Мария Бутина - Тюремный дневник

«Господи, – думала я, – разве так можно?! Что же с ними будет, когда они через много лет окажутся на свободе? Это же больше не человек, а просто овощ. Их же медленно убивают. Что это? Новая лоботомия, которой в 1940-е годы в США “успокаивали” солдат, возвращавшихся с фронта и испытавших тяжелое душевное потрясение? Тогда одной из главных причин широкого распространения лоботомии стало стремление снизить расходы на содержание обслуживающего персонала. Мир изменился? Вы уверены?».

Я по телефону не плакала. У меня и так все было очень хорошо.

Следующей ночью мне снова дали «свободное время». Быстро натянув униформу, я выбежала в коридор и спустилась по железной лестнице прямиком к телефону.

– Джим, извини, что я в два часа ночи, – пожала плечами я, сжимая на драгоценные несколько минут телефонную трубку. – Прости, другого времени у меня нет. Знаешь, здесь так тихо и холодно, как в могиле, наверное…

– Привет, Мария! Рад слышать, – бодрым голосом без тени сонливости ответил голос в трубке.

Этот спокойный добрый голос в ночной тишине сотни раз спасал мой рассудок от помешательства. Это был мой друг Джеймс Бэмфорд, или Джим, как его называла я. Его телефонный номер я всегда знала наизусть, поэтому даже отобрав у меня все вещи, тюремщики не смогли забрать у меня главного – моей памяти и здравого рассудка, отдавать который я была не намерена ни за что, а ведь именно за ним так охотились мозгоправы с психотропными таблетками. Он разговаривал со мной каждую ночь и никогда не признавался, что ему наши беседы доставляют хоть какое-нибудь неудобство. Он говорил, что писатели, мол, ночные хищники, они будто совы, выходят на охоту за вдохновением в тишине и покое темного время суток, когда никто не может нарушить их концентрации и погружения в написание книг. По голосу я слышала, что он улыбался. Нас было только двое в звенящей тишине ночи, когда весь мир отправлялся в царство снов.

– Спасибо, что ты ответил на мой звонок, Джим, – благодарила его я.

– Я всегда буду рядом, – отвечал Джим.

Я называла его человеком, который всегда берет трубку. Сложно объяснить, насколько это важно обывателю, который не бывал в тюрьме, тем более на одиночном содержании, когда у тебя есть всего несколько минут на звонок. Нет, пожалуй, ничего страшнее, когда в трубке только идут бесконечные длинные гудки, бегут секунды, а мозг рисует самые страшные картинки того, почему нет ответа: может быть, с ним что-то случилось, авария, катастрофа. Может быть, телефон не сработал, а может, он просто спит. А вдруг случилось непоправимое и его уже вовсе нет в живых?

– Джим, я ничего не сделала.

– Я знаю. Я верю тебе.

Джим всю жизнь посвятил исследованию темы шпионов и спецслужб. Он – всемирно признанный эксперт в этой области, книги которого всегда становились бестселлерами, а приведенные в них факты никогда не подвергались сомнению. Джеймс Бэмфорд в 1986 году раскрыл миру тайну существования Агентства национальной безопасности США, американской спецслужбы, созданной с целью слежки за всеми коммуникациями Америки и мира. До выхода его книги американское правительство тщательно скрывало этот постыдный факт, заявляя, что свято следует конституционному праву граждан на тайну переписки, а на практике читало каждое сообщение, слушало каждый разговор. Оно ненавидело Бэмфорда всеми фибрами души, как занозу, которая все время ныла. Власти угрожали ему уголовными делами, пытались изъять его книги из обращения, но Джим не сдавался. Он привык плыть против течения, говорить правду там, где остальные трусливо молчат или в один голос вторят официальной линии партии.

– Джим, когда это закончится?

– Я не стану тебе врать. Я не знаю. Могу обещать тебе только одно: я расскажу миру правду.

И он никогда не врал. Никто не мог ничего предсказать в деле, в котором не было ни преступления, ни доказательной базы, зато был политический заказ на разжигание ненависти к России, воплощением которой была на тот момент я. Насколько далеко могло зайти беспринципно жестокое американское выборочное правосудие в публичной казни «врага народа»? Публика жаждала крови. Все началось с ареста, за ним – месяцы одиночного содержания, собачий холод, лишение сна, бесконечные обыски с раздеванием, направленные на унижение человеческого достоинства, попытки посадить на транквилизаторы, делающие из человека безвольную куклу. Человеческая фантазия, как известно, безгранична, а когда речь идет о таком политически значимом пропагандистском деле, как шоу по уничтожению источника всех бед и несчастий, тем более. Единственное, что мог сделать Джим, – это кричать во весь голос о происходившем судилище в надежде, что во всеобщей истерии его сильный голос побудит хоть кого-нибудь на секунду остановиться посреди разъяренной, жадной до зрелищ толпы и хотя бы задуматься о происходящем.

Так, день за днем, он работал над журналистским расследованием, по крупицам собирая факты, доказывающие абсурдность обвинения и показывающие истинные причины происходящего. Брать у меня и моих адвокатов комментарии для расследования он не мог – судья наложила запрет на наше общение с прессой, все материалы были засекречены, поэтому он мог полагаться только на свои силы и опыт. Он мог говорить со мной только как друг, если бы в прослушиваемых разговорах заметили хотя бы намек на то, что это интервью, наше общение бы моментально прекратили. Продолжать разговоры и встречи было опасно, будто идти по тоненькой кромке весеннего льда. Но мы были друзьями много лет, а потому понимали друг друга с полуслова.

У нас был свой, особенный язык намеков и подсказок, расшифровывая который, он ясно узнавал направление, куда я советовала ему двигаться, намеки на людей, с которыми стоит поговорить, и упоминание как бы вскользь места, где можно найти ответы. И мы рисковали. Так, он шел через эти лабиринты недосказанностей долгие месяцы, и наконец, в начале февраля 2019 года, спустя полгода после моего ареста, он сдержал свое слово: рассказал миру правду. В прессе вышла его статья «Шпионка, которой не было» [12] James Bamford, The Spy Who Wasn’t//The New Republic, February 11, 2019// https://newrepublic.com/article/153036/maria-butina-profile-wasnt-russian-spy . Она стала первым, но и по сей день единственным материалом в американской прессе в мою защиту. Как и всегда, статья Бэмфорда не пришлась по вкусу властям США, мне даже устроили отдельный допрос, буквально по каждой букве этого материала, но факты были настолько неопровержимы, что все закончилось ничем – статья так навеки и осталась на просторах Интернета и на глянцевых страницах общественно-политического журнала «Новая Республика». Джим всегда говорил мне, что настанет тот день, когда люди поймут, как цинично ими манипулировали, поставив целый пропагандистский спектакль. Джим никогда не обманывал, просто этот день, наверное, еще не наступил.