Коллектив авторов Военная история - Вышли на фронт «катюши»

Наш дивизион прибыл под Звенигород в ночь на 25 октября. Начальник штаба дивизиона лейтенант Ю. А. Павлов тут же установил связь со 144-й стрелковой дивизией, которую мы поддерживали, а командиры батарей перешли на наблюдательные пункты стрелковых полков.

НП командира 612-го стрелкового полка и мой находились в деревне Локотня. Неожиданно к нам приехал командующий 5-й армией генерал Л. А. Говоров. Редко бывало, чтобы столь большой военачальник лично ставил задачу командиру батареи. Но в этот день было именно так. Обстановка осложнялась, и судьба боя, видимо, в большой степени зависела от того, успеем ли мы упредить противника. Командарм, изучив данные разведки о сосредоточении крупных сил пехоты и танков противника в районе Колюбакина, приказал нанести огневой удар.

В считанные минуты батарея лейтенанта А. П. Константинова и наша батарея заняли огневые позиции. На фашистские войска, готовившиеся возобновить наступление на Звенигород, обрушился шквал огня гвардейских минометов и артиллерии.

Совместные действия пехоты и артиллерии 144-й дивизии и гвардейских минометных батарей задержали наступление врага на Звенигород в районе Локотни на несколько дней.

Не добившись успеха западнее Звенигорода, фашисты изменили свою тактику. Продолжая отвлекающие лобовые атаки, они решили взять город внезапным ударом с севера. Врагу удалось захватить ряд населенных пунктов и создать угрозу правому флангу обороны 144-й дивизии.

Именно здесь развернулись упорные бои за каждый клочок земли. Гвардейцы-минометчики днем и ночью, маневрируя по бездорожью, наносили внезапные мощные удары по противнику и помешали окружению частей дивизии западнее Звенигорода.

Запомнился мне день 7 ноября 1941 года. В. район поселка Каринское прибыли представители трудящихся Москвы и Звенигорода и вручили воинам дивизиона праздничные подарки. Это происходило непосредственно на боевых позициях. Воины дали клятву ни на шаг не отходить от занимаемых рубежей, отстоять Звенигород, не допустить прорыва вражеских войск на Москву. Свою клятву они выполнили с честью.

Незабываем подвиг бойцов 2-й батареи лейтенанта Константинова. Заняв огневые позиции в лесу северо-восточнее Каринского, батарея попала под удар авиации. Но ни разрывы бомб, ни пулеметный огонь пикирующих бомбардировщиков не испугали гвардейцев. Залп по скоплению вражеских войск был произведен в точно установленное время. Атака противника была сорвана. В этом бою батарея потеряла убитыми 13 человек, 15 воинов, в том числе командир батареи, были тяжело ранены.

В братской могиле в Каринском вместе с воинами 144-й стрелковой дивизии лежат гвардейцы-минометчики нашего дивизиона. Ежегодно в дни празднования годовщины разгрома фашистов под Москвой и в День Победы жители Звенигорода и прилегающих селений возлагают на братские могилы венки.

...Приказ Родины, партии, народа «Ни шагу назад, за нами Москва» в боях у Звенигорода был выполнен. 6 декабря началось контрнаступление войск Западного фронта под Москвой.

Здесь мне впервые пришлось участвовать в наступательных боях. Батарея поддерживала огнем сначала 144-ю дивизию 5-й армии, а затем совершила марш в полосу 1-й ударной армии. Шли на запад вместе с наступавшими войсками, ломая яростное сопротивление противника. Уже первые дни показали, какими огромными возможностями обладают гвардейские минометные части: в течение дня дивизион мог наносить огневые удары в полосах двух соседних армий!

В разгар этих боев командир дивизиона капитан Ф. Ф. Терешенок был откомандирован в оперативную группу ГМЧ Западного фронта. Вместо него командиром дивизиона назначили меня. С большим волнением воспринял я это назначение. Справлюсь ли? Отдельная гвардейская часть — фронтового подчинения, а мне всего 22 года.

И здесь я не могу не вспомнить о приезде в дивизион начальника ГМЧ Западного фронта Героя Советского Союза подполковника С. Ф. Ниловского. Сергей Федорович по-отцовски дал мне как молодому командиру дивизиона ряд полезных советов.

Начальником штаба в дивизионе остался лейтенант Павлов. Батареями командовала молодежь в возрасте 20 — 22 лет. У нас был хороший, слаженный коллектив, и в этом немалая заслуга первого комиссара дивизиона, батальонного комиссара П. И. Еремина, а также прибывшего несколько позже старшего политрука Г. П. Продувного, с которым мы проработали до конца 1942 года. С Гришей Продувным мы сдружились. Он передавал мне свой опыт политического работника.

Самые хорошие воспоминания остались о ветеранах дивизиона лейтенанте (ныне полковник) И. Д. Помбрике — бессменном отважном начальнике разведки дивизиона, о помощниках командира дивизиона по вооружению и технической части лейтенантах Ф. И. Тупицине и Г. М. Докторове, а также о наводчике боевой машины А. Гришине, разведчике Л. Мельникове, связисте П. Улыбине и многих других.

Недавно мне вновь пришлось побывать в этом подмосковном городе, столь памятном нам, солдатам, защищавшим Москву в грозном сорок первом. Давно исчезли следы войны, я увидел совсем другой, новый город. Но в моей памяти зримо стояли картины подмосковных сражений и тот, прежний Наро-Фоминск, оказавшийся одним из рубежей, где неменко-фашистские войска наиболее резко почувствовали свое бессилие сломить нашу оборону.

Я приехал сюда с комсомольцами одного из столичных предприятий. Ребята совершали экскурсию по местам боевой славы. Мы пошли в Наро-Фоминский краеведческий музей, осмотрели экспонаты, относящиеся к Великой Отечественной войне. И надо было видеть, с каким вниманием молодежь слушала рассказ о тех днях! Я был по-настоящему счастлив.

...Сформированный в августе 1941 года 25-й отдельный гвардейский минометный дивизион сначала был направлен на Юго-Западный фронт, где до середины октября поддерживал своими залпами 1-ю Московскую гвардейскую мотострелковую дивизию.

18 октября нас направили на новый участок боевых действий. Куда? Мы могли лишь гадать. Но, подъезжая к Москве, поняли: будем оборонять столицу. Помню наше тревожное состояние. Все как-то подтянулись, стали более сосредоточенными, чувствуя, какая ответственность ложится на дивизион.

Я был тогда лейтенантом и командовал огневым взводом. Обмениваясь мнениями в командирском кругу, мы сознавали, что боевые действия здесь, под Москвой, будут напряженными, с большой плотностью огневых средств у противника, сильными налетами авиации.

Вечером 22 октября наш эшелон прибыл на станцию Апрелевка. Ночью дивизион совершил марш в район Наро-Фоминска, а на рассвете мы уже дали залп по противнику, наступавшему на юго-западную окраину города. Так начались боевые действия дивизиона в сражении за Москву.