Анна Блинова - Экран и Владимир

— Он считает Булата Окуджаву своим учителем и первооткрывателем современного городского романса. Но если быть справедливыми и дотошными, то начало современному романсу положил, конечно, фронтовой поэт Семен Петрович Гудзенко. Если помните: «На снегу белизны госпитальной // Умирал военврач, умирал военврач // Ты не плачь о нем, девушка, в городе дальнем, // О своем ненаглядном, о милом не плачь…»

— Нет, этого стихотворения не помню, но, конечно, помню его другое стихотворение-песню: «Нас не нужно жалеть, ведь и мы б никого не жалели. // Мы пред нашим комбатом, как пред Господом Богом чисты // На живых порыжели от крови и глины шинели, // На могилах у мертвых расцвели голубые цветы…». И это, конечно, было до Окуджавы. Но ведь городской романс имел свою длинную историю не только до Окуджавы, но и до Гудзенко, значит все это — преемственность, и все это — прекрасно Потому что живет, развивается, совершенствуется, каждый раз принимая современные приметы и формы…

— Хочу услышать от Вас ответ на вечный вопрос: из чего слагается невероятная популярность Владимира Высоцкого?

— Высоцкий воплотил в себе множество сочетаний. Тут и народные традиции в его песнях и стихах, тут и острое чувство времени, и глубина переживания, и личная биография, романтическая, необыкновенная, от беспардонных помех со стороны власть имущих до брака с Мариной Влади: согласитесь, все это не простая штука. Все его стихи-песни идут от первого лица, а это всегда усиливает впечатление. Потом — у него действующее лицо имеет свою конкретику, часто и профессию. Песни — всегда сюжетные, ситуации в сюжете — почти всегда очень острые, но так написаны, будто они — жизненные, взаправдашние. И еще — он начал все-таки с дворовой лирики, во времена его юности очень популярной. Популярность Высоцкого росла вместе с ним: можно так сказать. Помните, может быть, как популярна была в свое время такая лирика: «Я помню тот Ванинский порт…». Это, конечно, писал не Высоцкий, сразу и чувствуется. Но воздух этого «Ванинского порта» Высоцкий вдохнул. Если б барду наших дней, 90-х подов XX века начать с подобия «Ванинскому порту», то популярности он бы не дфетиг, потому что сегодня такие песни почти не поются. Сегодня выкрикивают совсем другое и совсем иначе.

— Но вот ведь и Визбор, и Галич, и Окуджава были и популярны, и они тоже писали песни глубокие, прелестные, сюжетные. Есть там и острое чувство времени…

— Значит, не столь острое! И сюжеты, значит, более камерные. Хоть и было у этих авторов чувство времени, но как-то это ощущалось очень мягко, тихо, слишком, что ли, интеллигентно. Визбор писал, в основном, туристские песни, Окуджава — задушевные романсы. У Галича много было фельетонно-упрощенного. А Высоцкий, как никто, коснулся всех струн человеческих.

И потом: не забывайте о главном, все качества этого человека объединяющем! Из всех Высоцкий был самым талантливым…

Высоцкий — тождественен времени. Только время это нужно считать не теми лишь десятилетиями, которым была непосредственно отдана жизнь наших дедов, отцов и поколения Высоцкого, но и многими прошедшими столетиями, в течение которых формировался менталитет русского народа. Это убедительно сформулировали в свое время А. Демидова, Е. Евтушенко, Ю. Трифонов, думая о Высоцком, как о выразителе русской души.

Владимир Высоцкий появился на экране в 26-ти фильмах. Количество ролей невелико, особенно если учесть, что большая их часть — эпизодические, иной раз совсем малые. Сегодня актеры снимаются гораздо чаще, и 26 ролей многие набирают уже годам к тридцати.

Что помешало такому большому актеру, как Высоцкий, сняться, допустим, в сорока, в пятидесяти фильмах? При его любви к кинематографу, с его поразительной жизненной силой, с его беспрецедентной популярностью? В основном — установка власть предержащих (ниже — об этом подробнее) — «не пускать» Высоцкого на экран. В тексте данной работы можно найти частичное перечисление таких фактов. Их — много, но это не единственная причцна, хоть и первая. Были и те самые уходы «в пике», — болезнь, делающая иной раз актера нетрудоспособным. Так Высоцкий потерял уникальную возможность получить роль Андрея Рублева — Тарковский не простил ему невольного отсутствия. Третью причину тоже, справедливости ради, нельзя не упомянуть: Высоцкий далеко не с первых лет своей артистической деятельности стал сформировавшимся, зрелым мастером. Он принадлежал к тем творческим натурам, которым не свойственно раннее, «вундеркиндовское» развитие. Так, первая профессиональная песня вышла из-под его пера в 23 года, первым вузом был — не театральный. А родной ему Театр на Таганке он обрел лишь на 27-м году, пройдя через ряд подмостков по дороге к нему. Ощущение единственности в любви пришло почти к тридцати годам, а первая зрелая роль в кино лишь в 28 лет. Но неправы будут те из нас, которые сочтут такого рода «опоздания» явлением отрицательным: это лишь свойство данного организма, который свое добирает позже. Иное дело с Высоцким — он не успел добрать свое!

Был ли поступательным процесс развития Высоцкого — актера экрана? В основном — да, особенно в годы становления, когда происходило накопление опыта. Высоцкому необходимо было придти к большому мастерству и через узнавание мира — белого света — и сотен людских характеров, типов, чтобы вобрать их в себя и затем вернуть людям, воплотив на экране. Уровень создаваемых экранных образов зависел у Высоцкого от качества сценария, таланта постановщика и состояния собственного здоровья. Поэтому вслед за удачной работой могла последовать и менее удачная: сравните роли Брусенцова (1968) и Четвертого (1972). В последние годы жизни творчество Высоцкого стало не просто уверенным. Его Можно назвать могучим. Теперь им правила мощная душа актера — вопреки болезни сердца, презревшая даже чувство самосохранения. Результаты — это итоги жизни в экранных искусствах, это неповторимые Глеб Жеглов и Дон Гуан.

По преимуществу Высоцкий актер трагедийный. В кинокомедии он играл лишь одну роль, в ранней молодости (гимнаст Никулин), причем — весьма средне. Но комический дар от природы Высоцкий все-таки получил, и этот дар очень заметен в его рассказах собственного сочинения, которые он любил исполнять в узком кругу друзей, а также в сюжетных жанровых песнях с их мини-ролями. Но Высоцкий предпочитал не развивать комические данные в масштабах пьес или фильмов. Он направил свой дар на Трагедию, на психологическую драму.

«Актер поразительных возможностей», — так сказал о нем Г. Полока, посмотрев пробы на одну из предполагавшихся ролей для Высоцкого. Действительно, — инструментарий Высоцкого состоял из множества превосходных данных. Широчайшего диапазона пластика, от обычных, несложных движений до сумасшедшей пляски на отвесной стене — эту пляску никто из актеров не смог потом повторить. Выразительные, огромные глаза, в которых отражались самые различные переживания его героев. Тончайшая, совсем не утрированная мимика. Естественность и мягкость игры, соседствующая с бешеным, взрывным темпераментом — игра на контрастах. Голос, равный которому вряд ли на нашей памяти отыщется: с богатейшими интонациями, с великим множеством нюансов, с шопотом, четко долетающим до последних рядов балкона. И с криком, ранящим зрителей или наполняющим их сердца восторгом: в зависимости от вложенного в него чувства. Красоту голоса Высоцкого в последние годы его жизни знала уже, наверное, большая часть планеты.