Френсис Барти - Европа во времена Первой мировой войны. Дневники посла Великобритании во Франции. 1914—1918 годы

Розбери по-прежнему за то, чтобы использовать Фишера. Он выступает за войну до победного конца и против непрочного мира, который через непродолжительное время грозит новой войной. Режиму Гогенцоллернов необходимо положить конец.

По-моему, заигрывание с Кайо — большая ошибка. В Париже многие удивляются и даже испытывают отвращение, узнав, что мы заигрываем с ним и воспринимаем его всерьез. Он обнаружил, что антибританская позиция себя не оправдывает, поэтому теперь изображает из себя сторонника Британии и России и прерывает всякие разговоры о мире. Если, как пророчествует доктор Диллон, Кайо вернется в правительство, он постарается заручиться нашей поддержкой, и тогда останется достаточно времени, чтобы принять от него залоги верности на определенных условиях. Он, как он говорит друзьям, предчувствует, что подавляющее большинство выскажется в его пользу, когда распустят Палату депутатов. Приобретет ли он такое большинство разговорами о мире или разговорами о войне? Пока он занимает выжидательную позицию.

15 августа 1916 г. Утром во время переговоров по поводу самолетов видел Джорджа Керзона (из Кедлстона). Авиационная комиссия собирается объединить военную и морскую канцелярии в Париже. Военное министерство согласно, а Адмиралтейство энергично возражает. Нынешняя двойная структура порождает неразбериху и конкуренцию, что ведет к росту закупочной цены на боеприпасы и боевую технику.

Обедал с Артуром Бальфуром. Другими гостями были Роберт Сесил, Хэнки [310] М.П.А. Хэнки (1877–1963) — британский государственный служащий, первый секретарь кабинета министров. (секретарь военного комитета) и личный секретарь Бальфура. Р. Сесил после обеда отправился в Палату общин, чтобы ответить на запрос; остальные немного побеседовали в библиотеке.

Бальфур спросил, какой будет позиция Франции, если предположить, что Германия сейчас предложит вывести войска из Бельгии и вернуть Франции Эльзас и Лотарингию. Склонится ли тамошнее мнение в пользу того, чтобы принять эти условия? Я ответил: «Нет», потому что Франция потребует больше. Она не вернет ничего, что забрала у Германии; кроме того, по договору Франция не имеет права заключать мир без согласия своих союзников. Более того, французский народ в целом полон решимости сокрушить Германию, чтобы получить продолжительный, а не временный мир. Бальфур спросил, готовы ли французы еще к одной зимней кампании. Я ответил: «Да», потому что недавние успехи придали им бодрости. Французы уверены, что с помощью союзников им удастся поставить Германию на колени.

Хэнки, ссылаясь на возможное американское посредничество в переговорах о перемирии, сказал, что перемирие сроком в месяц стало бы большим преимуществом для роста поставок нашего военного снаряжения. Мы с Бальфуром указали, что немцы непременно поставят условием снятие блокады на месяц, на что, по словам Бальфура, мы ни за что не согласимся.

Мы обсудили также прогерманскую позицию части российских придворных и влияние императрицы и Распутина на отставку Сазонова из-за его позиции по Польше. В ответ на заданные мне вопросы я сказал, что неофициальные русские источники и французские официальные лица в России предсказывают в России революцию сразу после войны. Обсуждали также непоследовательность императора и его министров в отношении Румынии. Однако утром в МИДе я слышал, что русское правительство уступило протестам британского и французского правительств и согласилось на условия правительства Румынии. Ожидается, что сегодня или завтра подпишут соглашения о военном сотрудничестве Румынии со странами Антанты.

16 августа 1916 г. Чарли (Линкольншир) ужинал в «Рице» с Суэйном [311] Полковник Л.В. Суэйн (1840–1931) во время Англо-египетской войны служил военным атташе в Берлине. и Томми Колбруком, когда я заказывал ужин. Мы с ним договорились завтра вместе пообедать.

В 12.15 я иду к королю. Аудиенция накладывается на встречу с Греем, назначенную на 12 часов. Однако я должен постараться успеть к Грею сразу после Асквита, встреча с которым должна состояться в 11 часов.

17 августа 1916 г. На сегодняшней аудиенции его величество сказал, что президент Французской республики сообщил ему о своем намерении даровать городу Вердену орден Почетного легиона. Российский император и король Италии также намерены даровать награды этому городу в знак признания его героической обороны. Пуанкаре спрашивал, сделает ли король то же самое. Он ответил, что еще не было прецедента награждения британским орденом города или полка, но он обдумает вопрос. По размышлении он решил наградить Верден орденом Бани соответственно степени ордена Почетного легиона, который дарует правительство Франции. Я должен навести справки и сообщить его величеству, какого ранга орден будет пожалован городу.

Король сообщил мне о своем недавнем визите в войска, который оставался тайной. Кроме того, мы обсудили решимость Англии и Франции продолжать войну до победного конца, положение в России и позицию Балканских стран и Греции. Слухи о том, что американцы готовы посредничать на мирных переговорах, витают в воздухе.

Сегодня в ресторане заняты были лишь несколько столиков; в зале не насчитывалось и двадцати посетителей. Ужинали вместе с У. Черчиллем и супругой. На моем именинном ужине присутствовали Дик Молино, Дауни [312] Хью Дауни, 8-й виконт Даун (1844–1924) — генерал британской армии. и Девоншир [313] Герцог Девонширский. ; позже к нам подсел Г. Стонор [314] Г.Дж. Стонор (1859–1939) — британский придворный. , который пришел случайно. Я заказал шампанское, чтобы отметить мой день рождения. Когда же принесли счет, оказалось, что я стал гостем этого трио. Взамен я пригласил их отужинать в посольстве. Вероятно, только Девоншир сумеет воспользоваться моим приглашением — ему посоветовали заехать в Париж перед тем, как отправиться в Канаду.

Дауни договорился, что завтра в 15.15 я встречаюсь с Френчем.

Париж, 19 августа 1916 г. Возвращение прошло без происшествий. Военными курьерами были Джонни Уорд и полковник Берн. Какое-то время я находился в их каюте, а затем гулял по палубе. Пароход, который отошел перед нашим, «Вперед», вез солдат. Ла-Манш напоминал садок для рыбы: он был полон кораблей, которые шли в обе стороны поодиночке или караванами. Судоходство прекращается ночью, а днем корабли следуют узкими фарватерами. В виде исключения в Фолкстоне со мной обошлись с большим почтением: ни визита в Отдел по делам иностранцев, ни пристального изучения паспорта, как в прошлый раз!

21 августа 1916 г. Вечером виделся с Жюлем Камбоном и Брианом. Французская публика прекрасно сознает, что необходима еще одна зимняя кампания. Бриан согласился с моим мнением о настроениях в обществе. Никакого «мира любой ценой». Война до конца, пока мы не сокрушим германский милитаризм! Сепаратный мир невозможен.