Сигэнори Того - Воспоминания японского дипломата

Было уже около двух часов ночи 2 ноября, и я, не теряя времени. приступил к обзору всей проблемы. Учитывая бескомпромиссную позицию США. я не испытывал большого оптимизма в отношении переговоров. В то же время было очевидно, что Япония столкнется с проблемой прекращения нефтяных поставок, и беспокойство армии и ВМФ по поводу того, что США в этом случае усилят давление на Японию, было не безосновательным. Заверения военных ведомств не казались мне столь уж достоверными, но я не мог опровергнуть их. поскольку не имел доступа к информации о размерах или положении наших вооруженных сил или о состоянии нашей военной науки, ибо информация эта была окутана завесой секретности. С другой стороны, все мои аргументы, построенные на основе текущего международного положения, были исчерпаны. В итоге я пришел к выводу, что мне остается только положиться на заверения военных ведомств о перспективах войны.

Надо было лишь решить, смогу ли я воздействовать на ситуацию отставкой с поста министра иностранных дел. Ранним утром 2 ноября я позвонил ветерану МИДа и бывшему премьеру Хирота [98] Хиро га Коки (1878-1948) — дипломат, коюрый в ходе своей кары'ры достиг постов посла в Голландии и СССР, министра иностранных дел (1933-1936 годы и 1937-1938 юды) и прем1»ер-министра( 1936-1937 поды).Будучи пригнан, как министр иностранных дел. ответственным га гнсрства. совершенные в холе "Китайского инцидента", и виновным в "гаговоре с целью ведения агрессивной войны", господин Хирота был повешен по приговору МВТДВ. . пол началом которого я проработал долгие годы и с которым периодически советовался по важным вопросам. Как один из государственных старейшин, господин Хирота имел отношение к формированию Кабинета Тодзё и был в курсе событий. Рассказав ему о неожиданно ставшим критическим положении дел и указав на опасность войны, я добавил, что, если моя отставка поможет сохранить мир. мне бы очень хотелось сделать это немедленно, когда я обескуражен, обнаружив большую беспечность и меньшую податливость позиции Японии, чем я предполагал. Господин Хирота настойчиво призвал меня остаться на своем посту и продолжать работать ради успеха переговоров и отметил, что моя отставка приведет лишь к назначению более сговорчивого министра иностранных дел, который будет поддерживать сторонников войны.

Я также узнал, что к тому времени министр финансов Кая уже сообщил премьеру о своем согласии с общим мнением Совета по межведомственным связям. Учитывая все эти обстоятельства, я в полдень позвонил премьеру и оповестил его о том, что тоже принимаю курс действий, предложенный предыдущей ночью. Вместе с тем, однако, мне удалось получить от премьера несколько твердых обязательств.

Во-первых, в случае благоприятной реакции США на предложение "А" или предложение "Б" премьер обещал мне поддержку в том, чтобы убедить заинтересованных лиц пойти на дальнейшие уступки в целях завершения переговоров. Во-вторых, он подтвердил достигнутую по моей просьбе в Совете по межведомственным связям и согласованную с высшим командованием договоренность о том. что по завершении переговоров все оперативные действия (на какой бы стадии они ни находились) будут прекращены и исходное положение восстановлено. В-третьих, премьер принял к сведению мое предупреждение о том, что в случае провала переговоров на основе предложений "А" и "Б" я буду готов подать в отставку. При этом, однако, премьер не преминул заметить, что в любом случае в моей отставке не возникнет необходимости.

Итак, суть решения Совета по межведомственным связям от 1 ноября состояла в том, чтобы: (1) вести переговоры с Соединенными Штатами на основе предложений "А” и "Б" и (2) в случае, если переговоры к концу ноября не придут к успешному завершению, принять решение о начале войны против США, Англии и Нидерландов. Это решение было затем доложено Кабинету, который, заслушав мои подробные разъяснения о сущности предложений и методике проведения переговоров, одобрил его.

5 ноября решение Совета было представлено и принято на совещании у императора, где присутствовали члены Кабинета. начальники и заместители начальников двух Штабов, а также шеф-секретарь Кабинета и директора Бюро по военным и военно-морским делам. По особому пожеланию императора присутствовал и председатель Тайного Совета. В своем выступлении премьер Тодзё рассказал о решении Совета по межведомственным связям и причинах, в силу которых было необходимо его принять. Затем с кратким обзором японо-американских переговоров выступил я. Сущность моих ремарок сводилась к тому, что переговоры достигли опасного поворотного пункта с малыми возможностями для дипломатического маневрирования, и, как это ни прискорбно, мы не можем с большой уверенностью рассчитывать на их успех. Однако. продолжал я, мы будем прилагать все усилия для завершения переговоров на основе наших новых предложений "А" и "Б", которые были выработаны с целью удовлетворить пожелания США в той мере, в какой это возможно без ущерба /достоинству и безопасности империи. После меня с некоторыми дополнительными разъяснениями выступили несколько министров. Задал два или три вопроса председатель Тайного Совета Хара. Один из них звучал так: "Было заявлено, что вероятность успеха переговоров очень мала. Насколько она мала?” Я ответил, что с учетом позиции США и содержания наших предложений шансы на успех не превышают 10 процентов.

По мнению вмешавшегося в диалог премьера Тодзё, шансы на успех равнялись сорока процентам, ибо США будут стремиться избежать войны на два фронта, а данные о размещении вооруженных сил Японии им вскоре станут известны. Председатель Хара сказал, что он согласен с министром иностранных дел относительно малых шансов на успех переговоров. но в данных обстоятельствах, когда, с одной стороны, США занимают жесткую позицию, а, с другой стороны, Япония должна учитывать свои оперативные потребности, достигнутое решение было неизбежным. Император удалился, не высказав никаких замечаний, а впоследствии дал санкцию на утверждение решения Совета но межведомственным связям.

Итак, передо мной был открыт путь к продолжению японо-американских переговоров, ради которых я и принял назначение на ноет министра.

Поскольку время поджимало, я направил предложения "А” и ”Б" послу Номура 4 ноября еще до начала совещания у императора. Сразу после того, как они были утверждены этим совещанием, посол получил инструкцию продолжать переговоры на основе Предложения "А”.

Посылая послу Номура телеграмму с предложениями, я сопроводил их пространными инструкциями следующего содержания: