Анна Блинова - Экран и Владимир

— Да и сам Высоцкий в письмах к Людмиле Владимировне называет их блатными.

— Ну, вряд ли у него была задача в письмах к жене классифицировать песни по видам. Назвал — и назвал! Было в песне что-нибудь такое, разухабистое, не газетное и не советско-лирическое — ну и назвал. Но если подойти к вопросу по-настоящему, то выяснится, что блатные песни намного проще, грубее, я бы даже сказал, — скучнее, — дворовых. Те — жанровые! Есть такой рассказ у Горького — «Как сложили песню». Сели люди на крылечке, поднатужились, и соединили в куплеты свои монотонные, неуклюжие фразы. Вот так, примерно, и блатные песни сочиняются, большей частью не одним человеком. Красивые же, бессмертные народные песни сочиняются не«хором», а кем-то одним, талантливым. Возьмите такие песни, как«Вечерний звон» или даже «Выйду ль я на речень ку» —ведь придется заняться трудными розысками, прежде чем выяснится, а кто же авторы? И не сразу найдете, что автор последней Нелединский-Мелецкий, а текст первой — это даже перевод с английского. Много, очень много прекрасных песен конкретных поэтов вошло в народ и перестало за кем-то числиться С Володиными песнями я тоже таким же образом сталкивался. Поют, — а чья песня? — Народная, мол. — Как же, мол, народная, ее Высоцкий сочинил! — Да, мы слышали, он поет, но думали, что это он народную исполняет! Смешно…

Прошло двенадцать лет, как отгремел, отгрохотал последний год прижизненной славы Высоцкого, а песни живы. Его личность и его песни выдержали испытание временем, что об этом говорить, это ясно. Он не принадлежит к тем поэтам, которые остаются после смерти лишь в справочнике по литературе. Дмитрий Веневитинов, — при жизни зачитывались его стихами, а теперь никто не помнит даже о чем он писал. Испытание временем — жестокая штука для многих. Но не для Высоцкого!

— Мы отвлеклись от дворовых песен Высоцкого…

— Да… Итак, дворовые песни. Они много сложнее, чем те, которые поют «блатняги». Вот Вам пример: «Позабыт-позаброшен // С молодых, юных лет // Я остался сиротою // Счастья-доли мне нет… // На мою на могилку // Уж никто не придет, // Только раннею весною // Соловей пропоет». Это — из популярнейшего в 30-е годы фильма «Путевка в жизнь». Крайняя простота и доходчивость песни самоочевидна. А теперь возьмите те, якобы блатные песни Высоцкого, которые всем известны: «Я умру, говорят, // Мы когда-то всегда умираем. // Съезжу на дармовых, / Если в спину сподобят ножом…». А вот еще, раннее, 1963-го года: «За меня невеста отрыдает честно, // За меня ребята отдадут долги… // Мне нельзя на волю — не имею права // Можно лишь от двери до стены…» Его стихотворческое «Я», как видите, становилось сложнее с каждым годом, он ведь работал над словом день и ночь. «Где мои семнадцать лет на Большом Каретном» — старая песня 1962 года. Это еще была явная стилизация под простецкие дворовые песни. Раскованная, несложная стилизация…

— Подходит ли слово «стилизация» к творчеству Высоцкого?

— Зачем так страшиться слова? В раннем периоде все поэты подражали предыдущим, даже гении — гениям. Пушкин и Лермонтов, как известно, — Байрону, не так ли? В слове «стилизация» — никакой обиды нет. Известные поэты использовали и былинный строй, и песенный, а как же! Вспомните, что писал о стилизации Бахтин: «…слово здесь имеет двоякое направление — и на предмет речи как обычное слово и на другое слово, на чужую речь».

— Высоцкий в одном из писем к Людмиле Абрамовой спрашивает: «Напиши, что делают пантомимы». Ведь это при Вас происходило — начало Театру Пантомим положено во ВГИКе. Что Вы можете вспомнить об этом?

— Хорошо помню, ведь мы с Абрамовой имели к созданию этого Театра непосредственное отношение. Утвердил такой Театр бывший мим — Иван Александрович Пырьев. И назывался он Театр Пантомимы при Бюро пропаганды Союза кинематографистов. Но просуществовал Театр только два года, с 1962-го по 1964-й. Потом перевели его как группу в Театр-студию киноактера. С Румневым, который преподавал у нас в мастерской пантомиму, мы дружили только год, потом наша дружба врозь пошла…

— Почему врозь? Почему Театр Пантомимы перестал существовать как самостоятельный?

— В этом, думаю, виновата недальновидность его труппы, актеров, то есть — наша недальновидность. Тогда «Современник» был в большом почете. И нам захотелось раздвинуть «мимические» рамки, сделать наше артистическое поле более широким и массовым, и, значит, театр более посещаемым. Наш руководитель, наш замечательный Румнев был только за пантомиму. Он ведь свою жизнь посвятил этому искусству. Поэтому и раздружился с нами уже через год. И ушел из театра, как только почувствовал наши «антими-мические» настроения.

— В первом же письме Людмиле Владимировне из Свердловска Высоцкий передает Вам привет: «Привет всем родным, и Ясу-ловичу с Харитоновым», В третьем письме: «И что «Белые слоны», и что пантомима — нравится мне»… Как Вы это прокомментируете?

— Приятно, что Володя обо мне в письме к Люсе вспомнил, ведь я дружил с ним не больше, чем каждый из той нашей молодой компании. Что же касается «Белых слонов» и упоминания Володи о пантомиме — это вот то, о чем я уже рассказывал, мы с Людмилой вдвоем там играли. Вообще, конечно, упоминание Высоцкого о «Белых слонах» и о пантомиме вообще — немалые факты Людмилиной биографии: Володя, наверное, вначале думал, что Людмила должна найти себя в актерской профессии, вот и искали на первых порах. А потом пошли дети, и трудная жизнь с Володей, и — по-боку профессия.

— Вы встречались с Абрамовой и Высоцким в одной компании, это было в начале 60-х. Помните ли, что и как тогда Высоцкий исполнял?

— Конечно, помню. Это и были, в основном, упомянутые «дворовое» песни. Исполнял он их с таким тонким, и в то же время ярким юмором. И в голосе этот юмор звучал, и в мимике он смотрелся, — ведь Володя же актер от природы. Одну песню помню даже наизусть. Конечно, не всю, только отрывок: много времени прошло! А содержание такое: как на Северном полюсе один мужик сам себе операцию аппендицита делал.

— Ничего себе, юмор! И слова можете воспроизвести?

— Не все. Но вот, что помню:

— Уже не первая ли эта публикация такой песенки? Она ведь очень несовершенная, и он ее мог потом просто выбросить. Но нам все дорого им написанное. Поэтому — со — хра — ним! [19] Песня была опубликована ранее.

— Да, это первые опыты Высоцкого. Но экстраординарная ситуация, свойственная его сюжетам, уже имеется. И рифмы здесь совсем не простые. Дай Бог каждому признанному, лауреатствую-щему поэту так рифмовать: скальпелем — кафелем, сердце — смотреться. Складывается впечатление, что Высоцкий потом обдуманно упрощал рифмы. Упрощал, так как считал, что это полетать его поэзии. Но у него и очень сложные рифмы тоже — не редкость. Интереснейшие есть рифмы!