Бронислава Орса-Койдановская - Интимная жизнь Ленина: Новый портрет на основе воспоминаний, документов, а также легенд

С переездом Ульяновых на улицу Любомирского мы оказались соседями, встречи наши стали более частыми. Это дало мне возможность наблюдать повседневную жизнь Владимира Ильича. Если раньше я знал Владимира Ильича как крупного теоретика, то в этот период я понял, какими гениальными организаторскими способностями он обладал. Необыкновенно развитое чувство политической ситуации позволяло ему оценивать политическое положение и настроение масс по мелким, неуловимым для других фактам.

Ульяновы жили чрезвычайно скромно. Литературная работа была главным источником их доходов. Но она была нерегулярна. Цензурные условия в царской России затрудняли печатание там работ В. И. Ленина. От предлагаемой матерью помощи (она получала пенсию за мужа) Владимир Ильич отказывался. Ему неприятно было получать от родных даже небольшие продуктовые посылки, и обыкновенно он уверял их, что «теперь нужды нет…». Только в крайних случаях он временно соглашался на оплату его работы из партийной кассы.

Новый подъем революционного рабочего движения в России способствовал быстрому расширению связей Владимира Ильича с революционными группами в главных промышленных центрах страны. Незначительная сначала переписка с Россией быстро росла и достигла нескольких сот писем в месяц. Переписку вела Надежда Константиновна; ей иногда приходилось засиживаться за письмами до позднего вечера. Только незначительное число писем из России посылалось непосредственно по краковскому адресу Ульяновых. Большинство же писем направлялось в разные страны на адреса политически нейтральных лиц, часто иностранцев, и оттуда пересылалось в Краков. Письма писались иносказательно. Надежда Константиновна умела их расшифровывать. О секретных вопросах писались химическими чернилами между строк внешне совершенно невинного вида письма. Наиболее важные сведения, кроме того, шифровались.

Скоро нашелся удобный способ пересылки писем в Россию, давший возможность избежать строгой цензуры, которой подвергались письма из-за границы. Через местных рабочих, с которыми у меня был контакт, удалось найти несколько надежных крестьян, регулярно приезжавших с российской стороны в Краков на базар. За небольшое вознаграждение, а часто совершенно бесплатно они соглашались перевозить через границу письма и опускать их в русские почтовые ящики, откуда они шли как внутренняя корреспонденция, без специальной цензуры.

Владимир Ильич работал с раннего утра до позднего вечера, но работа его не утомляла. Чем больше было работы, тем больший подъем и внутреннее удовлетворение он чувствовал. Он распределял свое время так, что у него ежедневно оставался час-два для отдыха. Страстный любитель природы, он эти часы проводил в поездках на велосипеде или прогулках по окрестностям Кракова; когда позволяло время, он совершал дальние туристские экскурсии.

Самым частым спутником Владимира Ильича была Надежда Константиновна. 'Но по состоянию здоровья она не всегда могла его сопровождать. Не все члены нашей небольшой русской колонии разделяли потребность Владимира Ильича в прогулках за город. Произошло своего рода разделение на «партии». Сторонников экскурсий называли шутя «прогулистами», а сторонников кино — «синеми-стами». Владимир Ильич был «отчаянным прогу-листом», как выразилась Надежда Константиновна в одном из писем к его матери.

Я принадлежал к «партии прогулистов», и потому Владимир Ильич часто заезжал за мной. Но в период подготовки к государственным экзаменам я иногда пытался отлынивать. Владимир Ильич был неумолим и убеждал меня, что потраченное на поездку время я, освежившись, быстро наверстаю. Мы обычно ездили в Вольский лес и в окрестные деревушки. Владимир Ильич внимательно присматривался к жизни местного населения. Он говорил, что польские деревни напоминают русские и ближе ему, чем западноевропейские. Видя бедность польских крестьян, он выражал уверенность, что они скорее, чем западноевропейские крестьяне, воспримут идеи социализма.

Рабочий день Владимира Ильича был строго распределен. Вставал он около 8 часов и при всякой погоде совершал небольшую утреннюю прогулку. После завтрака садился за работу. Около 10 часов приходила первая почта, наиболее интересная, так как в ней находились газеты из России. Содержание их в значительной степени определяло работу данного дня: газеты давали темы для очередных статей в «Правду». К этому времени приходили товарищи. Владимир Ильич обсуждал с ними актуальные вопросы и распределял литературные задания. Письма поступали в распоряжение Надежды Константиновны, которая сейчас же садилась за ответы на наиболее срочные. Владимир Ильич уединялся в свою комнату и в течение ближайших часов был недоступен.

Только в исключительных случаях, когда приезжали товарищи из России, этот порядок нарушался. Беседы с приезжими Владимир Ильич считал наиболее важными.

Около 2 часов был перерыв на обед. Хозяйством занималась Надежда Константиновна. Ее кулинарные способности, при наличии других, более важных функций, не давали особенно хороших результатов. Но Владимир Ильич был неприхотлив и ограничивался шутками, вроде того, что ему приходится слишком часто есть «жаркое», имея в виду подгоревшее вареное мясо.

После обеда продолжалась работа. Часов около пяти Владимир Ильич делал перерыв для прогулки за город на велосипеде или пешком. Зимой прогулки заменялись катанием на коньках. Кто видел этого юношески бодрого, веселого конькобежца, совершавшего замысловатые фигуры на льду, не подумал бы, что перед ним великий вождь и теоретик революционного пролетариата.

К приходу вечерней почты — около 7 часов — Владимир Ильич возвращался домой и продолжал работу до позднего вечера. К 11 часам ночи — времени отхода скорого поезда в Россию — он сам относил всю корреспонденцию на вокзал, чтобы она скорее попадала в Петербург, в редакцию «Правды».

По вечерам у Ульяновых иногда собиралась небольшая группа товарищей. За чаем вокруг кухонного стола велись оживленные разговоры по текущим вопросам. Владимир Ильич обычно принимал в них живое участие. Он обладал замечательной способностью направлять разговор так, что собеседникам казалось, что они самостоятельно пришли к тому или другому заключению, хотя до этого иной раз думали совершенно иначе. Владимир Ильич незаметно передавал окружающим свой материалистический метод мышления. Его простота, скромность и теплое, товарищеское отношение создавали атмосферу равенства. Он никогда не давал собеседникам почувствовать свое интеллектуальное превосходство.

Осенью 1912 года внимание Владимира Ильича было приковано к выборам в IV Государственную думу.