Евгений Матонин - Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Павловский с готовностью взялся за «настоящее дело». Нелегально перейдя 17 августа 1923 года польско-советскую границу и убив при этом красноармейца, первым делом он организовал вооруженную группу и занялся эксами, то есть грабежами, в Белоруссии. Группа Павловского, например, ограбила в поезде артельщика, который вез в портфеле зарплату, убив при этом трех человек. Затем ими были убиты еще несколько «советских агентов». Вспомнив, наконец, о своем основном задании, Павловский 13 сентября он сел на поезд в Могилеве, 16-го приехал в Москву, там связался с Шешеней, а 18-го прямо со встречи с ЛД отправился на Лубянку. Чекисты не стали с ним долго возиться и предложили ему на выбор два варианта: либо его расстреливают немедленно, так как (против этого не смог возражать даже сам Павловский) он своими действиями по отношению к советской власти не заслужил ничего другого, либо он сотрудничает с ОГПУ. Павловский сломался. Он выбрал второй вариант и написал Савинкову письмо. Правда, попытался при этом схитрить и дать понять, что он арестован.

Перед отъездом в Москву он с Савинковым договорился, что если он будет писать письмо под контролем чекистов, то в каком-нибудь предложении не поставит точку. Павловский так и сделал. Но переборщил. Он несколько раз интересовался у чекистов, не боятся ли они, что он подаст Савинкову какой-нибудь условный сигнал. В общем, когда письмо внимательно прочитали, то отсутствие в нем нужной точки вычислили довольно легко. Павловскому ехидно посоветовали впредь писать письма без ошибок. И тогда он сдался окончательно [80] По некоторым данным, Павловский все-таки «сломался» не до конца. Считается, в 1924 году он был расстрелян, но существует версия, по которой Сергей Павловский стал единственным в истории человеком, который попробовал бежать из Внутренней тюрьмы на Лубянке. Когда его вели на допрос, он якобы выхватил из кобуры конвоира револьвер, убил его, затем застрелил еще одного чекиста, но и сам был убит. .

На допросах Павловский рассказал не только о своих «подвигах», не только о структуре организации Савинкова, ее основных участниках и связях, но и о личной жизни «вождя». Чекистов очень интересовал и вопрос об отношениях между Рейли и Савинковым. Кое-что Павловский рассказал: «Между прочим, он, Рейли, в последнее время женился в Лондоне (три месяца назад) на американке, английского воспитания, но имеющей обширные связи в Америке… Насколько мне известно, он имел комиссионную контору в Лондоне. Обладал обширными связями в английских и американских промышленных кругах. Б. Савинкову он присылал некоторые суммы из Лондона, и уже будучи в Париже, он также передавал ему какую-то сумму.

Для поездки в Америку он имел свои задачи, но попутно с этим должен был сделать разведку в смысле получения нужных средств на политическую работу. Борис Викторович рассчитывает на получение довольно крупной суммы и возлагает на поездку Рейли безусловно большие надежды и по получении средств поведет контрреволюционную работу в самом широком масштабе».

Спросили Павловского и о финансах Союза. Тот признался, что «в данный момент организация почти никаких средств не имеет», но вот возможности на будущее «очень значительные». В самом первом пункте среди перечисленных «возможностей» он упомянул о Рейли: «1) от американцев, куда сейчас поехал в Нью-Йорк Рейли. Туда же повезено и воззвание, и подписной лист российской организации». Другими словами, в плане финансирования Савинкова Рейли по-прежнему считался одним из главных и важнейших источников, хотя к тому времени это было уже не так.

В письмах Павловского, Шешени и других завербованных чекистами агентов Савинкова из Москвы в самом положительном свете характеризовались «подпольщики» из ЛД. Эта переписка продолжалась до весны 1924 года. При этом в письмах из Москвы все настойчивее и настойчивее повторялся призыв к «дорогому отцу»: приехать в СССР и возглавить борьбу. «Сплю и вижу Вас здесь», — писал, например, Савинкову Павловский.

Федоров-Мухин вновь прибыл в Париж 17 апреля 1924 года, но не застал там Савинкова. Тот снова отправился в Италию просить денег у Муссолини. Соратники «вождя» интересовались: почему с ним не приехал и Павловский? Федоров отвечал, что он готовит крупный экс, а еще собирается освободить своего брата, который сидит в Бутырской тюрьме. Поскольку Павловского все знали хорошо, эти объяснения никого не насторожили.

Через четыре дня Федорову передали, что с ним очень хотел бы встретиться еще один человек — господин Рейли. Московский эмиссар ничего не имел против того, чтобы увидеться с ним. Даже наоборот. Он согласился встретиться с Рейли вечером того же дня в одном из парижских кафе. Рейли пришел не один, а с Жозефиной Францевной.

В январе 1924 года Рейли и Пепита вернулись из Америки в Европу. Сначала в Лондон. Относительно перспектив дальнейшей борьбы с большевиками бывший секретный агент был настроен мрачно. «Прочел “Кандида” [81] «Кандид, или Оптимизм» — повесть французского писателя и философа-просветителя Вольтера, напечатанная в 1758 году. Кунигунда — героиня повести, возлюбленная главного героя Кандида. , — писал он Савинкову 15 января. — Очень поучительная книга, в особенности для нас с Вами. Кунигунда — та же Россия, мы по ней вздыхаем, муки переживаем, а она, сволочь, все блядствует! А когда, наконец, мы ее вызволим из плена, то окажется такой противной, что только ахнем и спросим себя — зачем из-за такой хари всю жизнь себе испортили?»

Но вскоре его настроение меняется — в России происходят важнейшие события. 21 января умирает Ленин.

Рейли отметил: «По имеющимся у меня сведениям, у “сволочей” очень неладно в политическом и экономическом смысле. Есть совершенно серьезные предположения в здешних больших сферах, что Троцкий может устроить coup d’etat [82] Государственный переворот. .

Смерть Ленина… шаг вперед. Как бы они ни старались заговаривать зубы, но теперь ясно, что у них “промеж себя” очень неладно и что скоро должно прорваться».

«В Times нашел следующую заметку, которая не лишена интереса, хотя, наверное, не совсем точная, — сообщает он 18 февраля. — Образуется вторая оппозиционная группа т. н. экономистов. Она старается сделать Красина своим лидером. Она готова пожертвовать многими крайними коммунистическими принципами и войти в соглашение с умеренными партиями. По достоверным сведениям, представители этой группы недавно совещались в Праге с лидерами Русск. Соц. — Рев. Партии в главе с Черновым. Результаты совещания неизвестны.

Группа эта делает успехи в Москве, но Дзержинский и Зиновьев зорко за ней следят и приготовляются с ней расправиться. Однако эта группа имеет приверженцев среди членов ОГПУ, что осложняет задачу Дзержинского.