Филип Норман - Пол Маккартни. Биография

В ходе кампании по сбору средств для Ливерпульского института исполнительских искусств основной задачей его директора-основателя Марка Фезерстоуна-Уитти было рассылать призывы о пожертвовании нескольким сотням знаменитостей и общественных деятелей, в том числе королеве. «Письма должны были выглядеть как отправленные самим Полом, — вспоминает он, — так что весь процесс напоминал упражнение из серии „Напишите сочинение в стиле того-то“, которые я задавал ученикам в классе в пору моего учительства. Пол их просматривал и иногда менял слово-другое, но в основном они уходили в том виде, в каком я их составлял».

Сумма, необходимая для начала работы LIPA , теперь оценивалась в 12 миллионов фунтов, и в последующие месяцы Фезерстоун-Уитти убедился, что возможность козырять именем Пола Маккартни — вовсе не ключ к успеху. «Совет по искусству не намеревался в этом участвовать, потому что видел в этой затее чисто коммерческое предприятие, относящееся к отрасли, у которой и без того денег куры не клюют. Многие потенциальные доноры, в том числе Ливерпульский городской совет, исходили из того, что Пол покроет большинство расходов, а себя видели вишенкой на торте — то есть именно в роли, в которой представлял себя сам Пол. Все хотели быть вишенкой на торте. Тортом быть никто не хотел».

Благодаря Полу Фезерстоун-Уитти получил поддержку от впечатляющего списка знаменитостей, включавшего звезд Голливуда Джейн Фонду и Эдди Мерфи и дизайнера Ральфа Лорена. Джордж и Оливия Харрисон тоже сделали пожертвование через свой благотворительный фонд (надо сказать, что Джорджу Инни запомнился только учительским битьем линейкой по ладоням и наказаниями за отступления от формы одежды, так что никакого интереса к его возрождению он не проявлял). Фирма EMI пообещала выделить 100 тысяч фунтов — достаточно скромное воздаяние за миллионы, которые Пол заработал для нее на протяжении многих лет. Королева ответила на поддельное «письмо Пола» чеком, подписанным официальным лицом с титулом «Хранитель личного кошелька». «Сумма была не очень большая, — вспоминает Фезерстоун-Уитти, — но с точки зрения пиара эффект был огромный».

Пол тоже честно отработал на кампанию, лично поприсутствовав на четырех благотворительных обедах: двух в Лондоне, одном в Японии и одном в Брюсселе, где организаторы надеялись получить помощь от Европейской комиссии. И все-таки от требовавшихся для LIPA 12 миллионов фунтов добыта была пока лишь ничтожная часть, и Фезерстоун-Уитти лихорадочно «наскребал деньги где только можно», в отсутствие каких-либо перспектив, кроме обещания выделить неопределенную долю фонда в поддержку искусств — его планировала учредить Британская национальная лотерея. Неожиданно с предложением о помощи выступило одно громкое имя из далекого прошлого Пола.

Когда-то давно, когда они с Джоном мечтали о магнитофоне, чтобы записывать свои песни не в школьную тетрадь, а на пленку, самой желанной моделью был немецкий аппарат производства Grundig . В 1992 году компания, все еще сохранявшая присутствие на рынке, решила с целью омоложения имиджа — катушечные аппараты остались далеко в пятидесятых — заняться публичной поддержкой спорта и популярной музыки. Она предложила LIPA пятилетний контракт с ежегодным взносом в миллион немецких марок в обмен на «титульное спонсорство», то есть на место для марки Grundig на логотипе института — чуть пониже самого названия. «Сначала идея Полу не понравилась, — вспоминает Фезерстоун-Уитти. — Он сказал, что если он сам не навязывает LIPA своего имени, то почему это должно быть позволено кому-то еще? Однако сумма, которую нам неожиданно предложили, составляла примерно пятую часть всех расходов на строительство. В итоге он смирился».

На самом деле Пола терзали серьезные сомнения по поводу всего проекта, в том числе по поводу человека со столь замысловатой двойной фамилией, которого он выбрал на роль своего наместника в Ливерпуле. Надо сказать, что, находясь в его обществе, не в меру активный Фезерстоун-Уитти не всегда отличался положенной по протоколу сдержанностью и неприметностью. Однажды, облагодетельствованный приглашением на рождественскую вечеринку в MPL , он привел незваного друга-гея, колоритного на грани эпатажа. Само это беспокоило Пола меньше, чем шум и гам, производимый новым гостем, и он дал Ричарду Огдену лаконичный наказ того утихомирить.

Несколько раз он признавался Огдену, что недоволен тем, во что превращается LIPA , и боится, что вместо поддержки творческих устремлений детей из рабочей среды «Марк наберет в него геев-балерунов». Но Огден убедил Пола не терять веры: институт должен был стать его наследием.

Всемирный тур 1989–1990 годов оказался для Пола сверхприбыльным проектом, восстановившим его статус одного из самых популярных концертирующих исполнителей и превратившим Flowers in the Dirt в его самый продаваемый альбом после Band on the Run . Неожиданной приятной добавкой к этому стало то, что учиненная по ходу гастролей инспекция пластиночных магазинов выявила крупную бухгалтерскую ошибку со стороны EMI , касавшуюся подсчета его иностранных гонораров: компания задолжала ему миллионы.

Поэтому в 1993 году он вновь засобирался в дорогу, планируя посетить не охваченные прежде части мира, особенно Австралию и Новую Зеландию (которые он объединил под именем «Океания»), а также продолжить освоение рынка, открытого им в Латинской Америке. Уместив 77 шоу в расписание этих семиэтапных гастролей (под названием New World Tour [65] Название, которое одновременно можно перевести как «Новое мировое турне» и как «Турне по Новому Свету». ), он с короткими передышками будет концертировать с февраля по декабрь. Beatles в Гамбурге не работали с такой отдачей — а ведь тогда ему не было и двадцати.

Сопровождающий альбом, Off the Ground , записанный в 1992 году в Хог-Хилле, был спродюсирован Полом совместно с Джулианом Менделсоном — талантливым молодым звукоинженером-австралийцем, успевшим поработать с Джимми Пейджем, Бобом Марли и Pet Shop Boys . Цель, поставленная Менделсону, заключалась в том, чтобы обеспечить пластинке ощущение безыскусности и спонтанности, по возможности ограничиваясь при записи треков единственным дублем (концепция, которую Пол когда-то хотел реализовать в битловском альбоме Get Back ). Несмотря на превосходный новый состав, перечень инструментов и звуковых эффектов, использованных им лично, оказался самым длинным за его карьеру (гитара, бас, ситар, фортепиано, электрическое пианино Wurlitzer , челеста, меллотрон, окарина, ударные, перкуссия, конга, битбоксинг, свист), причем Линда тоже несильно от него отстала (синтезатор Moog , автоарфа, челеста, клавинет, фисгармония, перкуссия, клавишные, паровозный свисток).