладочники», желающие во что бы то ни стало получить инженерный диплом, а другие — «демократы», борцы за свободу, против самодержавия. Выбор между этими партиями сделать было нетрудно. В душе своей я решительно встал на сторону демократов...

Забастовщиков исключили из института. Меня тоже исключили, с высылкой на родину. Я был доволен: оставаться в институте, когда пострадали товарищи, было бы подлостью».

После этих событий 31 июля 1899 года в «Правительственном вестнике» были опубликованы «Временные правила об отбывании воинской повинности воспитанниками высших учебных заведений, удаляемых из сих заведений за учинение скопом беспорядков».

В. И. Ленин в ряде статей, посвященных студенчеству, дает глубокий анализ происходящих событий вслед за принятием этих «Временных правил».

Летом 1900 года собирается «общестуденческий съезд» в Одессе с программой организовать все русское студенчество для выражения всякого рода протестов по поводу явлений академической, общественной и политической жизни. За эти преступные политические цели все студенты-делегаты были арестованы, документы отобраны. Но брожение не утихает, а растет и настойчиво обнаруживается во многих высших учебных заведениях. Студенты хотят свободно и самостоятельно обсуждать и ведать свои общие дела. Их начальство, — с тем бездушным формализмом, которым искони отличается русское чиновничество, — отвечает мелкими придирками, доводит недовольство до крайних размеров и невольно наталкивает мысль не погрязшей еще в тине буржуазного прозябания молодежи на протест против всей системы политического и чиновничьего самовластья.

В январе 1901 года студенты Киевского университета потребовали удалить профессора, известного им своим мракобесием. Начальство отказалось удовлетворить «каприз» студентов, которые на это ответили немедленной сходкой. Студенты собирают сходку для обсуждения того, почему возможны такие гнусности, как изнасилование двумя белоподкладочниками одной девушки (так гласит слух). Начальство приговаривает главных виновников к «карцеру». Те отказываются подчиниться. Их увольняют. Толпа демонстративно провожает на вокзал уволенных. Собирается новая сходка, студенты остаются до вечера, отказываясь уйти, пока не явится ректор. Являются вице-губернатор и начальник жандармского управления с отрядом солдат, окруживших университет и вошедших в аудиторию, и приглашают ректора. Студенты требуют — вы думаете, может быть, конституции? Нет, они требуют, чтобы не применяли наказание карцером и приняли обратно уволенных. Участников сходки переписывают и распускают по домам». (Ленин В. И. Соч., т. 4, с. 389.)

И вот 11 января в правительственном сообщении от Министерства народного просвещения говорится об отдаче в солдаты 183 студентов Киевского университета. За учинение скопом беспорядков. Правительство применило невиданную карательную меру, поспешило оправдаться в глазах общественного мнения, выступив с целым обвинительным актом против «студенческих злодейств».